Ренард, который, судя по выражению лица, уже успел сильно пожалеть о том, что поддался на провокацию родственника и все же прибыл пред очи Рейнира, повинуясь словам последнего, осторожно прошел вглубь комнаты, ко второму столу, возле которого виднелся приглашающе отодвинутый стул. В полумраке кто-то шевельнулся и баронет, обнаружив, что кроме мага в этой комнатке есть еще какие-то создания, непроизвольно замер, настороженно вглядываясь во тьму.

Сторонние наблюдатели, тоже поначалу не заметившие еще одного свидетеля происходящих событий, поторопились приблизиться, дабы рассмотреть его. Татьяна, изнывая от любопытства, забывшись, опасно шатнулась вперед, и… неожиданно осознала себя уже за порогом комнаты. Супруг ее взволнованно поспешил следом, но девушка только махнула рукой, давая понять, что проблема решена и что ее жизни и здоровью здесь, вне всякого сомнения, ничто не угрожает.

Теперь ей уже ничто не мешало сполна рассмотреть того, кто находился перед Ламбертом.

За столом, развалившись в самой непринужденной позе, облокачиваясь правой рукой на спинку стула и слегка покачиваясь на нем, сидел с видом хозяина молодой коротко стриженный мужчина. Перемены, происшедшие в его облике со времени последней встречи с Рене, были разительны. Спутанные некогда, слипшиеся от крови волосы, ныне были аккуратно расчесаны, одежда, целая, чистая, вне всякого сомнения новая, ловко сидела на сильной фигуре, и даже из глаз ушло выражение затаенного отчаяния, страха, ушло что-то, что делало этого человека Венсеном ла Бошером, беглым каторжником, убийцей родного брата. Сейчас перед новым гостем Рейнира восседал новоиспеченный хранитель памяти Винсент де ля Бош, Винс, как буду называет его спустя много лет друзья. Чудилось, что от человека, от того человека, каким он был когда-то, в этом существе остался лишь внешний облик.

Венсен, которого мы пока что будем называть прежним именем во избежание путаницы, окинул подошедшего к столу мужчину долгим, лишенным всякой симпатии взглядом, однако, говорить ничего не стал, видимо не желая спорить с магом. Рене же, увидев, что открытой угрозы новый знакомый ему вроде бы как не предъявляет, предпочел вообще проигнорировать взоры, бросаемые на него и, несколько демонстративно усевшись на отодвинутый стул, сложил руки на столе, сцепляя их в замок.

На несколько минут вся комната погрузилась в безмолвие. Тихо потрескивал огонь в камине, изредка что-то шуршало, поскрипывало и щелкало в руках у не отвлекающегося от своей работы Рейнира… Оборотень ждал.

Новый и, вероятно, первый в своем роде, хранитель памяти продолжал сверлить заявившегося к магу баронета неприязненным взглядом. Последний, не отличающийся, как известно, особым терпением, наконец не выдержал.

— Какие-то проблемы? — голос Ренарда прозвучал негромко, что, впрочем, не могло скрыть вызова в нем. Венсен не стал отнекиваться. Темные, в тусклом освещении кажущиеся еще темнее, глаза его чуть сузились и, отражая пламя, опасно сверкнули.

— Ты мне чуть ухо не отгрыз, — медленно процедил он, глядя на собеседника в упор. Возможно, мужчина надеялся смутить собеседника, ошарашить его этими словами, однако Рене, вопреки его ожиданиям и надеждам, лишь широко ухмыльнулся, откидываясь на спинку стула и явственно расслабляясь.

— Так значит, ты и есть тот большой кот, — спокойно констатировал он, не прекращая ухмыляться, — Интересная зверюшка, ничего не скажешь. Смотри, в следующий раз еще и хвост отгрызу.

— Тебе тоже можно многое отгрызть, — последовал довольно насмешливый ответ, и Венсен, скрестив руки на груди, демонстративно повернулся в сторону мага, всем видом показывая, что беседа завершена.

— Конечно. Вот только вряд ли я позволю тебе это сделать, — хладнокровно ответствовал Рене и, хмыкнув, бросил насмешливый взгляд на собеседника. Заканчивать разговор по его команде он явно не собирался.

Венсен сжал губы и, вздернув подбородок, надменно промолчал.

— Вот где львиный гонор-то проявляется, — пробормотал себе под нос Ричард и, негромко вздохнув, пояснил, — Со стороны намного заметнее.

— Вот спасибо на добром слове! — мигом вознегодовал оскорбленный в лучших чувствах Винсент и, подражая собственной копии из прошлого, скрестил руки на груди, приподнимая подбородок.

— Да-да, я именно об этом, — с убийственным спокойствием кивнул Ричард и, не желая более продолжать дискуссию, с преувеличенным вниманием принялся рассматривать собственную спину. Точнее, спину своего прошлого «я».

Рейнир, до этой секунды совершенно точно не вслушивавшийся в разговор, внезапно поднялся на ноги, похоже, завершив то, над чем трудился. В руках его что-то темнело и, когда он, продолжая удерживать это, шагнул в сторону, выходя из-за стола, в неярком, пляшущем свете каминного огня стало заметно, что этим предметом является ни что иное, как модель корабля, трехмачтового фрегата. На борту модели сверкнули золотые буквы, должно быть, складывающиеся в название, однако рассмотреть его оказалось немного затруднительно и девушка, которая даже шею вытянула, силясь прочитать его, досадливо вздохнула.

— Судомоделизм? — она недоверчиво перевела взгляд на стоящего рядом Эрика, затем взирая на Ричарда, — Вот честно, никогда бы не могла подумать, что в давние времена злобные маги развлекали себя таким хобби…

— Рейнир вообще был весьма разносторонним товарищем, — оборотень, недовольно хмурясь, чуть поежился, хотя в комнате было довольно тепло, — Можешь мне поверить, это далеко не единственное его развлечение.

— В этом сомнений не возникает, — граф де Нормонд, негромко хмыкнув, потер подбородок и, склонив голову набок, сам внимательнее всмотрелся в модель, — Но разве такие корабли в шестом веке уже существовали?

Ричард промолчал и, как давеча на вопрос Татьяны о шахматах, сделал приглашающий жест в сторону происходящего. Видимо, ответ на вопрос Эрика тоже скрывался где-то в вершащихся прямо сейчас пред ними событиях.

— Что это?.. — голос Венсена прозвучал довольно растерянно.

Маг, не отвечая, подошел к одной из стен и, натянув какие-то веревочки, прикрепленные заранее к ней, подвесил на них модель. После чего, отступив на шаг, тонко улыбнулся, любуясь делом своих рук.

— Кажется, лодка… — пробормотал Ренард, который, обернувшись и немного склонив голову набок, созерцал происходящее с не меньшим вниманием, чем хранитель памяти и явно понимал в нем ничуть не больше последнего.

— Сам вижу, — огрызнулся Венсен и, недовольно дернув плечом, рывком поднялся на ноги, — Не слепой, если ты не заметил, умник. По-твоему, такие лодки бывают?

Рене, вероятно, не желающий сейчас раздувать ссору и предпочитающий игнорировать выпады со стороны собеседника, тоже встал со стула и развел руки в стороны.

— Странная лодка.

Венсен ухмыльнулся, явно собираясь сострить что-то особенно язвительное в ответ на спокойные слова баронета, однако маг, вероятно, все-таки слушавший их беседу или, во всяком случае, не оставлявший ее совсем без внимания, чуть усмехнулся, оборачиваясь к спорщикам.

— Это корабль. Однажды он будет назван фрегатом и спущен на воду… И будет он не единственным в своем роде, их будет множество… Но его роль в истории не повторит никто.

— В какой истории? — хранитель памяти, хмурясь, мимолетно покосился на оборотня и вопросительно воззрился на говорящего. Тот с тихим вздохом покачал головой, и Винсент, не сводящий взгляда с происходящего, внезапно подумал, что, наверное, время, когда его прошлая копия поумнеет, еще очень далеко. Судя по выражению лица, Рейнир его мнение вполне разделял. Правда, говорить ничего не стал и даже соблаговолил дать неразумному подопечному ответ.

— В общей истории, Винсент, в истории всего человечества. Хотя мне она видится слегка искаженной…

— Так ты еще и провидец? — не выдержал муки молчания Ренард и, скрестив руки на груди, окинул мага далеким от симпатии взглядом. Тот тихо, как-то очень обреченно вздохнул и, глянув на собеседника в упор, вежливо моргнул.