— Кошка здесь не причем! — ответ мага прозвучал так категорично, что Татьяна, сама нередко оправдывающая свою любимицу теми же самыми словами, почувствовала себя несколько неуютно. Винсент же, между тем, совершенно обалдевший от внезапного известия о том, что кошка, к которой сам он относился с величайшей подозрительностью, некогда была создана не Рейниром даже, а им самим, хранителем памяти, приоткрыв рот, стиснул пальцами края собственной футболки. Костяшки пальцев его побелели, даже ткань, казалось, затрещала, не выдерживая поражения мужчины.

— До ее появления в замке дети были здоровы и живы! — Венсен, судя по звукам, раздраженно прошелся по комнате, — Но стоило появиться этой дряни, как они начинали чахнуть, а я… Я даже не знаю, как остановить это, и ты говорить мне не хочешь!

— Небо и земля, к кошке это не имеет ни малейшего отношения, глупый ты мальчишка! — взвился старый маг, — Проклятие есть, оно существует, но не я наложил его, и не кошка ему причиной, она лишь сосуд, канал, по которому сила безымянного холма течет ко мне, но и только! Прекрати сыпать обвинениями, говоря о том, чего не понимаешь, имей хоть каплю благодарности! Я помог тебе сбросить оковы судьбы, я спас тебя от участи…

— Судьбы не бывает, — огрызнулся хранитель памяти и горячий гнев в его голосе внезапно обратился ледяной яростью, — Судьбу каждый творит для себя сам, в соответствии со своими внутренними принципами и убеждениями. И я не буду менять своих убеждений ради твоих темных целей, я не нанимался к тебе убийцей, старый лжец!

Последние слова непокорного ученика, похоже, окончательно вывели из себя старого мага. Прозвучали негромкие, отчетливые шаги, остановившиеся, судя по звукам, недалеко от двери, и тихий, железный голос, коротко приказал:

— Умолкни.

Злости в этом голосе уже не было. Была неоспоримая власть, приправленная равнодушным отчуждением, настолько жутким, что даже наблюдателям стало несколько не по себе. Что же до Ренарда, который, хоть и без ведома Рейнира и его оппонента, был по сути непосредственным участником этого разговора, то он и вовсе, поежившись, отступил назад. Затем огляделся и, обнаружив неподалеку маленькое окошко, решительно, хотя и совершенно бесшумно, скользнул к нему и, присев на корточки, осторожно заглянул в проем.

Наблюдатели, поторопившись следом, решили, пользуясь своей невидимостью, не утруждаться столь сложными маневрами и, по мере сил своих перегибаясь через баронета, безо всякой утайки заглянули в полутемную, уже порядком запыленную комнатушку.

— Теперь понятно, почему мне казалось, что она узнала тебя… — не удержавшись, пробормотала себе под нос Татьяна, косясь на своего старшего родственника. Тот не ответил, упорно глядя в окно.

Прямо по средине комнатки стоял уже не единожды виденный ими колдун и, гордо выпрямившись и подняв подбородок, мрачно созерцал осмелившегося спорить с ним молодого мужчину. Тот же, замерший в нескольких шагах от оппонента, отвечал взглядом скорее раздраженным и негодующим. Внешность его за прошедшие года, равно как и внешность мага, почти не претерпела изменений, разве что каштановые волосы отросли и, начиная немного виться, теперь закрывали шею. Рейнир же за прошедшие годы окончательно облысел, что, впрочем, не убавляло грозности его облика.

Однако, на внешность сейчас внимание обращалось в последнюю очередь.

— Не собираюсь я молчать! — мужчина недовольно дернул плечом и, одарив мага еще одним негодующим взглядом, весомо прибавил, — Учти, если так будет продолжаться и дальше, нам с тобой станет решительно не по пути. Понятно?

— Ты осмеливаешься ставить мне ультиматум? — Рейнир, в чьем голосе неожиданно зазвучала насмешка, тонко, очень страшно улыбнулся и, сделав несколько шагов, приблизился к гордо приподнявшему подбородок Венсену на расстояние вытянутой руки, — Ты, мальчишка, ничтожное существо, созданное моими руками, пытаешься управлять своим создателем? Что же… Думаю, я буду вынужден принять твой ультиматум, Винсент. Я тоже не вижу более резона держать тебя рядом, посему, полагаю, тебе будет хорошим уроком пожить некоторое время совершенно самостоятельно.

— Что ж, вот и… — начал, было, хранитель памяти, но маг, вскинув руку, заставил его вновь замолчать.

— Совершенно самостоятельно, Винсент, — подчеркнул он и внезапно вытянул поднятую руку вперед, — Обо мне ты не вспомнишь, равно как и о знаниях, полученных от меня. Единственным умением, что я оставлю тебе, будет способность стирать память и хранить чужие воспоминания, ибо то есть твоя сущность… Я вижу изумление в твоих глазах. Ты думал, что кроме тебя стирать воспоминания не способен боле никто? — он усмехнулся, глядя прямо в недоумевающие глаза собеседника, — Я бы не сумел наделить тебя силой стирать память, если бы не владел ею сам. Прощай, Венсен… — в голосе мага прозвучала затаенная боль и длинные пальцы его мягко коснулись лба молодого мужчины. Тот на мгновение сморщился, словно от зубной боли, но сейчас же, распахнув глаза, недоуменно заморгал, явно не понимая, где же находится и почему стоящий рядом с ним незнакомец касается его лба. Рейнир, негромко вздохнув, медленно отодвинул руку, поднимая ее в воздух.

— Я устал от тебя, Винсент де ля Бош, вечно живой хранитель памяти, — он махнул поднятой рукой и почти сразу опустил ее. Мужчина, вне всякого сомнения не понявший слов, прозвучавших только что, не понимающий ни действий, ни поведения странного незнакомца, попытался, было, что-то сказать, но слова его уже не были услышаны ни магом, ни наблюдающими за происходящим людьми. Венсен ла Бошер, Винсент де ля Бош растаял в воздухе, повинуясь воле мага, исчез, как утренний туман над рекой, с тем, чтобы более никогда не встречаться с этим человеком.

— Больше я тебя не видел, — подал голос Ричард, не сводя взгляда с оставшегося в полном одиночестве Рейнира, — Вплоть до недавнего времени.

Винсент не ответил. Взгляд его, как и взор оборотня, по-прежнему оставался прикован к находящемуся в комнате магу. Татьяна же, напротив, отвернувшись от него, сочувственно покосилась на хранителя памяти.

— Да, прав ты был, говоря, что уже чертову кучу лет, как Винсент… — негромко вздохнула она, — Но неужели его заклятие было настолько сильным, что продержалось все это время?

— Оно и сейчас держится, — Винс, мрачнея на глазах, слегка сжал пальцами деревянный подоконник, все так же не отрывая взгляда от мага, который, ко всеобщему удивлению, продолжал стоять, задумчиво созерцая место, где несколько мгновений назад был его помощник, — Я ничего не вспоминаю, ничего не помню, я только узнаю все это заново.