Затем он увидел кое-что ещё. У его ног стала медленно расплываться лужица жидкости, начавшей приобретать слабый красноватый оттенок.

– Быстрее, Йондра! – прокричал, задыхаясь, подбежавший доктор Деймон. – Нож и шприц.

Йондра открыла футляр, который носила с собой все утро, и протянула отцу инструменты. С мастерством и быстротой, свойственными опыту, биолог ввел большой шприц в невидимую яремную вену. Крейн и Харлан сидели на невидимых ногах животного, которые все еще дергались. Доктор Деймон прикрепил резиновую трубку и закачал прозрачную кровь в несколько колб.

– Гемолин-цитрат натрия! – рявкнул он Харлану.

Харлан разлил по колбам приготовленные растворы, реагенты, предотвращавшие свертывание крови и порчу образцов. Все это было сделано за минуту.

Истекающее кровью тело под Крейном вздрогнуло, издало последний вздох и затихло.

– Смотрите! – сказал доктор Деймон.

Труп медленно обретал форму. Внутренние органы затуманивались, быстро становясь видимыми, затем из воздуха появились ткани, расположенные над ними. Проступили мышцы. Стала видна обширная сеть вен и артерий. Наконец, появилась шкура, шерсть и копыта.

Через пятнадцать минут перед ними лежал обычный олень, ничем не отличающийся от своих собратьев из внешнего мира. С уходом жизни и разрушением гормона невидимости плоть, скрытая от человеческих глаз, стала видимой.

Это было сверхъестественное, жутковатое зрелище, похожее на трюк фокусника, доведенный до невероятной степени совершенства.

– Но его кровь по-прежнему невидима! – воскликнул доктор Деймон, поднимая одну из колб.

Судя по всему, колба была пустой и чистой. Даже показатель преломления добавленных растворов был в значительной степени снижен.

– Секрет невидимости – в колбе! – пробормотал Харлан.

Крейн пристально посмотрел на него. Взгляд мужчины был загадочным.

Йондра вздрогнула и отвернулась от этого зрелища.

– Давайте вернемся в лагерь…

– Что? Не захватив с собой вкусных кусков оленины? – усмехнулся ее отец.

Пьер уже достал нож и умело снимал шкуру с туши. Вскоре он вырезал отборные стейки. В воздухе разнесся густой, солоноватый запах свежего мяса.

Крейн забеспокоился:

– Не слишком ли это рискованно, вдруг один из драконов…

Словно по сигналу, по отвесным скалам прокатился оглушительный рев. Привлеченный запахом, дракон подкрался уже близко, но звуки, издаваемые им, заглушало ровное шипение пара из термального источника. Не более чем в сотне футов от них затрещала верхушка дерева. Через несколько секунд чудовище набросится на них, раздирая когтями и разрывая на части.

Все пятеро застыли, парализованные страхом.

Крейн со стоном сбросил с себя оцепенение и потянулся за гранатой, висевшей у него на поясе. Доктор Деймон и Харлан были слишком ошеломлены, чтобы даже вспомнить о них или поднять винтовки.

Крейн схватился за чеку не слушающимися пальцами. Прежде чем он успел вытащить ее, чья-то стальная рука сжала его запястье.

– Пьер, дурак! – прорычал Крейн. – Пусти меня…

– Зверя нельзя убивать! – пробормотал Пьер.

Они начали бороться. Звук тяжелых шагов чудовища отдавался у них в ушах. Оставалось всего несколько секунд…

Грохот разорвавшейся гранаты заглушил торжествующий рев чудовища, которое вот-вот должно было напасть на их. Воздух сотряс ужасный крик смертельно раненного чудовища. Послышались яростные удары – могучее тело забилось в предсмертной агонии. Дерево затрещало и упало, задев пятерых людей, спотыкаясь, убегавших прочь.

Они остановились в сотне футов от опасного места, бледные, дрожащие, потрясенные до глубины души тем, что им удалось спастись.

Доктор Деймон внезапно издал ликующий крик.

– Он умирает прямо там! Еще больше крови! Давайте, возвращайтесь в лагерь за новыми колбами…

Только час спустя, после того как они вернулись, рептилообразное чудовище испустило последний предсмертный вздох. Последний взмах невидимого хвоста разбросал во все стороны грязь, иголки и обломки веток. Затем все стихло.

Ученый дёрнулся, но Крейн удержал его, не давая подобраться ближе.

– Отпустите! – закричал доктор Дэймон. – Я должен откачать кровь, пока не стало слишком поздно.

– Подождите пять минут, пока мы не убедимся, что он не брыкнётся в последний раз, – твердо сказал Крейн, крепко держа биолога. – Если я что-нибудь знаю о динозаврах, этим хвостом можно пробить бок паровоза.

Йондра коснулась его руки и улыбнулась в знак благодарности.

Но монстр лежал неподвижно, и за пятнадцать минут они разлили галлоны вязкой жидкости по банкам, принесённым из лагеря. Харлан высыпал в них оптовые количества своих консервирующих химикатов.

Затем они, затаив дыхание, наблюдали за тем, как труп постепенно становится видимым. Тридцать футов в длину, от морды до кончика хвоста, утыканный шипами, покрытый броней, огромный, как дом, он лежал в куче растоптанной растительности и наполовину расщепленных деревьев, после смерти постепенно обретавших видимый статус.

Это был первый динозавр, увиденный человеческими глазами за немыслимые эпохи.

– Посмотрите, что потребовалось, чтобы убить его! – с благоговением сказал Харлан.

Разорвавшаяся граната разворотила ему всю грудную клетку. Пули были бы совершенно бесполезны против этого гигантского существа.

– Слава богу, что у нас есть гранаты! – выдохнул доктор Деймон. – Теперь я удивляюсь, как мы с Пьером осмеливались в течение шести месяцев таскаться с нашими пукалками под самым их носом!

Потом он повернулся и с сияющим лицом указал на банки, наполненные невидимой кровью.

– Мы в долгу у вас за наши жизни и за это, Крейн. Вы бросили гранату как раз вовремя!

Крейн ничего не сказал. Очевидно, остальные, парализованные слепым ужасом, не видели того момента, когда он боролся с Пьером. Он посмотрел на Пьера, но тот, сделав бесстрастное лицо, казалось, намеренно избегал его взгляда. Пьер не стал объяснять свой экстраординарный поступок.

Но больше всего Крейна беспокоило другое.

Гранату бросил не он! И не Пьер, и не остальные! Это сделала чья-то невидимая рука.

Неужели в клубах пара всё же мелькнули очертания человека?

Следующий день выдался ясным и погожим. Но на душе у Крейна было пасмурно. Он наблюдал, как доктор Деймон и Харлан деловито переливают кровь и запечатывают банки, стоящие на рабочем столе.

Йондра угрюмо наблюдала за происходящим. Это была неподходящая для нее обстановка. Еще несколько дней, и ее женские нервы сдадут.

Пьер сидел на солнышке, глядя на долину, словно наблюдал за жизнью теней.

Беспокойный мозг Крейна пытался сложить мозаику воедино. Почему Пьер хотел, чтобы дракон выжил? И что скрывалось в холодных глазах Харлана?

И был ли в долине пятый, человек-невидимка?

Крейн направился к своему самолету, охваченный внезапной тревогой. Это был их единственный способ выбраться из долины – всей группой. Если только у кого-то не было других планов.

Слишком поздно! Он понял это в тот момент, когда вошел в кабину. Панель управления была разбита гаечным ключом, взятым из ящика с инструментами. Штурвал был изломан, а рулевая стойка погнута и искорежена до неузнаваемости. Самолет был безнадёжно испорчен и ремонту не подлежал!

Они оказались в ловушке, в долине невидимости!

Крейн выругался. Это было сделано прошлой ночью. Харлан или Пьер? Или – холодок пробежал у него по спине – неизвестное лицо?

Возвращаясь по тропе в лагерь, Крейн мрачно сжимал винтовку. Харлан, Пьер или человек-невидимка? Эти слова стучали у него в голове барабанной дробью.

Пьер по-прежнему бесстрастно сидел у входа в пещеру. Его глаза-бусинки не двигались. Крейн долго, с опаской наблюдал за ним. Может, он притворялся, прекрасно понимая, что Крейн должен знать о уничтоженной приборной доске? Ждал ли он, когда Крейн сделает первый враждебный шаг…