- Ну что, - я откинулся в левитирующем кресле. – Мы все сделали. Нам остается только ждать.

Повстанцы в масках – уже смешно, будто их не идентифицируют, начали вещать. Что-то о свободе и узурпаторстве. О новых временах, счастье, которое непременно шагает в ногу со свободой. Но достанется оно только тем, кто не будет выполнять унизительные ритуалы гнусного позолоченного крокодила.

Долдонили они минут пять.

Потом…

Потом стало, как всегда. Телевизионное изображение пропало. А вместе с ним пропал и весь корпус телевещания. На его месте теперь зеленел газон и беззаботно порхали яркие разноцветные птички с длинными горбатыми клювами.

- Стерли, - обреченно заключил Абдулкарим.

- Как и ожидалось.

- И мы снова беспомощны. Флакон моей печали, Александр, переполнен страданиями невинных жертв, - скорбно продекламировал Абдулкарим.

- А вот печалиться не надо. Мы успели вовремя. И мы сняли параметры катаклизма. Наша беспомощность вот-вот канет в прошлое. И вот тогда… - многообещающе произнес я и приказал: - «Принцесса», результаты сканирования на бочку!

Результаты нам нужны как воздух. Это чертово стирание - непонятное,неестественное. Пространственные аномалии не возникают и не пропадают просто так, по щелчку пальцев. Они как вибрационный бур в воде – от них постоянно идут волны, иногда переходящие в цунами, вот тогда и возникают казусы, типа сгинувших городов. Но центр предыдущих аномалий мы так и не нашли. Хотя такие возмущения не могут сразу исчезнуть, они затухают от нескольких часов и до месяцев. Но затухающих волн не было. Вся надежда была на то, что мы идентифицируем всплеск непосредственно на месте, в реальном времени. И нам повезло подогнать к такому месту в нужное время необходимую считывающую аппаратуру. Обошлось это в стертый телецентр с сотнями людей. Но зато сейчас все станет ясно с физикой процесса. И с дальнейшими планами.

- Мелкие возмущения воздушной среды, свойственные для замещения объемов воздуха, - уныло начала перечислять «Принцесса». - Небольшие трещины в почве. Мелкие изменения еще по ста пятидесяти параметрам.

- Эфирная деструкция? – напрягся я.

- Не обнаружено, - ласково проворковала «Принцесса».

- Такое может быть после исчезновения десятиэтажного здания и телевышки?

- Такое есть, капитан, - резонно заметила «принцесса». - И этого достаточно…

***

Стирание демонстрантов на Площади Свободного Возгласа – первое, которое мы увидели в реальном времени. Тогда нами владело ошеломление, лежала на плечах тяжесть страшной трагедии, бурлили в душе священная ярость со стремлением одним ударом покончить со злом.

Трагедия в телецентре воспринималась уже куда спокойнее. Вот так и привыкаешь к новым реалиям. Ну, стерли еще триста пятьдесят человек. Так до этого стерли миллионы. И неизвестно, сколько еще сотрут. Так что это уже вроде и не трагедия вовсе, а статистика.

Конечно, нас это не красит, но гораздо более бурные чувства у нас вызвала неудача с контролем аномалии. Мы ее просто не обнаружили. А она должна была быть.

Почему должна? Да потому что есть законы природы. И по всем этим законам наши датчики обязаны были вопить от возмущения эфира. А его нет.

Вспомнить попытку сканирования нас на орбите со стороны неустановленного неприятеля. И тоже никаких эфирных возмущений. Воздействие есть, а следов нет. Это как пройтись в тяжелых башмаках по усеянному мукой полу и не оставить ни одного следа. Кто на это способен? Только призраки… Призраки… Призраки зеркал…

- Есть еще одна существенная загвоздка, - сказал я, когда пар уже был выпущен. – Если я прав, позиция на нашей шахматной доске уже несколько иная.

- Ты прямо поднимаешь из бездны глубин моей души гигантского осьминога любопытства, уважаемый Александр, - изрек Абдулкарим и даже запнулся от велеречивости метафоры.

- Вспомни стадион… Платформа.

- Которая задымила, как самовар, и чуть не рухнула нам на голову, - Абдулкарим радостно заулыбался от светлого воспоминания.

- На ней был Большой Брат. И я уверен – он различил нас в толпе.

- Вот так взял и различил среди пятидесяти тысяч зрителей? – недоверчиво спросил Абдулкарим.

- Он же тоже какой-никакой менталист. И уловил нашу чуждость на общем ровном фоне толпы туземцев.

- И теперь он информирован, что мы приземлялись на твердь, поправ все его запреты и предупреждения.

- Именно так.

- Это не очень хорошо, - Абдулкарим задумался. – Но и не так плохо. Ты прав. Теперь он точно проявит свои намерения и сделает свой ход. Резкий и грубый ход. Я уверен в этом. Или я не Абдулкарим. А он не рептилоид!..

***

Конечно, это выглядело странно, но у нас неожиданно образовалось свободное время, которое можно потратить на безделье. Не нужно никуда бежать, сломя голову. Да и на сами наши головы не падали рухнувшим балконом чрезвычайные происшествия. Не нужно было решать срочные вопросы и планировать не терпящие отлагательства наступления на позиции противника. Никто нас не пытался сканировать или уничтожить. Кстати, любопытно, почему?

Мы ждали ответа на наши запросы по Галактической нитке. И на время ожидания решили не предпринимать активных действий, чтобы не наделать лишних бед и печалей от элементарного незнания.

«Принцесса Дэви» вся изнылась по поводу того, как мы безалаберно тратим ограниченный энергоресурс корабля на глупые переписки с центром Галактики. У нее был занудно-ворчливый настрой - он менялся изо дня в день от сахарного до склочного, чтобы нам не было с ней скучно.

Она была в чем-то права. До возвращения на базу энергию, необходимую для перелетов и межзвездной связи, нам не пополнить. Но слишком много накопилось вопросов по текущей миссии, слишком много нужно информации, которой просто нет в базах данных звездолета.

Что именно мы запрашивали? Да многое. Нас интересовали древние технологии. Случаи, похожие на стирания. Но больше всего занимал вопрос – есть ли какие-либо данные о полетном маршруте «Гребня динозавра» десять лет назад. Куда-то же Большой Брат, тогда еще третий помощник третьего заместителя КОН, летал. И там что-то нашел. Или его там кто-то нашел. Или что-то еще. Главное сейчас выяснить точку назначения. И от нее плясать...

Бездеятельное ожидание я переношу с трудом. Душа кризисного дипломата рвется вперед, к кристальной ясности, к триумфальной победе. Для Абдулкарима же, чьи предки месяцами неторопливо путешествовали по аравийской пустыне на верблюдах, неся в тюках торговый груз, ожидание вообще не представляло никакой проблемы. Он только тихо напевал себе под нос протяжные бедуинские песни и с головой погрузился в изучение своих новых букинистических сокровищ – серию про гордого и благородного бандита Радикулита.

За три дня он законспектировал «Железные объятия Радикулита». Выписал наиболее интересные фразы и жаргонные выражения из «Краха Радикулита». А по центральной книге серии «Триумф Радикулита» готовил статью в сетевой галактический журнал «Вестник астрального библиофила».

А что оставалось мне? Хотя бы, по примеру моего напарника, тоже приобщиться к прекрасному. Кстати, совсем забыл о своем последнем приобретении.

С дальней полки в моей каюте формы сплющенного яйца, где по учению о гармонии топологии жилищ не было ни одного угла, я выудил книжку, приобретенную на станции «Счастливый енот». С ее обложки скалилась во все зубы енотья морда.

- «Сказки Скверного Енота», - произнес я и отправился в рубку.

Не знаю, чего я ждал от енотьей литературы. Но чтение меня неожиданно затянуло причудливостью и какой-то волшебной притягательностью описываемого мира. Мифы были заковыристы, местами смешны и добродушны, местами - страшны и жестоки. Естественно, пропагандировали воровской и попрошайнический образ жизни и мысли.