И уже десять лет практически каждый день Большой Брат ежедневно сходит под ступеням пирамиды под хор молодых дев и трубный гул полуразумных шерстяных слонов с Юго-Западного континента. Встречает новый благостный день.

Только через пять лет на этой церемонии Большой Брат скинул капюшон, и подданные узрели истинное лицо правителя. Это не прошло просто так. Некоторых хватил инфаркт. Другие прописались в домах умственной скорби. А планету накрыла буря из смешанных чувств – противоестественного болезненного восторга, благоговейного ужаса и глухого отчаянья.

Но народы привыкли. Смирились. И сегодня уже не мыслили себе другого.

Между тем из года в год Большой Брат все жестче утверждал свой уклад. В государственное управление и реальную экономику он не лез – это его не волновало совершенно, и в этом отношении на планете не изменилось ничего. Те же правительства, корпорации. Но он управлял ритуалами. И постепенно вся жизнь человечества стала ритуалом.

Притом сами ритуалы будто родились в горячечных фантазиях и не несли на себе ровно никакого смысла или символизма. Большинство из них носило откровенно издевательский характер. Как пресловутый «Час единения с землей» – та самая ходьба на четвереньках, из-за которой на наших глазах уничтожили тысячи человек.

Много чего было из забавных этих ритуалов. Например, когда темнело, на улицу граждане выходили только в колпаках со светящимися бубенчиками. Называлось это «Ищу во тьме человека».

В школах, на предприятиях, в офисах, даже под мостом среди бродяг стали обязательны уроки единения и двоемыслия. Хором миллионы и миллионы людей кричали:

«Мир – это война!»

«Зло есть благо!»

«Взлет есть падение!»

Из обиходной и официальной речи безжалостно вымарывались слова и понятия – свобода, волеизъявление, честь. Зато с утра до вечера толкалось – покорность, смирение и признание. Покорность Большому Брату. Смирение с Большим Братом. Признание Большого Брата.

Понятное дело, не всем хотелось жить в сумасшедшем доме. Так что сопротивление в самом начале было довольно ожесточенным. Предпринимались попытки покушения и даже военных атак на Большого Брата. Невыполнение его требований. Саботаж. Восстания. Оканчивалось это всегда одним. На экранах появлялся Большой Брат и с оханьем, переходящим в кряхтенье, уведомлял, что не смог спасти непокорных, ибо отвергли они его. И были сожраны безжалостным Чудовищем.

И они исчезали. Точнее, стирались, как стало принято говорить. Стирались отдельные люди, группы людей. Организации. Целые слои общества. И населенные пункты.

С годами выступлений было все меньше. А общество становилось все однороднее. Ритуалы цементировали его.

- Я создал вам рай. Живите в раю. Славьте Большого Брата. И выполняйте ритуалы.

Вывод наш был однозначен. И озвучил его распалившийся не на шутку Абдулкарим:

- Налицо массовый геноцид. Узурпация власти! Нарушение законов вселенской гармонии! Низложить грязного мерзавца!

- Пожалуй, - согласился я. - Пора выходить на связь… Ну что, ставим ультиматум?

- Ставим! – азартно воскликнул Абдулкарим. – Старый добрый ультиматум!

***

Когда мы попытались выйти на связь с резиденцией Большого Брата, в видеопроеме возникла прекрасная черноволосая дева в тунике, сидевшая за полукруглым пультом. От имени Галактического совета мы потребовали соединить нас с властителем планеты.

- Соединяю, - тут же кивнула прекрасная дева.

Перед нами появился просторный зал, сводчатый потолок которого держала пара десятков толстых гранитных колонн. В нишах смиренно скучали старинные беломраморные статуи копьеносцев, дискоболов. Самая большая статуя – метров пяти высотой – изображала Большого Брата, гордо стоявшего на двух своих коротких и толстых ножках и опирающегося на копье с зубастым наконечником. Вдоль всех стен были расставлены зеркала различных очертаний и размеров. А в центре голубел чистой водой просторный бассейн, на краю которого в шезлонге наслаждался жизнью сам Большой Брат в окружении прекрасных дев и двух шерстистых слонов.

На нас никто не обращал никакого внимания. Большой Брат занимался своими делами – то есть спокойно и неторопливо расслаблялся и нежился, даже не поворачивая головы в сторону нашей видеоразверстки, зависшей в воздухе.

- Кого-то он мне напоминает, - задумчиво протянул Абдулкарим, барабаня пальцами по подлокотнику пузырчатого пилотского кресла.

И вдруг он подорвался, как ошпаренный. Исчез из рубки. И появился через пару минут, с довольным выражением лица протягивая мне старую книгу с некогда яркой, а ныне давным-давно выцветшей обложкой.

- Похож? – он ткнул пальцем в обложку.

Так, что там? «Крокодил Гена и Чебурашка против Фантомаса…» На обложке два животных, в уютной домашней обстановке за обеденным столом пьющих чай из самовара. Одно - небольшое, ушастое, с наивными глазами, похоже на карликового вампира-медососа с Делиссы. А вот второй – крокодил в смокинге и старомодной шляпе-котелке на затылке, на самом деле был копией Большого Брата. Будто с натуры рисовали.

- Один к одному, - согласился я. – Эталонный рептилоид.

Ну а что удивляться? Секта исказителей состояла исключительно из рептилоидов. Которым несколько тысяч лет назад кто-то из Тех Пространств наплел то ли по злобе душевной, то ли по недомыслию, что их назначение сеять Хаос в развивающихся мирах.

Правда, Большой Брат смотрелся побогаче. На кончике хвоста златой наконечник с погремушкой. На шее массивный златой ошейник с похожим на блюдце орденом, усеянным драгоценными камнями. Часы из многомерного злата на лапе. Длинный крокодилий нос покрыт золотым напылением - и его в настоящий момент усердно полировала бархоткой смазливая девица, а ее напарница почесывала хозяина между похожими на локаторы чешуйчатыми ушами.

Странно, конечно, все это. Всегда сила искаженцев была в невидимости и незаметности Маскировка для рептилоидов была вечной проблемой. В ход шли и голограммы, и нанитовые маски, и даже операции по трансформации тела. А этот – один позолоченный нос чего стоит! Он определенно хотел, чтобы его видели отовсюду и восторгались им громогласно. Наверное, такое желание живет в каждом скромном рептилоиде, но подавлялось оно у них всегда нещадно. Но что должно было случиться, чтобы он так вызывающе и напоказ сбросил все оковы и правила? И кто его надоумил? Что за недобрая сила?

Ожидание затягивалось. Я уже хотел было напомнить о себе. Но тут девица с бархоткой закончила полировать рептилоиду кончик носа, и он глухо пророкотал:

- Поди прочь, прекрасная дева! Все пошли прочь!.. Слоны могут остаться…

Девы быстро удалились из зала. И Большой Брат скептически уставился на нас.

- Ох, ох. На нас обратила внимание сама Галактика!

Не обращая внимания на его иронический тон, мы представились по протоколу. И я отчеканил твердым, не терпящим возражений голосом, вбивая каждое слово, как гвоздь:

- Реликтовая рептилия, называемая себя Большой Брат. Уведомляю, что вы нарушили 1239 статей Галактических законов и сто пятнадцать пунктов внутреннего кодекса Секты исказителей. Вам предписывается покинуть планету в недельный срок…

- Ох, ох, - заквохтал, как курица, Большой Брат.

Он поднялся с ложа во весь рост. Схватился лапами за нос и в отчаянье замотал головой. Потом нырнул в бассейн и ушел на дно.

Вынырнул он через минуту. С шумом выпустил воду из ноздрей. И осуждающе уставился на нас.

Как с такой резиновой мордой можно иметь такую выразительную мимику? На ней читались и скорбь, и осуждение, и искреннее недоумение с толикой обиды.

- Ох, ох, ох, - заохал он. – Я в печали. Я расстроен. Я просто в буре эмоций!

- Довольно ерничать! – сурово произнес я. - Галактика ждет от вас выполнения законных требований. И оставляет за собой право на применение силы.