– Это ты ошиблась, – в тон девушке проронил гном, и физиономию его украсила довольная ухмылка. – Ну что, завтра отправимся вон туда, – он показал в ту сторону, где во тьме угадывались силуэты чудовищных храмов, – и надерем задницу тем, кто прячется в этих сараях?

– Вы можете не идти со мной, – заметил Олен, вытирая мокрое лицо. – Боюсь, что мечи и даже магия там мало чем смогут помочь. А я не сумею…

– Опять завел ту же песню! – сердито фыркнула Саттия. – Ты что, считаешь нас трусами? Раз уж мы забрались так далеко, то пойдем с тобой до самого конца, а не будем сидеть в тылу. Кроме того, никто не знает, где безопаснее – там или здесь.

– Верно, – поддержал девушку Арон-Тис. – Нельзя заранее сказать, какое именно умение пригодится тебе – работать кузнечным молотом, составлять эликсиры или метать стрелы?

– Мяу, – завершил дискуссию мирно дремавший до сего момента Рыжий. Подняв голову, он выразительно клацнул зубами и добавил, явно для не очень понятливых: – Мяу… мяу-мурр…

– Вопрос решен. – Гундихар подбросил в костер полено, напрягся и вдруг оглушительно чихнул, да так, что пламя с ревом отпрянуло: – Уфф… Ага-ха… Ррры… Осталось понять, что нам предстоит делать там, наверху? Ну, чтобы надрать задницу. В какое из зданий лезть?

– Не знаю. – Олен пожал плечами. – Ктари перед смертью не успел сказать почти ничего. Он только упомянул эти самые храмы, посвященные Предвечной Тьме, но сообщил, что они спят под землей. Похоже, что с того момента, как Ктари уплыл с Теноса, тут многое изменилось. Святилища оказались на поверхности, люди бежали отсюда, братья Ктари то ли погибли, то ли ушли с остальными…

– Короче говоря, ты не знаешь, что делать, – неприятным голосом проговорила Саттия.

– А я этого и не скрываю, – пришлось еще раз пожимать плечами. – В крайнем случае, – он поднял руку, и Сердце Пламени блеснуло, – пущу в дело вот это. Надеюсь, что перед ним не устоят даже эти храмы.

– Такой план, конечно, лучше, чем никакой, – алхимик почесал гребень, встряхнул ушами, с них полетели брызги. – Но ничего, в процессе разберемся, как говорил один мой собрат по Искусству.

– Что… э, за собрат? – заинтересовался Бенеш.

– А, Вастират Ородримский. Тот, что взорвал себя и треть Острона во время неудачного опыта.

Лицо мага вытянулось.

– В любом случае нужно ложиться спать. – Олен поднялся. – Наша очередь сторожить с утра, так что просыпаться придется рано.

Вслед за ним зашевелились остальные, принялись раскладывать одеяла на мокрой земле. Сам Рендалл лег около Рыжего и честно попытался заснуть. Но ничего не вышло – мешал страх, четкое осознание того, что стоит только закрыть глаза, как тьма из-за круга света ринется внутрь и сожрет тебя…

Слышал, как ворочается Бенеш, кряхтит Арон-Тис и ругается шепотом Гундихар. Саттия молчала, но, судя по отсутствию привычного посвистывания, тоже не спала. Всех терзало одно и то же. И только Рыжий безмятежно дрых, упрятав нос под пушистым хвостом.

От костров, у которых располагались гоблины, доносились приглушенные голоса, часовые прохаживались вдоль ограды. Капли дождя шипели, попадая в пламя, на глади ручья они хлюпали и булькали, и негромко чмокали, соприкасаясь с размокшей, жидкой грязью.

Монотонный шум потихоньку убаюкал Олена, и он почти задремал. Сумел, по крайней мере, прикрыть глаза, сознание начало меркнуть, растворяться.

– Тревога! – испуганный вопль одного из часовых хлестнул не хуже вымоченной в рассоле плети.

Тьма на западе разродилась многоголосым криком.

Олен вскочил, нашарил меч и выдернул его из ножен. Мгновением позже на ногах оказался Гундихар, блеснула стальная секция его боевого цепа. Оцилан поднялся гибким движением, выпустил когти.

– Что такое? – сонно пробормотал поднявшийся на локте Бенеш.

– Нас атакуют! – Саттия, как обычно, разобралась быстрее всех. – А ну вставай, слизняк недоделанный!

Алхимик суетливо пытался выпутаться из одеяла, руки его тряслись.

А с запада, от леса, через покинутое селение к забору бежали воины. Белели во тьме их плащи, неярко поблескивали шлемы и мечи в руках. Но самое жуткое – алым светом полыхали глаза.

– Ничего себе, – только и успел сказать Олен, и тут волна нападавших достигла лагеря. Двое или трое просто перепрыгнули через ограду, достигавшую в высоту пяти локтей, зазвенели клинки.

Тренькнула тетива на луке Саттии, и эльф с длинной саблей повис на заборе. Из глазницы, куда вонзилась стрела, потекла кровь, но ее тут же смыло дождем. Могучий воин, чьи глаза пылали, словно два факела, атаковал Олена. Тот отбил несколько ударов, попытался перейти в контрнаступление, но не успел – рядом с врагом появилось еще двое.

Гундихар выскочил сбоку, лязгнула цепочка его «годморгона», обвившись вокруг чужого клинка. Гном дернул и вырвал пвартер у одного из нападавших. Но лишившийся оружия воин, не раздумывая, прыгнул вперед. Насадил себя на меч Олена, отвлекая силы и внимание, давая соратникам возможность атаковать.

Если бы не память предков, сражавшихся на ратных полях по всему северо-западу Алиона, Рендаллу пришлось бы нелегко. А так он успел стряхнуть с клинка мертвое тело. Увернулся, и чужой меч только срезал прядь волос над ухом. Отвел выпад, нацеленный прямо в бок Гундихару, и поднырнул под удар…

Отличные доспехи не помогли вооруженному топором гному. Оружие шлепнулось в грязь, а за ним свалился и его хозяин. Соседа гнома завалил Гундихар, нанеся могучий удар по шлему, а последнего воина убил Рыжий, ухитрившись запрыгнуть на загривок и перегрызть позвоночник.

Воспользовавшись паузой, Олен огляделся.

В рядах врага сражались орки, эльфы, люди, все вперемешку, а на белоснежных плащах красовалась та же крылатая рыба, что и на парусе уничтоженной Бенешем галеры. Лагерь атаковали те же самые поклонники Тринадцатого бога, непонятно откуда взявшиеся на Теносе.

Сбившиеся в кучу гоблины отчаянно отбивались, но падали один за другим. Их было немногим меньше, чем нападавших, но те, судя по всему, являлись настоящими воинами и отлично владели оружием. Кроме того, у них имелись кольчуги и даже доспехи.

– Давай им поможем! – гаркнул Гундихар, показывая туда, где отчаянно размахивал саблей Анкули-Рос.

– И оставим без прикрытия наших?! – Олен кивнул на замерших в растерянности Бенеша и Арон-Тиса. Алхимик вытащил длинный кинжал, но держал его довольно неумело, а меч в руке мага и вовсе смотрелся нелепым украшением. – Если прорываться, то всем…

– У меня стрелы кончились! – рядом появилась Саттия. – Решайте быстрее, что будем делать.

Рыжий зашипел, прижался к земле.

Кусок забора длиной шагов в пять рухнул, словно от мощного удара. В пролом шагнул очень высокий человек, у которого не только глаза горели багровым, но и над головой сияло что-то вроде нимба. При его виде Бенеш вздрогнул, на лице его возник страх.

– Главный, что ли? – поинтересовался Гундихар, делая шаг вперед.

Но оцилан успел первым. Гибкое тело взвилось в невероятном прыжке, и… воин с нимбом легко увернулся. Рыжий шлепнулся наземь, вскочил, изогнув спину и яростно шипя.

– Славный котик, – заговорил чужак с северным акцентом, растягивая слова. – Но сейчас он будет мертвым.

Меч в руке высокого налился багрянцем, словно по нему заструилась кровь. Олен бросился вперед, вскидывая ледяной клинок. Отогнал мысль, что пора пустить в дело Сердце Пламени. Обращение к мощи Первородного Огня оставит его без сил, а те еще понадобятся.

Да и вообще это оружие лучше приберечь для главного врага – Предвечной Тьмы.

Напал чужак стремительно, но Рыжий успел отскочить. А второй удар багрового меча был встречен ледяным клинком, засиявшим нестерпимым голубым сиянием.

– Что это? – высокий воин зажмурился, отступил на шаг. – Откуда? Сила Господина да пребудет со мной!

Олен не успел удивиться странному кличу. Ему пришлось срочно отбиваться – от большого костра, где схватка заканчивалась, на помощь предводителю прибежали двое в белых плащах. Гундихар оказался рядом, «годморгон» в его руках замелькал, будто легкая тросточка.