– Звучит так, будто ты ее поддерживаешь, – очень тихо позволила себе вставить Орфа.

– Э? – Нора слегка растерялась.

Трибун отряда была не из тех, кто легко находил общий язык с людьми. Обычно, Аврора вообще старалась не привлекать к себе внимания. Символом сосредоточенности и потенциально опасной единицей она становилась только на миссиях. Но в мирное время услышать лишнее слово от Орфы, было сравни грому посреди ясной погоды.

И обычно, в конфликтные ситуации, девушка решалась вмешаться только по очень веским причинам. А Нора по себе знала, чем чреваты споры с псиоником уровня Авроры.

– Не хочу показаться занудой, – неуверенно, начала оправдываться Торрэнт, – но мне кажется, что это совершенно логично, поддерживать сильного легата.

– Я не про легата. Про войну, – тихо продолжила Аврора, не поднимая взгляда.

– Я вообще-то за мир! Ты вообще была у меня на канале? – мигом вскипела Нора. – Я специально пошла в легион, чтобы показать этим тщедушным яйценосцам, как надо защищать страну! Да, я – немного самоуверенная девушка! Ну и что? А еще я солдат! Защищаю этих любителей думать одним местом, которым страшно жопу поднять с дивана! И для меня, как для солдата очень важно правильно выполнять свой долг!

– По-твоему воевать – долг солдата, да? – с печальной улыбкой вставил Юн Джин.

– Защитница мира? – Орфа с каким-то отчаянием вгляделась в глаза союзнице. – И это говорит человек, который больше всех стрелял на прошедшей тренировке. Даже после того, как она закончилась. Сколько раз ты выстрелила в Юн Джина из личных побуждений?

– Да это же просто тренировка! Мы играли!

– Просто признайся, что ты, не задумываясь, отразила свою натуру, которую тянет к насилию, – строго ответила Аврора. – Так же делают все эти люди, развязывающие войны.

– Я никогда не стану развязывать войну! Не такая эпичная вышла, как ты со своими мега важными талантами! – огрызнулась Нора.

– Очень хорошо, что не будешь, – холодно отозвалась Орфа. – Ты ведь, наверняка, как разумная современная девушка с высоким уровнем осознанности и интеллекта четко представляешь, что тебя там ждет.

Сам вид Авроры изменился. Она смерила Нору пустым ледяным взглядом. На пару секунд девушка даже выглядеть стала как-то безжизненно. Но Торрэнт в этот момент видела не Орфу. В ее голове с подачи менталиста замелькали пугающие образы человеческих жертв. Горящие дома, оторванные конечности, сияющая дрожащими бликами кровь и почерневшие от гари и взрывов останки людей.

Нора мигом побледнела. Ни о каком продолжении спора не могло быть и речи. Очередной свой спор Орфа закончила неоспоримым преимуществом. Команда притихла, словно жуткие образы пронеслись в голове каждого.

– Простите, – коротко попросила трибун и тоже поспешно ретировалась следом за командиром.

Ребята встревоженно проводили ее взглядом.

– И чего они все так близко к сердцу это принимают? – оправдываясь, спросила Нора. – Я же не хотела никого обидеть. Просто хотела успокоить, чтобы так не переживали. Уверена, ничего из-за этой Железной Девы у нас не изменится.

– Отсюда и разногласия, – Юн Джин тяжело вздохнул. – Они-то понимают, что после Алеи Абис Цезерус ждут очень большие перемены. Не в лучшую сторону. Не только для нас. Для всего мира. Но, если честно, Торрэнт, то я полностью на твоей стороне. И лучше бы ничего не изменилось…

– Ребят, – совсем тихо произнесла Чиорри, встревоженно вглядываясь в союзников, – давайте только ссориться не будем, ок? Мне бы очень не хотелось, чтобы нас что-либо разъединяло. Мы же такая хорошая команда!

– Поддерживаю! – прогремел Ляля. – Скрепим узы дружескими поцелуями?

Громила шутливо потянулся к Чиорри, вытягивая губы. Девочка не смогла сдержать улыбки. Но в ответ парень лишь получил грубый бросок своей винтовки из рук Норы. Оружие прилетело в грудь нэра, чуть не попав прикладом по лицу.

– Идемте уже в казарму, – устало вздохнула Торрэнт. – Мне нужно кое-что записать для блога. И принять душ!

– Первым делом забота о чистоте и комфорте физическом, – согласился Полкило. – Чистым, сытым и немного пьяным можно и о душевных делах поволноваться.

– Поддерживаю! – неунывающе просиял Ляля. – Надо отметить повышение кома! Получить доступ на совет легатов – это ого-го! Того гляди, скоро ее повысят до бригадира!

– Вот только для нас в этом нет ничего хорошего, – проворчал Юн Джин. – Если Сайру повысят… или еще хоть как на нее обратит внимание Атриум или Алеа… о мире нам, действительно, можно будет забыть.

Буквально за самой границей тассенского города Зеф-Ри начиналась болотистая серая пустошь. Высушенное дно некогда обширного моря прикрывал тягучий туман. Из него местами выглядывали редкие холмики и кучи мусора. То, что еще десяток лет назад было морским дном, сейчас выглядело как внушающие страх трясины.

Тем не менее, Черный Дракон Сэй Дзю находила необычайное умиротворение в разглядывании мутных безжизненных видов жуткого болота. Каждое утро она выходила на старую набережную и подолгу смотрела вдаль. Дымок ее длинной экзотической трубки смешивался с постоянным туманом.

Белая плавающая завеса с болот и дым множества заводов день и ночь укутывали печальный город. Из его пыльных недр постоянно доносился жалобный вой фабрики и заводов. Население города, преимущественно таосцы, так же казалось бесцветным и неприветливым.

Каони не нравилось в этом городе. Девочка уже поняла, что бессмысленно искать в нем хоть что-то хорошее. И все равно каждый раз выпускала ментальный импульс в толпу прохожих. Искала в разумах людей хоть какой-то отклик позитивных эмоций. Но неизменно находила лишь заботы о повседневных делах, безразличие друг к другу, постоянный стресс и недовольство.

– Снова ничего, – проворчала фигурка в маске. – Как можно жить в таком месте?

– Расслабься уже, – отозвалась Сэй Дзю, не поворачиваясь. – Не стоит ждать, что мы все будем прыгать, как счастливые кролики. Мы, таосцы, привыкли скрывать в себе лишние эмоции. Выражение своих чувств, да и любое излишне яркое проявление себя, считаются неуважением к окружающим. Но это не значит, что тут все несчастны.

– Ну… ты хотя бы улыбаешься, – скромно отозвалась девочка в маске. Она поспешила приблизиться к спутнице.

Несмотря на феноменально высокий уровень псионики, девочка по прозвищу Као-Насси, не могла никак пробраться в голову своей единственной подруги. Из обычного любопытства скромница в маске часто шутя заглядывала в мысли десятка человек, лишенных дара.

Более того, Каони даже привыкла в общении с человеком постоянно влезать в разум собеседника, читать наперед ответы. При этом даже не задумывалась о том, что ощутит оппонент. Она делала это рефлекторно. И лишь Черный Дракон не обращала ни малейшего внимания на потуги юного менталиста. Словно разум молодой таосийки был защищен каким-то ментальным барьером.

Поэтому в общении с Сэй Дзю, Каони приходилось все чаще вглядываться в лицо собеседницы. И пытаться понять ее таким образом. Если понятие «вглядываться» вообще было доступно девочке, которая день и ночь носила на лице непроницаемую фарфоровую маску без прорезей для глаз или рта.

– Я редко улыбаюсь, – ответила Сэй Дзю. Таосийка говорила гордо, но с жутким акцентом. – В этом месте мне просто нравится. Если бы ты тоже выросла в Империи Тассэн, то поняла бы меня. Хотя что-то подобное ты тоже, наверное, ощутила бы где-нибудь в своих лесах. Это называется ностальгия.

– Напоминает о доме, да?

Као-Насси аккуратно пристроилась на скамейку рядом с подругой. Тряпки, которые рваным балахоном закрывали тело масочницы, как живые, поджались вокруг скромной фигурки.

– Не о доме. О том, что мне предстоит сделать. О том, что утрачено, – спокойно продолжила девушка. – На той стороне этого моря располагался военный фронт три года назад. Где-то там, в туманах, покоится величайшая крепость южного Единства. Ямана-Ро…