– Ваша светлость… – простонал адъютант и сделал умоляющие глаза.

– Ладно, я сейчас сам поговорю с инквизитором, – тяжело вздохнул супруг и собрался захлопнуть дверь.

Я поняла, что если мы вновь окажемся наедине в комнате с кроватью, где ритуально горят свечи и со стен глядят люди, занимающиеся любовью, то мне этой самой любви не избежать.

Одно дело, когда я думала, что всё это сон. Другое – по-настоящему лечь в постель с чужим мужем!

Я протолкнула коленку в узкий проём, не позволяя двери закрыться, и каким-то чудом выскользнула из комнаты, пока супруг тянулся в карман за какой-то круглой штукой, похожей на карманное зеркальце.

Я оказалась в зале с гостями, лихорадочно соображая, куда бежать. Сообщать всем, что я не та, за кого меня приняли, точно нельзя! Ещё неизвестно, что со мной сделают! Нужно сесть и спокойно подумать, что делать. Но двигающийся за мной со свирепым лицом генерал никакого спокойствия и в помине не обещал!

Слава богу – силой на глазах гостей обратно не потащил!

– Идёмте, – сказал он тихо и спокойно, протянув широкую ладонь, на которой сверкали массивные перстни.

– Туда – ни за что, – прошептала я негромко. Громко при гостях всё-таки было неловко.

– Идёмте, Каролайн, – проскрежетал генерал, продолжая надвигаться на меня.

Значит невесту зовут Каролайн! Теперь сомнений нет, что я в чужом теле.

Я упёрлась спиной в широкую колонну, отступать было некуда. На нас устремилось множество взглядов.

Чтобы избежать излишнего внимания, я кивнула:

– Ладно. Но только вон туда, – и указала головой в сторону светлой и просторной комнаты, в дверях которой сновали официанты.

Похоже на кухню – наверняка, там есть запасной выход. Может, получится сбежать?

Круглая штуковина в руке у мужчины засверкала огнями.

– Я должен ответить, – произнёс он.

– Конечно-конечно, отвечайте! – проговорила я, облегчённо вздыхая, когда меня перестал прожигать бездонно-чёрный яростный взгляд мужчины.

Мы двинулись в комнату официантов.

Генерал вёл очень стремительно, и по дороге у меня упала шапочка с длинной вуалью, прежде болтавшейся по спине. Кто-то даже попытался поднять её и передать Скарсгарду, но он грозным рыком отогнал всех, выставил официантов из комнаты и запер дверь – на шапочку даже не обратил внимания.

Мы вновь остались одни. Но на этот раз не в спальне, а скорее на кухне. Я покрутила головой, но никаких дверей не увидела. Лишь высокие окна, за которыми проплывали облачка. Далеко не первый этаж – выпрыгнуть не выйдет!

– Присядь здесь! – приказал мужчина и вопреки грозному голосу, преосторожнейше усадил меня на стул и даже руки мои, которые я не знала, куда деть от волнения, взял и положил мне же на колени. – Если с моим плетением что-то случится, я буду очень-очень зол и даже мёртвый вас достану.

– Я поняла! – фыркнула я, вырвав у него свою руку.

Непонятная штука в ладони генерала продолжала надрываться, переливаясь огоньками.

– Сидите молча, мне надо поговорить! – сказал он строго и отошёл в другую часть большой комнаты.

Да уж – ничего нового от военного я услышать и не могла – одни сплошные приказы: сядь, встань, неси ужин…

Я принялась осматриваться, нервно теребя ткань подола. Помещение просторное, вокруг много столов с бокалами, наполненными игристой жидкостью, и блюдами с бутербродами, – видимо, закуски на свадьбу, которые ещё не успели подать. По стенам стояли стеллажи с разной утварью: тарелками, кастрюлями, вазочками, полотенцами, салфетками и чашками.

– Это Скарсгард, – мрачно проговорил генерал в зеркальце, приложив его к уху.

Похоже, это местный телефон. Ведь он снова про чужую душу говорить будет! Я прислушалась.

В ответ из “трубки” слышалось гундение и ничего членораздельного я разобрать не могла. Однако по кислому выражению лица генерала, можно было судить, что там не звучало ничего хорошего.

Супруг повторил прежний приказ везде расставить ловушки и всех снабдить артефактами против проникшего в мир чужого духа.

Моё сердце в груди билось бешено: интересно, что они делают с духами, когда их ловят?

Я напряжённо вздохнула и разгладила подол, украшенный витиеватой вышивкой – хватит мучить такую красоту. Стала хаотично соображать. Если я в другом мире, то как сюда попала? А что если мы с невестой генерала обменялись телами, и она попала в моё умирающее тело? Кошмар какой, ведь меня могут обвинить в убийстве, хотя я ни в чём не виновата – но чует сердце, что никто не будет разбираться!

Так, нельзя себя выдавать, буду притворяться, пока не разберусь во всём! Если эти ребята знают про разные миры, то наверняка и я смогу узнать об этом побольше, и там уже определюсь, что делать. Но совершенно точно из тела генеральской жены нужно бежать и как можно скорее – вон он каким голодным взглядом на меня глядит! Своей сделает и не посмотрит, что я против.

От взгляда мужчины, стоявшего посреди комнаты в парадном белоснежном кителе, волнами пробегали мурашки. Может, он и злится на супругу за какую-то неприятность, но ведь видно, как он её (меня то есть) хочет.

Я заволновалась ещё сильнее.

Он ведь уничтожит меня, когда узнает, что я погубила его настоящую жену!

Пока до конца не верилось, что после смерти я осталась жива, но свой шанс на жизнь я не собираюсь упускать.

Я приложила ладони к лицу и помолилась за прежнюю хозяйку.

“Прости меня, – обратилась я к ней. – Кем бы ты не была. Я не хотела, чтобы так получилось…”

В горле вырос ком, и я покашляла.

– На, попей, – перед носом выросла тяжёлая рука с перстнями, держащая стакан. – Это вода, – добавил супруг.

Я сделала глоток – стало полегче.

– Фишер, твою мать! – прорычал генерал в трубку. – Ты что не понял, что я сказал? Поднимай свой зад, обыщи город, локализуй местонахождение, и чтобы к вечеру голова бедолаги, в которого вселился чужак, была у меня на столе! Это не шутки! Его нужно немедленно истребить!

Истребить?! – Я сильно подавилась, опрокинула стакан и зашлась кашлем.

Генерал тут же принялся вытирать мне салфеткой губы и подбородок, не отпуская “телефона” от уха.

– Вы в порядке, Каролайн? – прошептал он тихо.

Из переговорного устройства раздалось:

– Есть немедленно поймать и истребить!

Сердце забилось, как бешеное. Это кого они хотят истребить?! Меня что ли?!

Я медленно кивнула Скарсгарду, ширя глаза, и забрала у него салфетку, со страху сжав её в кулаке.

– Всё, Фишер, у меня неотложное дело! Звук отключаю, связь через адъютанта!

– Подожди минуту, Георг, я ещё хотел уточнить! – послышалось в “трубке”.

– Ну, уточняй, – медленно пророкотал Скарсгард.

Вот это выдержка у мужчины! Ведь видно, что терпения больше нет— мой Жора сжимает кулаки до белых костяшек.

Неужели так не терпится “подтвердить брак”?

А вот у меня нервы просто никакие. Зубы стучат, как будто на морозе сижу под порывами сильнейшего ветра. Только получила жизнь – и меня сразу хотят убить!

– Не нервничай, – положил ладонь мне на плечо супруг.

Дрожь мгновенно улеглась. Или испугалась генерала и убежала?..

Собеседник генерала начал что-то быстро лепететь. Скарсгард, оставив меня, вновь отошёл в другую часть комнаты, что-то терпеливо объяснил по второму разу инквизитору, отдал ещё какие-то приказы и наконец захлопнул переговорное устройство.

Развернувшись, генерал медленно двинулся в мою сторону, словно хищник, крадущийся к забившейся в угол добыче. Ловкий, грациозный. Всё тело подобрано и налито силой, мускулы, проглядывающиеся под мундиром кажутся ещё больше и опаснее.

Я поёжилась.

Что же делать? Вдруг он всё понял про меня? Неужели мне конец? Прямо сейчас?

Генерал осторожно, не делая резких движений, расстегнул несколько верхних пуговиц, будто они ему мешали дышать. На открывшейся шее что-то засеребрилось. Сперва показалось, что цепочка, но когда он ещё немного приблизился, я увидела пластины чешуек. Крылья мужского носа опасно задрожали, а серую сталь глаз снова прорезали вспыхнувшие огненным свечением острые вертикальные полосы.