начали просачиваться сквозь диван.

Берн рухнул на колени. На этот раз совсем без сил. И прислонившись

полыхающей щекой Юэну к одному бедру, рукой погладил другое. Юэн опустил

ладонь ему на голову и принялся перебирать волосы, касаясь влажного лба. Он

посмотрел на одинокий гончарный круг. Хотел подняться, но сил не хватило, и в

итоге они с Берни завалились прямо на пол.

— Если честно, я вообще не понял, как слепить чашку, — засмеялся Юэн.

Мышцы так расслабились, что вставать не хотелось.

Бернард провёл по его взмокшей от пота груди пальцами.

— Сделаю я тебе чашку. Как и обещал, — он склонился над Юэном и чмокнул

его в губы. — И выпьем в наших новых чашках самый вкусный чай из моей

коллекции.

— В таком случае, — улыбаясь, пробормотал Юэн и пригладил Бернарду

волосы, — придержу гончарный круг ещё на пару дней.

13. Рождественская зарисовка (После «Соль и призраки») Поглядывая в окно на вьющихся снежных мошек, Юэн гадал, успеют ли они с

Берном доехать до Сент-Брина до начала сильного снегопада?

Сегодня был сочельник, и Морин пригласила их в гости отметить праздник всей

семьёй. Джи тоже очень ждала их приезда, обещала угостить имбирными

пряниками, которые научилась готовить, и надарить гору подарков. Однако у

Бернарда возникло много важных дел в студии, а у Юэна, как обычно, в клубе

что-то сломалось. Они были бы рады приехать раньше без суматохи, но не

получилось. Пришлось выезжать в самый последний день, хотели успеть до

вечера, так как на них надвигалась огромная снежная туча, по телевизору и

радио обещали сильную метель и много осадков. Самое шикарное время сидеть

дома, укутавшись в тёплый плед, и попивать глинтвейн или горячий шоколад с

зефирками. Однако надо было сперва преодолеть долгий путь.

Пока что ничто не предвещало мощнейшей за последние пару лет метели. Всё

вокруг было припорошено тонким слоем снега, на дорогах наблюдался гололёд, и Бернард ехал с максимальной осторожностью. Однотипный пейзаж навевал

сонливость, не спасало даже работающее радио. Юэн хоть и пытался всю дорогу

быть активным, чтобы время в пути пролетело быстрее, но в какой-то момент

тоже сдулся.

Бернард вдруг начал притормаживать и съезжать на обочину.

— Что такое? — встрепенулся Юэн. Он так пригрелся, что почти уснул прямо со

стаканчиком кофе в руке. — Что-то с машиной?

— Нет, с машиной всё нормально, — ответил Бернард и, отстегнув ремень

безопасности, потянулся на заднее сиденье за своим рюкзаком.

Юэн отхлебнул глоток кофе, смотря за тем, как Берн что-то ищет.

— Какие-то документы забыл? — нахмурился он. Их отъезд вышел немного

сумбурным, но вроде бы они взяли всё необходимое.

— Нет, всё на месте.

— Неужели мы забыли подарок для Джи? — гадал Юэн.

Бернард усмехнулся.

— Точно нет. Он занимает целый багажник.

Юэн оглянулся, как бы чтобы удостовериться. Сразу было заметно, что

представлял собой этот подарок, несмотря на то, что он был обёрнут в несколько

слоёв подарочной бумаги, — велосипед. Джи очень хотела новый велосипед и её

даже не смутило, что зимой в такую-то снежную погоду она не сможет на нём

покататься.

— У нас есть немного времени, — сказал Бернард, доставая из рюкзака какие-то

листы бумаги.

Там был текст и картинки, и у Юэна возникло чувство дежавю.

— Немного времени для чего? — спросил он, допивая остатки кофе.

— Не хочешь прогуляться? — загадочно посмотрел на него Берн.

— Предлагаешь мне пойти пешком, а сам поедешь в тёплой машине?

— Когда это я был таким жестоким? — с наигранным недовольством буркнул

Бернард. — Нет, мы вместе прогуляемся по окрестностям.

— Мне кажется, ты слишком серьёзно воспринял совет о ежедневных пеших

прогулках…

Бернард поднял листы бумаги и помахал ими в воздухе.

— Идём или нет? Мы ненадолго, но надо решать резче.

— Не знаю, куда ты собираешься меня отвести, вроде до алтаря уже дошли, но

погнали.

Они проехали ещё немного, потом свернули на одинокую дорогу и там оставили

машину, подальше от посторонних глаз (которых не сказать, что было много, так

как большинство нормальных людей уже готовилось к празднику в домашней

обстановке). Затем пришлось идти пешком, но недолго. Бернард таинственно

молчал, однако Юэн и так понял, куда они направлялись, потому что вдалеке

среди деревьев виднелись горки и недвигающееся колесо обозрения.

— Заброшенный парк аттракционов, — резюмировал Юэн. — Ты уверен, что у

нас получится быстро?

— Парк небольшой, — сказал Бернард, настраивая фотоаппарат. — Ну и мы

посмотрим всего одним глазком, если понравится, то вернёмся сюда по весне, я

набросаю проект для выставки.

По традиции на проржавевших воротах с облепленной краской, ведущих в

очередное заброшенное место, висела массивная цепь с замком. Но так как у

Бернарда по-прежнему работал встроенный навигатор «лазеек», он решительно

направился куда-то в сторону, вдоль ограды. Юэн без вопросов последовал за

ним. Идти, правда, пришлось долго. Но хотя бы не по кустами и оврагам, а по

заросшей пустынной парковке. В одном из мест сетка завалилась, так что

пролезть прямо по ней не составило труда.

— Как в старые добрые времена, помнишь? — довольно хмыкнул Юэн, когда

они оказались по ту сторону.

Бернард уже держал наготове фотоаппарат и оглядывался в поисках интересных

кадров. Взгляд его зелёных глаз загорелся.

— Давно мы так не делали, но твой навигатор ещё работает. Заработает ли

призрачный радар? — спросил Юэн и сам же ответил на свой вопрос: — Честно, не очень хотелось бы.

— Не могу сказать пока что, — только и ответил Бернард. Он был немного

нахмурен и сосредоточен, наверняка прислушивался к собственным ощущениям.

Они вышли на асфальтированную дорожку и двинулись по парку, осматривая

мелкие тематические магазинчики и полуразвалившиеся аттракционы, карусели

и горки. Киоски, где когда-то продавали сувениры и закуски, казались

одинокими домиками в маленьком покинутом поселении. Где-то повалилось

несколько засохших деревьев.

От времени многие вывески выцвели и покрылись ржавчиной, поэтому

многочисленные животные, клоуны и прочие жизнерадостные и дружелюбные

персонажи плакали кроваво-ржавыми слезами, а на их телах и лицах

расползлись пятна и подтёки как от проказной болезни. На детской карусели

полегло несколько «коней». У огромного осьминога отвалилась пара щупалец. А

баннер с клоуном выглядел злобно как из какого-то фильма ужасов. Выглядело

всё это, мягко говоря, жутко. Мурашки бегали по коже от того, во что может

превратиться место, признанное приносить радость. Но фотографии получатся

атмосферными.

Конечно же, одной из достопримечательностей было огромное колесо обозрения.

Кабинки с мутными стёклами покачивались на порывистом ветру и скрипели.

Одна из них распласталась на земле, демонстрируя самый распространённый

страх посетителей.

— Прокатимся, пока нет очереди? — весело спросил Юэн, подтолкнув Бернарда

локтем.

Тот ухмыльнулся.

— Вся эта конструкция выглядит так, будто вот-вот щёлкнут оставшиеся гайки и

петли, и колесо покатится по дороге до самых ворот.

— Я бы на это посмотрел, но пусть всё-таки если это случится, то после нашего

визита.

Юэн двинулся по пустому лабиринту для очереди, Бернард последовал за ним.

Одна из кабинок немного не доехала до низа, двери её были приоткрыты, и Юэн, как самый отчаянный и смелый, пролез внутрь. Кабинка покачнулась и громко

заскрипела, однако удержалась.

— Вряд ли конструкция выдержит вес двух человек, — сказал Бернард, только

заглядывая внутрь. — Не будем рисковать.