— А вдруг её оттуда украли? — предположила Даная.

— Такого не может быть, — ответил Сол и неожиданно усмехнулся. — Там защита есть, — пояснил он.

— А что, Мо ещё там? — удивилась Мира. — Ты же хотел его отпустить после того, как он немного оправится.

— Кто такой Мо? — поинтересовался ревниво Пуся, не участвовавший до этого в разговоре.

— Это местное животное. Чем-то похожее на Каракала, только крупнее. Мы с Солом подобрали его за пределами купола. Он был ранен, и мы принесли его в город. Выходили и хотели отпустить на свободу. Ты его что, так и не отправил обратно? — посмотрела укоризненно на брата Мира.

— Я собирался, — начал оправдываться Сол. — Вывел за пределы. Только он никуда не пошёл. Так и не отходил от меня ни на шаг. Ну, я и не стал его прогонять. Мы тогда вернулись с охоты вместе. Теперь так и живёт рядом с бараками. Охраняет наш с тобой сарай. Приходилось всё это время и его кормить. Не захотел он больше в джунгли возвращаться. До отлета с Гекаты я предпринял ещё одну попытку отправить его за купол. Всё же он был рожден на воле. Но, видимо, Мо кружил неподалеку от города, а когда защитное поле отключилось, вернулся. Когда я сопровождал отца Вилоры до госпиталя, то на обратном пути быстро смотался к баракам. Мне нужно было там кое-что забрать. Смотрю, а он у сарая отирается. Набросился на меня, как на родного. Я ему, конечно, запретил сюда за мной приходить, но всё это время думал, как с ним теперь быть. Он пока сытый, потому как на территории города было чем поживиться за эти дни. До сих пор его любимые зеленые ящерицы попадаются, поэтому я пока за него не переживаю. Однако, что делать с ним дальше, ума не приложу. Сейчас совсем не до этого.

— Так приводи его к нам! — воскликнул Вилора. — Он классный и очень мне нравится. Я ещё в тот раз хотела, чтобы он жил тут, вот только отец был против. Даная — можно? — спросила девушка у сестры и умоляюще сложила руки.

Та помолчала, прежде чем ответить.

Это животное она помнила. Сол приводил его с собой несколько раз. Кошак был красивым, но вопрос с питанием всегда стоял остро. Даная считала, что животному будет лучше в джунглях, но раз Мо сам решил вернуться, то, значит, ему тут лучше. Может, он привязался к своему спасителю? Прикипел к нему своей кошачьей душой. И если брать в расчёт все последние события, которые так сильно выбивались из их обычной действительности, то, может быть, пришла пора нестандартных поступков и решений?

Даная прикинула все "за" и "против" и произнесла:

— Хорошо, приводите. Только заботу о его пропитании я на себя не беру.

Вилора заулыбалась и кинулась к сестре на шею.

— Спасибо! Ты такая добрая! А Мо классный! Он такой красавчик!

Пуся фыркнул, насупился, и обиженно отвернулся.

В этот момент в комнату зашёл Чаиро. Все тут же обратили внимание, что молодой человек был без фильтра.

— И он туда же, — проворчал робот.

— О-о-о! — потрясенно протянула Вилора.

Какая-то мысль промелькнула в её голове, отчего она отчаянно покраснела. Чаиро ответил ей долгим взглядом. Потом повернулся ко всей компании.

— Вопрос с деньгами я решил. Уже сегодня на мой счёт перечислят крупную сумму, которая поможет решить вопрос с восстановлением лаборатории.

В образовавшейся тишине он прошёл к дивану и сел на подлокотник с той стороны, где приютилась Вилора. Девушка покраснела ещё сильнее и опустила глаза. А Чаиро добавил, обратившись к Соджуну:

— Ты говорил, что твоя сестра заведует лабораторией и не откажет тебе в просьбе поработать здесь, на Гекате. Передай, что она может составить список всего необходимого и готовиться к отлету. Я всё оплачу. Если нужно заключить контракты с учёными, то пусть вышлет их личные анкеты. Юристы нашей с отцом фирмы оформят всё, как нужно. Мы запустим производство вакцины и сможем снять зависимость от воздуха Гекаты.

— А твой отец не против всего этого? — спросила Мира.

Чаиро помолчал. Было видно, что всё было не так просто как казалось.

— Пятьдесят процентов акций «Интернешнл групп», — произнёс он, — принадлежат мне. Двадцать пять от рождения и двадцать пять я получил в наследство от деда. Они были до сегодняшнего дня заморожены, так как я не хотел отнимать у отца возможность единолично руководить компанией. Отец имеет сорок пять процентов, из которых двадцать ему отдал мой прадед во времена, когда ещё был жив. Пять процентов ушли в благотворительные кампании, отчего отец до сих пор бесится. Изначально у всех мужчин нашей семьи было по двадцать пять процентов. У моего прадеда, деда, отца и меня. Со смертью прадеда отец получил преимущество и много лет единолично принимал все решения. Но недавняя смерть деда и его последняя воля сделали меня главным держателем акций и основным владельцем «Интернешнл групп». Я этого не хотел, поэтому до сих пор не трогал свою долю и отец по-прежнему руководил всем. И его, и меня это устраивало. Сейчас же, если я разморожу причитающиеся мне акции, то право главной подписи перейдёт ко мне. Пятьдесят процентов моих против сорока пяти отца. Долю акций, принадлежащих мне, я, при всём своём желании, могу передать только своим наследникам. Так прописано в уставе компании, и изменить это нельзя, иначе «Интернешнл групп» распадётся на много дочерних предприятий, а её акции будут выставлены на торги. Получается, что теперь наша компания принадлежит мне.

Все потрясённо молчали. Они как бы уже приняли, что Чаиро — наследник больших миллионов, но чтобы он, одним росчерком руки, стал главным владельцем. Это, конечно, впечатляло.

Пуся был единственным, кто прокомментировал озвученную Чаиро информацию:

— Получается, что в итоге все смогут покинуть эту планету? Ну, слава богу! А то я уже подумал, что мы застряли тут навечно, а мои планы насчёт звездолёта Чаиро канут в лету. Я ведь планировал его у тебя перекупить, — обратился он к молодому человеку. — Думал, подзаработаю немного на интернет-торгах и сделаю тебе предложение. Как вспомню о нём, о твоём звездолёте… Стоит там один-одинёшенек. Думает, что мы его бросили. А ведь я, ради интереса, успел посадить пару побегов Замбийского плюща. Говорят, что ему хватает пары поливов в самом начале, а затем он сам синтезирует воду из воздуха и разрастается максимально быстро. Хотелось бы на это посмотреть.

Пуся мечтательно закатил глаза.

Чаиро представил, во что за время их отсутствия превратился его маленький корабль, и вздохнул. Его прежняя спокойная жизнь канула в лету. На своём звездолёте ему теперь больше не придётся летать. Жизнь в целом изменится на все сто восемьдесят градусов. Но ради счастья Вилоры и своих планов насчёт неё Чаиро готов был на многое.

Восьмой, тем временем, повернулся к Мире и сказал:

— Если у нас с тобой будет совместный звездолёт, то вот этого мелкого засранца, — Восьмой ткнул пальцем в сторону Пуси, — я требую туда не пускать.

Сол засмеялся в своём углу, а Соджун решил поставить точку в их совещании.

— Значит так. Мы готовим дымовые шашки и объединяем силы с Со Юном. Сол тем временем сходит к себе за сетью. Заодно приведёт этого своего кошака. Чаиро решает финансовые вопросы, мы с Восьмым проверим оружие, Мира с Вилорой готовят обед, Даная за ними присмотрит, а Пуся не путается под ногами.

— А что сразу Пуся? Когда это я путался? — возмутился робот. — Я, между прочим, тоже готовить могу. Знаю рецепт одной приправы, ингредиенты для которой есть в шкафу. Я уже проверил.

Даная вскинула голову. И когда этот мелкий проныра успел порыться в её кухонных шкафах? Восьмой покачал головой, а Мира подмигнула Вилоре. Готовить она любила. А для своего мужчины постарается на все сто. Немного напрягал ограниченный перечень продуктов, но она умела варить суп буквально из ничего, а Вилора из одного только риса и кунжута делала потрясающие лепёшки. Не было никакого сомнения, что они справятся.

На том и порешили. Все разошлись по своим делам, а девушки совместно с Пусей, который действительно дал пару дельных советов, принялись готовить обед.