Восьмой разложил вещи, а потом аккуратно потряс девушку за плечо.

— Эй, Мира!

Та мгновенно вскинулась, отреагировав на своё имя.

— Что? Моя очередь дежурить?

— Извини, что разбудил, но на улице становится холодно, а тут вообще сплошной сквозняк. Ты это… Вот, надень.

Восьмой протянул девушке вещи.

— О! Спасибо.

Мира не стала возражать. Без лишних разговоров она поднялась из кресла, отвернулась, сняла рубашку, быстро натянула на себя лонгслив, вернула рубашку на место, а сверху накинула плащ.

— Раз я уже проснулась, то может тогда, и подежурю? — предложила она, — Я неплохо вздремнула и чувствую прямо прилив сил. Пожалуй, разожгу костёр. Так хочется горячего кипятка. Можно даже чай заварить из тех трав, что я собрала днём. Видела у тебя небольшую железную кружку.

— Есть такая.

— Ну вот.

Восьмой помог разжечь огонь, потом сел в кресло и протянул ноги к костру. Его спутница колдовала над кусочком ткани, из которого сделала небольшой мешочек. На самом деле это был квадратный карман, аккуратно споротый с рубашки. Именно в него она сложила веточки и листья какого-то ароматного растения.

«Вот когда она успела?»

Девушка оказалась очень деятельной. А ведь у неё после столкновения хищниками этой планеты, до сих пор полноценно не действовала рука.

«Вот тебе и слабый пол. Даст фору любому парню»,

Можно сказать, что ему повезло оказаться на этой планете именно с такой спутницей. Мира ему определенно нравилась. Стройная, но с упругой аппетитной попой. Среднего роста, гибкая, сильная, с умными глазами, кторые так красиво светились в темноте. Не слишком ярко, но достаточно для того, что бы обращать на это внимание. Да… Она определенно ему нравится. Главное — не пересекать черту в своей зарождающейся симпатии. Ни к чему им дополнительные волнения. Не сейчас. Может быть потом, когда они выберутся из передряги. А сейчас надо сосредоточиться над тем, чтобы выжить. За этими мыслями Восьмой и сам не заметил, как уснул.

Видимо Восьмой так сильно вымотался за все эти дни, что буквально провалился в довольно крепкий сон. Ему снилось очередное боевое задание, вовремя которого началась перестрелка. Когда рядом разорвалась граната, он вздрогнул и проснулся, не понимая, где сон, а где реальность, потому как грохот был настоящим. И в эту секунду так жахнуло, словно рядом действительно, что-то взорвалось. Остатки корабля, в котором они с Мирой укрылись на ночь, чувствительно тряхнуло. Восьмой подскочил на ноги. Костра не было и в помине. Вместо этого на полу появилась большая лужа, в которую он угодил обеими ногами. Старые ботинки, у одного из которых ещё вчера начала отходить подошва, сразу впитали влагу.

— Да, блять!

Он уснул не так давно, но за это время мир будто подменили. На смену уютной атмосфере с теплом от костра — мрак, серость и мокрая каша под ногами. Очень сильно пахло гарью. Восьмой осмотрелся. Миры рядом не наблюдалось.

— Ну и где она?

В проеме показалась фигура, укутанная в тонкий полиэтиленовый плащ. Девушка смахнула дождь с лица и открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут раздался настолько мощный раскат грома, что им обоим заложило уши. На крышу их не особо надежного убежища обрушился шквал из ледяного крошева.

— Это что, град?!

Восьмой посмотрел сначала на девушку, потом на потолок, который напоминал решето: в трещины и дыры непрерывным потоком стекали ручьи воды, и летели кусочки льда.

— Почему у меня такое ощущение, что мы в жопе?! — пытаясь перекричать шум стихии, ругнулся Восьмой.

Снова загрохотало и на этот раз более продолжительно. Мире пришлось перейти на крик, что бы быть услышанной.

— Гроза вышла прямо на нас! Я выглянула на минуту, а тут молния! Ударила прямо в дерево!

Не успела она договорить, как из-за сильного порыва ветра, у них над головой оторвало огромный кусок жестяного покрытия, и оно с грохотом унеслось в темноту. Парень с девушкой оказались под открытым небом и ливень, вперемешку с градом, теперь уже обрушился прямо на них.

— Мы точно в жопе! — уже утвердительно прокричал Восьмой и подорвался с места.

Не сговариваясь друг с другом, и прикрывая голову руками, они побежали в сторону перемычки, где крыша ещё оставалась. Но тут послышался громкий треск, и пол начал медленно расползаться на две половины.

— Какого хрена происходит?!

Чтобы удержаться на ногах, Восьмой схватился за выступ на стене.

— Чёрт, побери!

— Это дерево…

— Какое дерево?

— Корабль упирался в дерево, но после того, как ударила молния, оно раскололось, и тот потерял опору. С горы стекает поток и, видимо, мы двигаемся вместе с ним.

— Быстрее на выход! Твою же мать!

Пол резко накренился, и Миру, отстающую всего на пару шагов, потащило вместе с остатками корабля вниз.

— Держись!

Восьмой успел схватить девушку за руку и дернуть на себя. Они упали прямо в лужу воды, а сверху на них начали сыпаться куски железа. Восьмой перекатился, увлекая за собой хрупкую фигуру. В этот момент носовая часть корабля наклонилась ещё сильнее, потом замерла на секунду и с адским грохотом свалилась с края скалы, а парень с девушкой остались лежать среди кусков покорёженного металла, мусора и грязи.

Восьмой нервно оглядывался, не торопясь подниматься на ноги. На их счастье град, внезапно начавшийся, так же внезапно и закончился, но ледяные потоки воды продолжали нещадно хлестать по лицу.

— Моя рука! — простонала Мира и скривилась от боли.

Плечо, которое пострадало от столкновения с песчаными червями, снова начало кровоточить. Она побледнела.

— Эй! Только не теряй сознания!

Восьмой схватил девушку за плечи.

— Не дождёшься, — проговорила та, пытаясь встать на ноги.

Восьмой поднялся первым и подал руку. Ладонь у его спутницы была ледяной, и в целом она выглядела довольно жалко: мокрая, грязная, с бледным, словно простыня лицом.

— Что ты так на меня смотришь? Я выгляжу ужасно?

— Ты выгладишь как человек, который попал в переделку, — ответил Восьмой.

Он попытался убрать со лба мокрые волосы, которые висели сосульками и лезли в глаза. Внезапно в его голову пришла мысль, от которой он застонал.

— Вот зараза!

— Что такое?

— Разгрузка! Моя разгрузка осталась в кабине.

— Вот досада. Неприятно то как…

— Ещё как неприятно! Там была куча полезных вещей. А главное фляга для воды и маяк!

— Маяк у меня. И фляга тоже.

— В смысле?

— Пока ты спал, я решила побродить по кораблю, и обнаружила старую сумку, — Мира похлопала себя по бедру.

Под прозрачным плащом действительно виднелась перекинутая через плечо, потрепанная временем сумка.

— Я собиралась набрать воды в ручье, а маяк взяла, что бы посмотреть уровень атмосферного давления. — пояснила она. — Его он показывает и без подзарядки. И ещё я одолжила иголку и катушку с нитками.

— А что ещё ты одолжила? — прищурил глаза Восьмой.

По его лицу сбегали струйки воды. Он промок на столько, что одежда уже не впитывала влагу, а словно полностью из неё и состояла.

Девушка помялась под его пристальным взглядом, прежде чем ответить.

— Взяла одну из твоих зажигалок, — сказал она. — Зачем тебе две?

— Ещё что-то?

— Фонарик. Я пользовалась им, пока ходила на разведку. Собиралась вернуть. Честное слово.

— Это всё?

— Перчатки с застежками и липучками. Думала попросить у тебя на время. Ты вроде не жадный. Может, даже подаришь. Но если они тебе нужны, то я готова вернуть в любое время.

Не смотря на плачевность ситуации, Восьмой расхохотался. Его ещё ни разу так мило не грабили.

— Ты удивительная! — отсмеявшись, сказал он, — Значит, самое необходимое у нас при себе. Верне — при тебе.

Он снова попытался убрать со лба слипшиеся пряди волос, но толку от этого не было.

— Ладно, пошли. Вон там есть выступ, и это, похоже, единственное место, где сейчас можно хоть как-то укрыться от дождя.