— Катёнок! Твои подозрения совершенно беспочвенны! — стал оправдываться отец Сергея.

— Не знаю, не знаю, — покачала с сомнением головой его жена, — почему-то основное время там ты проводил во время развратного праздника Луперкалии. А как только мы смогли наладить видеотрансляцию, ты вдруг потерял интерес к полетам в это время! Это было очень подозрительно!

— Так там нечего было больше делать, — выкрутился Александр Сергеевич, и тут же перевел разговор с этой опасной темы, — предлагаю поехать к нам на дачу! Отдохнем, пожарим шашлыки, воздухом свежим подышим! А завтра вернемся и продолжим!

— Я — за! — тут же согласился Сергей. — Светик, там так хорошо.Соглашайтесь. Вы не пожалеете!

— Деда? — его девушка вопросительно посмотрела на Степана Петровича.

— Шашлыки? Так и я за! — кивнул тот.

— Тогда едем! — скомандовала мама Сергея.

Дача представляла собой двухэтажный особняк расположенный за высоким забором на огороженной территории, где размещалось еще множество построек. Отец Сергея, генерал и дедушка Светы тут же занялись розжигом углей, а также подготовкой уже замаринованного мяса. А Екатерина Викторовна и Сергей стали показывать Свете свои владения. Она охала и восхищалась говоря, что такое видела только в кино.

Потом Света позвала дедушку и между ними состоялся разговор, который подслушал Сергей.

— Деда! — начала внучка.

— Что, Светик?

— Давай поедем к родителям на кладбище, — предложила девушка.

— Давай, но ведь сейчас ни даты рождения, ни… — он запнулся, — ни годовщина аварии.

— Я знаю, — вздохнула девушка, — ты не будешь надо мною смеяться?

— Я? Над тобою? Это когда я смеялся? — удивился и даже немного обиделся на нее Степан Петрович.

— Никогда, и сейчас тоже не смейся! Обещаешь? — спросила Света.

— Да чтобы мне ни одного шашлыка больше не съесть! — поклялся старый журналист.

— Вот, уже смеешься! — обиделась внучка.

— Внуча, говори уже, а, — попросил ее дедушка теряя терпение.

— Я, — Света запнулась, и очень тихо произнесла: — Хочу с ними посоветоваться.

— Посоветоваться? — тут уже очень сильно удивился Степан Петрович. — Это о чем же?

— О Сереже.

— А что о нем советоваться? Посоветуйся со мной, — предложил он с готовностью.

— Что с тобой советоваться, ты и так им очарован! — строго сказала Света.

— Светик, — осторожно спросил дедушка, — а как ты поймешь, что они тебе посоветуют? А самое главное как?

— Это будет какой-нибудь знак! — уверено ответила внучка.

— Внуча! Ты же учишься в медицинском институте на врача, — так же осторожно продолжал тактику выпытывания нужной ему информации Степан Петрович. — Я, конечно же, ничего не хочу сказать, но как это совмещается с верой в такие вещи? В знаки из загробного мира. Ты в это действительно веришь?

— Раньше я не верила! Пока не увидела эти трансперсональные переносы! Это тоже за гранью современной науки! Но ведь они существуют! — уверенно ответила будущий врач и отличница. — Деда! Если сознание живого человека, или иными словами — душа, может покидать тело и существовать отдельно от него, то почему душа, не может жить и после смерти человека? А вдруг души мамы и папы тоже еще живут? И там на кладбище они мне дадут ответ. Так мы поедем?

— Конечно! Обязательно! Когда ты хочешь это сделать? — не стал больше возражать и спорить старый журналист.

— Вот как закончим с Чубатым, так и поедем сразу. И Сережу возьмем с собой.

— Вы освободились? — к ним подошел Сергей. — Светик, идем я покажу тебе нашу комнату!

— Да и мне пора, а то эта молодежь еще испортит шашлык! — тут же засуетился Степан Петрович. Когда дети, взявшись за руку, ушли, он вытащил телефон и, бормоча что-то недовольное себе под нос, стал набирать номер.

— Вот ее заколбасило-то как! Знаки она собралась ждать! Ну раз так хочет знаков будут ей знаки. На самотек такое дело пускать никак нельзя. Вдруг она не то увидит или не так все поймет? Алло! Сан Саныч? Здоров, чертяка, жив еще? Да тебя никакая болячка не возьмет, ты же проспиртованный своим самогоном на все сто процентов. А я не просто так звоню. Слушай, есть очень важное дело! Касается моей Светы. Не по телефону. Нужно встретиться. Закуска за мной! Послезавтра? В гараже? Добро! Буду! Свежий самогон гони, перед выездом позвоню, — он отключил телефон и сказал довольный сам собой: — Твой дедушка, Светик, конечно, старый, но не бесполезный!

Все отлично отдохнули, наелись шашлыков, посидели у костра и пошли спать. Сергею даже было позволено целовать девушку в шею, но не долго. Света сказала, что ей очень щекотно, и вообще, если он хочет целоваться пусть на ночь бреется, а то его щетина не только щекочет её нежную кожу, но и царапается.

Утром все снова собрались в помещении трансперсонодрома. Полностью повторился вчерашний сценарий запуска трансперсонального переноса. Когда экран монитора загорелся, все увидели вчерашний двор. Было раннее утро, но солнце уже было высоко.

— Привет! — послушался голос попаданца.

— Значит это был не глюк, — с сожалением ответил молодой Степан Петрович. — А я так надеялся на версию «самогон».

— Даже не думай отвертеться! Процесс запущен! Люди серьёзные на тебя надеются. В смысле на нас! Не подведи давай, — строго сказал попаданец, — что тут у нас?

— Ни у нас, а у меня! Шесть часов утра, — раздраженно произнес нынешний владелец общего тела, сладко зевая, — все нормальные люди спят, и только я торчу тут как Шерлок Холмс недоделанный!

— Не ной! А то я подумаю, что ты коммунист недоделанный, а не только Шерлок Холмс! Смотри! Выходит Андрей! Приготовь фотоаппарат и начинай снимать!

Действительно из подъезда вышел Андрей. Он, поеживаясь от утренней свежести, осмотрелся по сторонам. Молодой Степан Петрович периодически щелкал затвором фотоаппарата.

— А вот и наш злодей! — прошептал подселенец. Из другого подъезда вышел Чубатый.

— Толян, ты зачем меня вызвал так рано? — спросил его Андрей.

— Афоня сказал, что он уже поехал на дачу и ждет нас там! У него что-то срочное и важное для нас, — не глядя в глаза приятелю, ответил будущий академик.

— А по телефону нельзя было сказать? — удивился Андрей.

— Говорит, что нельзя, — буркнул, воровато оглядываясь по сторонам, Чубатый, — ну идем. Чем быстрее приедем, тем быстрее освободимся. И они направились к выходу со двора. Только старый и молодой Степан Петрович хотели направиться за ними, как из еще одного подъезда вышел Афанасий. Он огляделся по сторонам, пожал плечами и вернулся обратно в подъезд.

— Бежим за ними! Я теперь понял, как Чубатый выманил Андрея из дома. Давай быстрее, — и молодой Степан Петрович рысью выбежал со двора. Андрей и Чубатый уже поворачивали за угол. Держась так, чтобы его не было заметно, он сел с ними в метро, а потом вышел на вокзале пригородных электричек. Вместе с ними он купил билет и сел в один вагон, а потом сошел на платформу небольшой станции. Дождавшись, когда они углубились в лес, он последовал за ними.

Тропинка вилась среди густых зарослей кустарника и подлеска, поэтому можно было следовать за парочкой не попадаясь им на глаза. Ему удалось услышать обрывки их разговора.

— Давай искупнёмся, я весь мокрый после этой душной электрички, — предложил Чубатый.

— Ты же знаешь, что я не умею плавать, — ответил Андрей несколько удивлённо.

— Я знаю одну отмель, окунемся и пойдем дальше. Тут по дороге, рядышком, — настаивал Чубатый.

— Ну хорошо. Зная тебя, понимаю, что ты не отвяжешься. Идем, только быстро! — согласился, улыбаясь, Андрей. Вдали показался просвет. Идущий осторожно за ними, молодой Степан Петрович, осторожно раздвинув ветки кустов, выставил фотоаппарат и стал осторожно снимать. Благо пенье птиц и беспечность молодых людей позволяли это делать незаметно.

Первым разделся до трусов Чубатый. Потом стал нерешительно раздеваться Андрей, с опаской поглядывая в сторону воды. Он снял рубашку и, сев на песок, снял сандалии и брюки. В это время, к нему сзади подошел Чубаты и с размаха ударил его по голове камнем. Андрей упал на бок беззвучно «хрипя», а его ноги судорожно задергались. Чубатый отбросил камень в траву и стал лихорадочно трясти ладонями, словно пытаясь стряхнуть невидимые капли крови. Потом он взял себя в руки, подошел к еще дёргающемуся телу Андрея, и, обхватив его за запястья, потащил его в воде.