— А ты кто такой? — возмутился другой представитель уже тепленькой компании.

— Неравнодушный гражданин и народный дружинник, — ухмыльнулся здоровяк, — я долго буду ждать?

— Малыш! — подал голос один из его подчиненных. — Чего мы с ними валандаемся? Давай выкинем их со двора да и все!

— Да ты знаешь, под кем мы ходим? — неожиданно вызверился самый старший из них, с наколками на руках.

— Мне плевать под кем ты там ходишь, но если ты сейчас отсюда не слиняешь, ходить ты будешь под себя! — твердо сказал Малыш. Бывший, судя по всему, сиделец, видя как его авторитет среди гопников тает на глазах, вскочил со скамейки и попытался изобразить что-то угрожающее, но о не успел. Прилетевший ему в живот кулак, заставил его замычать и согнуться пополам. Когда он наклонился, Малыш заметил уголок какой-то фотографии, который торчал из кармана его куртки. Быстро выхватив ее из кармашка, он увидел, что это фото Светы.

— Понятно! Берите этого упыря, и ведите его в подъезд, для профилактической беседы, а эту шпану разогнать, скомандовал здоровяк. — Шеф, можно Вас? Вам будет интересно.

— Понял, иду! Все остаются пока в машине! — скомандовал дядя Сергея и, выйдя из машины, направился к Малышу, который держал за шиворот корчившегося урку.

— Босота! — рявкнул один из охранников, втаскивая и раскрывая телескопическую металлическую дубинку. Точно такие же дубинки вытащили все остальные. — Бегом марш! Кто не хочет получить этой дубинкой по спине.

Оставшаяся без руководства шпана бросилась врассыпную и вскоре во дворе никого, кроме охраны и урки, не осталось.

— Проверьте подъезд, — приказал дядя Сергея, рассматривая фотографию Светы, которую ему передал Малыш, — ну-ка тащите его в свою машину. Отвезем на базу, и там хорошо с ним побеседуем. Кто ему дал эту фотографию, и зачем.

Урка пытался что-то возразить, но, получив второй удар, снова обмяк не произнося ни слова. Малыш потащил его к внедорожнику, открыл дверь багажника и засунул туда. Вытащив две пары наручников и сковав ими руки негодника за спиной и ноги, он надел ему на голову темный мешок, при этом на рот налепив кусок скотча. Удовлетворённо осмотрев результаты своей работы, строго произнес:

— Смотри мне, загадишь салон моей машины, я тебе все почки отобью!

После чего захлопнул дверь и, оставив одного из бойцов охранять внедорожник, вместе с остальными членами отряда направился в подъезд.

— Шеф, все чисто, — произнес он выйдя из него через пять минут, — зачем было проверять? Там же камеры стоят видеонаблюдения.

— Вот крепкий ты мужик, Малыш, но не быть тебе большим начальником, — улыбнулся дядя Сергея.

— Это я знаю, у начальников свои дети есть, — рассмеялся добродушно здоровяк.

— Нет! Потому что соображаешь туго! — ответил его шеф.

— Это почему? — ничуть не обиделся тот.

— Почему? — передразнил его дядя Сергея. — Камеры у него стоят. На каких этажах стоят камеры?

— С первого по третий, где живут Рябинины.

— Верно, а на четвертом и пятом их нет. Правильно?

— Правильно!

— А если злодеи там устроят засаду?

— Как же они в подъезд тогда зайдут до четвертого-пятого этажа мимо лестницы? — радуясь, что поймал начальника, спросил Малыш.

— А через другой подъезд и крышу! Ты об этом не подумал? — рассмеялся шеф.

— Вот черт! А ведь верно, — растерянно почесал затылок здоровяк, — вот у тебя голова Сергеич!

— Вот именно, — довольно ответил дядя Сергея, и, подойдя к своей машине, предложил Рябининым и племяннику покинуть салон и отправиться за вещами. Те с опаской вышли. Родной двор, в котором они прожили столько лет, стал казаться им опасным и зловещим. В сопровождении Малыша и еще двух бойцов, Сергей, Света и ее дедушка быстро поднялись к дверям своей квартиры. Один боец занял пост на четвертой, а второй на второй лестничных клетках.

Степан Петрович хотел открыть входную дверь, но Малыш вежливо его отодвинул и внимательно изучил: и саму дверь, и дверной косяк, и замок. Не найдя ничего подозрительно, одобрительно кивнул и все вошли в квартиру. Света и Сергей сразу направились в комнату девушки, где та взяла сумку и вопросительно посмотрела на своего спутника.

— Что, Синеглазка?

— Сережа, не мог бы ты выйти? — попросила она.

— Конечно, а почему?

— Ну как почему? Мне нужно переодеться полностью, а я стесняюсь. Кроме того, мне нужно собрать смену нижнего белья, ты что хочешь смотреть как я кидаю в сумку свои трусики и лифчики?

— На что я хотел бы посмотреть, я тебе потом скажу, — вздохнул юноша. — Конечно, я выйду.

— Я и так это знаю. Можешь не говорить. Потерпи, — улыбнулась Света и закрыла за ним дверь.

— Выгнали? — сочувственно спросил его Малыш, который стоял в коридоре и контролировал входную дверь.

— Да, — только и кивнул Сергей.

— Ну и правильно. Хорошая и положительная девушка, — одобрительно рассмеялся здоровяк. Через десять минут Света вышла из комнаты с большой сумкой в руках, которую сразу перехватил у нее Сергей. Дедушка уже был готов. Бросив прощальный взгляд на квартиру, они вышли, и Степан Петрович закрыл ее на ключ.

— Не беспокойтесь, — успокоил его Малыш, — квартира будет под постоянным наблюдением видеокамер. Если что, мы через пять минут будем тут.

— Спасибо. Это все, что у нас с внучкой есть, — вздохнул старый журналист.

— Вот это не правильно! — воскликнул кавалер его внучки. — Теперь у вас есть еще и мы!

— Верно говоришь! — одобрительно кивнул здоровяк, а Света только благодарно прильнула к юноше.

Брат отца Сергея доставил их к дому Ивановых-Бессоновых, проводил их до дверей, сдал в руки уже ожидавшей их мамы Сергея, и повез пленного на фирму.

— Сынок, веди Свету в свою комнату и помоги есть разложить вещи. А потом идите ужинать. Степан Петрович, а я Вас провожу в комнату Елизаветы. Я уже освободила шкафы от ее вещей, чтобы вы могли разложить свои.

Сергей нес сумку к себе в комнату, а Света покорно следовала за ним. На пороге комнаты, где ей предстояло провести ближайшее время, она в нерешительности остановилась оглядывая ее. Первое, что ей бросилось в глаза — это ее большая фотография красующаяся на стене. В пол-оборота она заглядывала за спину. Ее волосы разметались по сторонам, а на лице сияла улыбка. Она была необыкновенно хороша!

— Где ты это взял? — улыбаясь спросила она. — Даже у меня нет такой фотки, где я так хорошо получилась.

— Это в институте. В тот день я тебя позвал, ты резко обернулась и я тебя сфоткал. Ты на меня тогда еще сильно ругалась и пальчиком грозилась, — поставив сумку, Сергей обнял девушку за плечи, — ты тут и правда удачно получилась. Видна твоя природная красота.

— Сережа, Сережа. Смогу ли я тебя полюбить так же, как ты меня? — проговорила она задумчиво, обнимая парня в ответ.

— А на меньшее я не согласен, — он еще не знал, что песня с таким названием будет спета певцом Николаем Носковым, только спустя пять лет.

— Я буду очень стараться, — пообещала ему девушка, — ну давай, показывай, где мои вещи можно разложить?

Он распахнул свой шкаф, а Света критически осмотрела его содержимое.

— Иванов! — строго сказала она. — Ну как можно жить в таком бардаке? Все вещи раскиданы и разбросаны! Если их аккуратно сложить, то половина шкафа сразу освободится.

— Так я не против, — тут же согласился ее кавалер, а потом смутился и спросил: — А тут мои трусы и майки.

— Я что по-твоему, мужских трусов не видела что ли? Кто дома дедушкины вещи стирает? — рассмеялась она, и деловито добавила: — Ну все, хватит болтать! Давай порядок наводить!

Машина охраны, с пленным уркой, въехала в другие ворота семейной фирмы Ивановых-Бессоновых. Захваченного бандита — с мешком на голове — вытащили из багажника и сволокли по ступенькам в какой-то подвал. Там его посадили на стул и сняли мешок с головы. Он увидел, что находится в большой, выложенной кафелем, комнате. На потолке горела яркая лампа. Перед ним стоял металлический стол, на котором лежало много сверкающих хромом инструментов. Там были: расширители, щипцы, кусачки, пилы, крючья и еще какие-то ужасные вещи, о назначении которых, он даже подумать боялся.