Снова в комнате повисла тишина. Слышался только шум проезжающих по набережной машин и лунный свет заливал комнату белым тусклым светом.

— Сережа?

— Что, Синеглазка?

— Я так виновата перед тобой. Хочу это исправить. Хочешь я спущусь к тебе?

— Очень! — чуть не выкрикнул Сергей восторженно.

— Ишь, как обрадовался, — тихо засмеялась довольная девушка, но потом строго добавила: — Только без глупостей. Просто полежим рядом, и чтобы не лапал меня! А то я обижусь и лягу обратно!

— Но обнять тебя-то можно будет? — разочарованно произнес юноша.

— Можно. Но только за плечи. За попу и грудь не хватай!

— Хорошо, иди ко мне, — согласился скрепя сердце ее кавалер.

— Сережа?

— Что?

— А ты не будешь после этого меня считать развратной и распущенной? — с тревогой спросила Света.

— С таким развратом, тебе только один путь!

— Это куда? — с подозрением спросила девушка.

— В женский монастырь, — рассмеялся ее кавалер.

— Да ну тебя, Иванов, — прыснула со смеху она.

— Ну ты идешь? — нетерпеливо спросил Сергей.

— Сережа, а если нас родители увидят? Что они обо мне подумают? Сама к тебе в койку залезла? — с сомнением произнесла колеблющаяся Света.

— Не увидят, утром ты ляжешь обратно на кровать. А если и увидят, я скажу что это я тебя сам к себе затащил. А ты отчаянно сопротивлялась. Ты передумала?

— Тебе легко говорить! А я первый раз с парнем в одну кровать лягу, — распереживалась она.

— Ну это очень сильно сказано! Мы же просто полежим. Если тебе так будет легче, считай, что ты ляжешь с родным братом, — предложил юноша.

— Ну хорошо. Смотри, ты обещал. Не обмани меня, — и Света, откинув свое одеяло, скользнула вниз в лежбище Сергея. Он тут же крепко обнял ее и поцеловал в макушку.

— Попалась, — с улыбкой прошептал он ей на ушко.

— Ты обещал, — испугалась она.

— Не бойся, Синеглазенок, я тебя никогда не обижу!

— Как ты меня назвал? Синеглазенок? Ну хорошо, что не Синежопик!

— Ну ты прямо скажешь, — чуть в голос не рассмеялся Сергей, — хотя, если ты и дальше будешь так худеть, то скоро действительно будешь вся синяя.

— Это я от переживаний. Я тебе верю, — они просто лежали тесно обнявшись и молчали. Никакие слова не смогли бы сейчас описать то чувство тепла, безопасности и спокойствия, которое возникло между ними. Наконец, задремавшая и расслабившаяся Света, сонно произнесла:

— Сережа, я повернусь на другой бок, я на нем засыпаю.

— Конечно, родная, — и Сергей прижался к спинке дорогой ему девушки. Но через несколько минут Света строгим голосом воскликнула:

— Иванов! Это что такое?

— О чём ты?

— О том самом! Чем ты к моей попе прижался!

— Я не виноват, это он сам.

— Значит так, переносим подушки на другую сторону матраца.

— Зачем? — удивился Сергей.

— Чтобы я к прижалась к твоей спине! Иначе, я вернусь на кровать, — бескомпромиссно заявила Света.

— Хорошо, хорошо, — вздохнув, он перенес подушки на противоположный край матраца, и они снова легли. Девушка обняла его и прижалась к его спине. Он не стал ей говорить, что ее упругая грудь возбуждала его не меньше, чем ее попа. И они незаметно уснули.

Рано утром, маме Сергея, которая тихонько открыла дверь в их комнату, предстала следующая картина. На спине спал ее сын, а на его груди, уютно устроившись и нежно обняв его, тихо посапывала Света.

— Дорогой, иди сюда, — тихо прошептала мама своему мужу. Тот подошел и, заглянув в комнату в узкую полосу приоткрытой двери, недовольно сказал:

— Он все-таки не сдержался. А ведь обещал. Как ты думаешь, у них что-то было? Мы через девять месяцев не станем вдруг дедушкой и бабушкой? Хотя я и не возражал бы.

— Не говори глупости, милый! — строго сказала мама. — Во-первых, это не он, а она к нему пришла.

— Это почему?

— Потому что если бы он к ней пришел, они бы лежали на кровати. А они лежат на полу, значит она к нему спустилась. И не было у них ничего. Я уверена в порядочности нашего сына. Он весь в тебя. Ты помнишь наши шалости на диванчике?

— Я все помню, родная, — отец Сергея обнял жену, — помню, даже кружевное чешское белье.

— Ты помнишь, как ты меня всю раздел первый раз? — лукаво спросила жена.

— Помню. Как такое можно забыть. Ты была такой красивой. И очень смелой, — воспоминания о далекой и прекрасной юности затуманили взгляд мужчины.

— И ты помнишь, что у нас ничего тогда не было? Что ты держал себя в руках, — напомнила ему его возлюбленная.

— Помню! Но есть одна большая разница между тогдашним мною и нашим сыном!

— И какая же?

— Мне тогда фактически было больше восьмидесяти лет, а Сереже всего двадцать! — уверенно произнес ее муж.

— А ночью и не скажешь, что тебе уже больше ста двадцати лет! — заулыбалась жена, — ты знаешь я еще много лет после этого боялась, что старый Саша вернется. Не сомневайся в нашем сыне. Сам смотри, они полностью одеты. Потом проверим белье и их одежду. Но думаю, все хорошо. Давай закроем дверь и будем их будить. Пора им завтракать и собираться в институт.

— Хорошо, я их отвезу, — согласился муж и они тихо прикрыли дверь. Потом мама демонстративо наигранно закашляла и постучалась в дверь:

— Дети! Пора вставать, завтракать и собираться на учебу.

За дверью ойкнула Света, послышалась возня и шум. Подождав еще несколько секунд, мама с улыбкой открыла дверь. На кровати, прижав одеяло к подбородку, лежала испуганная Света, а на полу, сидя на матраце, спросонья, крутил головой ее сын.

— Доброе утро, дети! Сережа! Забирай матрац и выходи. Пусть Светочка встанет и переоденется! — скомандовала мама.

— Доброе утро, — хором сказали Света и Сергей, и он добавил:

— Доброе утро, Света! Я выхожу, — и собрав вещи, подмигнул девушке и покинул ее комнату, закрыв за собой дверь.

— Сережа, как ты думаешь, они ни о чем не догадались? — шепотом спросила Света, когда, переодевшись и умывшись, они шли на кухню.

— Нет, конечно. Не волнуйся. Спасибо тебе.

— За что?

— За эту волшебную ночь, — засмеялся юноша.

— Да ну тебя, Сережа, — засмеялась она в ответ.

Когда все сели за стол, на котором стояли два больших блюда: с простыми блинчиками и большими свёрнутыми блинами начиненными вишнями и творогом, Степан Петрович, глядя на довольных детей, лукаво прищурил один глаз и спросил:

— Внуча! Как тебе спалось?

— Спасибо, деда, очень хорошо, — не скрывая радостной улыбки, ответила девушка.

— Сережа вел себя хорошо? Не нахальничал? — улыбаясь спросила хозяйка дома.

— Нет, нет, что Вы! — торопливо ответила девушка. — Он очень хорошо воспитан.

— Я хочу что-то сказать! — решительно произнес Сергей.

— Что? — испугано спросила Света, решившая что он сейчас расскажет всем об их маленькой ночной тайне.

— Когда мы говорили со Степаном Петровичем, и я ему сказал, что Света меня не любит, он спросил меня, что я сделал, чтобы она меня полюбила.

— Сережа, ну ты нашел о чем вспоминать, — облегченно выдохнула девушка.

— Нет, Светик! Я понял, что иногда вел себя по отношению к тебе очень эгоистично! — вдруг неожиданно заявил юноша.

— Это когда? — удивилась девушка. — Я не помню такого вообще ни разу!

— Это было при обсуждении результатов последней работы по биохимии.

— Сережа. Объясни, пожалуйста, я ничего не понимаю. Причем тут эта контрольная работа? — продолжала недоумевать Света.

— Я теперь уверен, что Анжела Игоревна нас всех обманула! И ты написала эту работу не на слабую тройку, а на отлично! Как и всегда! А она тебя хотела просто унизить! И занизить оценку за семестр. И наверняка, по требованию своего старого любовника.

— Сынок, а почему ты сделал такой вывод? — серьезно спросил его отец.

— Это очевидно, просто тогда я об этом не подумал. Она не раздала нам проверенные работы с ошибками и оценками! Она всегда это делала! А в этот раз нет! — торжествующе произнес Сергей. — И сегодня на занятии, я, как староста, потребую, чтобы она их предъявила.