Они дошли до отдела Тайн и очутились в просторной круглой комнате. Всё здесь было чёрным, даже пол и потолок; вокруг всей комнаты через равные интервалы были расположены одинаковые чёрные двери без ручек и табличек, а между ними горели синим пламенем свечи в канделябрах. Их холодный мерцающий свет, отражаясь на гладком мраморном полу, делал его похожим на темную воду под ногами.

— Кто-нибудь, закройте дверь, — тихо попросил Гарри.

— Браво, гений! — шёпотом воскликнула Джинни. — Теперь мы ничего не видим.

Они на мгновение перестали видеть что бы то ни было, кроме трепещущих синих язычков пламени и их призрачных отражений на полу.

Здесь дверей было не меньше дюжины. Пока он смотрел на них, пытаясь решить, какая ему нужна, раздался низкий рокочущий звук, и свечи на стенах поехали в сторону. Круглая комната вращалась, стены завертелись так быстро, что на несколько секунд синие огоньки вокруг них слились в сплошные полосы наподобие неоновых ламп; затем, так же внезапно, рокот стих, и всё снова замерло в неподвижности.

— Чего это она? — боязливо спросил Рон.

— Наверное, это для того, чтобы мы забыли, в какую из дверей вошли, — негромко сказала Джинни. — Просто великолепно! И наши останки с большой вероятностью останутся тут на благо науки, — ворчливо нагнала она жути, бормоча себе под нос, но достаточно громко, чтобы это слышали все.

— Как же мы выберемся? — с тревогой спросил Невилл.

— Пока что это неважно, — решительно сказал Гарри, мигая, чтобы избавиться от синих полос перед глазами, и сжимая палочку ещё крепче, чем раньше. — Нам не понадобится уходить отсюда, пока мы не найдём Сириуса...

— Только не вздумай его звать! — взволнованно сказала Гермиона, но этот совет был абсолютно лишним: интуиция и так подсказывала Гарри, что надо вести себя как можно тише.

— Куда теперь, Гарри? — спросил Рон.

— Я не... — начал Гарри. Потом сглотнул. — Во сне я проходил от лифта к двери в конце коридора и попадал в темную комнату — вот в эту самую, а потом в следующую, где вроде как... играют блики. Надо проверить несколько дверей, — поспешно добавил он. — Я узнаю нужную комнату, когда увижу её. Пошли.

Джинни закатила глаза; Гарри Поттер, как и всегда, был сама непосредственность. Слушать их глупые рассуждения не было сил. Для Джинни всё было ясно как день: Волан-де-Морту нужно, чтобы Гарри что-то здесь сделал, наживка брошена, и ему остаётся лишь подсесть, улов как он в достаточной мере насадится на крючок.

— Предлагаю выбор двери оставить за мной, у тебя, Гарри, удача сомнительная, — пропела Джинни и, пихнув бедром Гарри, прошла вперёд. Заложив руки за спину, она оглядела каждую, а затем, зажмурившись, завертелась, приговаривая: "Нужная дверь, найдись!". Остановившись, она указала на одну из дверей: — Сюда!

Гарри цокнул, но дверь открыл и тут же с широкой улыбкой обернулся: — Это она! Пошли.

Когда глаза Джинни привыкли к блеску, она увидела, что со всех сторон на неё смотрят циферблаты часов — большие и маленькие, стоячие и настенные, они висели между книжными полками и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что их деловое неумолимое тиканье наполняло её, точно звуки шагов крохотной марширующей армии. Танцующий, переливчатый свет исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты.

Ребята вновь о чем-то зудели, но Джинни больше привлекали необычные магические приборы на стеллажах. Было бы время, она бы прочла пометки под каждым; тут задокументированы и обличены в стазис тысячи экспериментов о магии и времени! Джинни врезалась в спину Невилла и наконец-то обратила внимание на происходящее. Гарри, как в зад ужаленный, неся куда-то вперёд, Рон и Гермиона бежали следом, и она, конечно же, как и любая другая сестра, что позволит братцу быть прибитым лишь от её руки, погналась следом!

Он бежал вдоль рядов, заглядывая в каждый по очереди. Пусто... опять пусто... Он развернулся и побежал в другую сторону, мимо своих молчащих товарищей. Нигде не было ни следа Сириуса, не заметил он и признаков недавней борьбы.

— Гарри! — позвал Рон.

— Что?

— Ты видел это? — спросил Рон.

И Джинни еле держалась от разрывающего её хохота; она зажала рот руками, а плечи дрожали, как при припадке.

— Что? — повторил Гарри. Он подбежал к ним и выжидающе уставился на Рона, взгляд которого был прикован к одному из пыльных стеклянных шариков на полке, намеренно игнорируя покрасневшую от смеха Джинни.

— Ну? — мрачно спросил Гарри.

— Тут... тут твоё имя, — сказал Рон.

— Гарри, готовь позу, в которой ляжешь в гроб, после того как я убью тебя! — чуть ли не хрюкая от смеха выдавила Джинни. Её эмоции были в диком раздрае, ведь все внутренности сжимал страх и тревога от окончательного понимания: да, это всё действительно было ловушкой.

Гарри придвинулся ближе. Рон указывал на маленький шарик, тускло светящийся изнутри и покрытый толстым слоем пыли — похоже, никто не трогал его уже много лет.

— Моё имя? — озадаченно переспросил Гарри.

Джинни без всяких церемоний взяла шарик в руки, а затем сделала то, чего от неё не ожидал никто...

— А ещё Волан-де-Морта, — произнесла она, швырнув шарик на пол.

— Что ты сделала! — подскочил к ней Гарри, хватая за руку: — Там могли быть ответы на все наши вопросы!

— Идиот, я более чем уверена, что всё было сделано для этого идиотского шара!

И тут, прямо за их спинами, раздался голос. Кто-то сказал спокойно, чуть растягивая слова:

— Верно, мисс Уизли, и теперь, когда шар уничтожен, вы все ответите за это!

Чёрные силуэты, возникшие неизвестно откуда, обступили их слева и справа, отрезав все пути к бегству; глаза блестели сквозь прорези капюшонов, с десяток палочек с горящими кончиками были направлены прямо им в сердце. Джинни ахнула от ужаса.

— Где Сириус? — спросил Гарри.

Несколько Пожирателей смерти рассмеялись. Затем грубый женский голос, принадлежащий одной из неясных фигур слева от Гарри, сказал с мрачным торжеством:

— Темному Лорду известно всё!

— Что я ела сегодня на завтрак? — вклинилась Джинни, заставив дамочку обжечь её злобным взглядом.

— Я хочу знать, где Сириус! — одновременно с Джинни воскликнул Гарри.

— «Я хочу знать, где Сириус!» — передразнила его женщина слева, игнорируя выпад Джинни, но обещая ей улыбкой многое.

Пожиратели смерти сузили свой круг, так что от школьников их отделяла всего пара шагов. Свет их палочек слепил глаза.

— Вы схватили его, — сказал Гарри, подавляя волну паники, с которой боролся с тех пор, как они свернули в проход у девяносто седьмого ряда. — Он здесь, я знаю.

— Наша деточка плоснулась, напуганная, и подумала, что её сон — плавда, — жутко прогнусавила женщина, издевательски подражая детскому выговору. Гарри почувствовал, как Рон рядом шевельнулся.

— Не надо, — тихо пробормотал Гарри. — Не сейчас...

Женщина, которая передразнивала его, хрипло расхохоталась.

— Слыхали? Нет, вы слыхали? Он ещё даёт указания другим детям, словно собирается драться с нами!

— Просто ты не знаешь Поттера так, как я, Беллатриса, — вкрадчиво сказал Малфой. — Он питает большую слабость ко всему героическому, и Темному Лорду это отлично известно. А теперь сдайся добровольно, Поттер, и, может, никто из твоих товарищей не пострадает. — Взгляд Малфоя перешёл на Джинни, становясь мрачнее: — за исключением младшей Уизли.

— Я знаю, что Сириус здесь, — сказал Гарри, хотя от страха ему сдавило грудь, и он не мог даже вздохнуть как следует. — Я знаю, вы его схватили!

Опять несколько Пожирателей смерти рассмеялись, и женщина — громче всех. Джинни старалась в уме рассчитать наиболее выгодный исход от её действий, но ничего путного в голову не шло, а времени, которое Гарри мог бы тянуть, не было резиновым.

— Пора бы тебе понять разницу между сном и явью, Поттер, — сказал Малфой.