Но Мерлин его побери, как?! Или бросить всё к драклам и оставить с этим разбираться золотому трио? А что, мысль дельная: придумать байку для Гарри проще, чем для Люпина. Джинни легла спиной на кровать и глубоко задумалась.

Она может начать разговор о недостающем пальце крысы, и... Чёрт! Реддл ей бы пригодился с его знаниями и умениями. Похоже, придётся принять его "бескорыстную" помощь, в принципе, она и хотела им воспользоваться. Он же должен, скорее всего, знать какие-то чары?

— Джинни, ты не идёшь на зелья?

— Иду, а уже время? — всполошилась Джинни, подпрыгнув и схватившись за сумку.

— Ещё около получаса до зелий, — ответила Кэтрин, прихорашиваясь у зеркала.

— А где Мэри? — спросила Джинни, поняв, что уже долгое время не слышала болтовни подруги, которая обычно жужжала на фоне, не переставая.

Кэтрин, поджимая губы, размазывала по ним блеск, она пересеклась через отражение с Джинни взглядом и хитро улыбнулась.

— У неё свидание с когтевранцем Ричардом.

— У Мэри?! — удивилась Джинни, чуть не уронив сумку из рук. — Жуть!

— Анисия даже сказала, что видела, как они целовались на днях! — восторженно произнесла Кэтрин, большая любительница любовных рассказов и сплетен.

Джинни скривилась, преувеличенно показывая, насколько отвратительной она считает всю эту слюняво-морковно-любовную тему. Она скрестила руки, чувствуя желчь у корня языка: почему в последнее время все её знакомые как один влюбляются и щебечут о любви? То Перси ходит с замыленным взглядом, не видя и не слыша никого, кроме своей Кристалл, то Рон с его влюблённостью в Гермиону, которую он и сам не осознаёт, и то же самое с Гермионой в отношении Рона. Теперь в этом полку прибавление в лице Мэрибелл, а что будет с Лоуренсом? Джинни была уверена, что ему нравится Мэри!

— Джинни, ты ещё такой незрелый ребёнок! — хихикая, пропела Кэтрин, отходя от зеркала. Она, кружась словно в вальсе, подошла к насторожившейся Джинни. — Нам же не по восемь, а уже по двенадцать, а кому-то и все тринадцать лет! Это самое время влюбляться и веселиться! — сказала Кэтрин, мазнув напудренной кисточкой по носу Джинни. Та из-за пудры и щекотки громко чихнула и быстро вытерла нос рукавом.

— Что за нелепости ты говоришь? Взрослость не выражается в любовных увлечениях с мальчишками! Я хорошо учусь и занимаюсь зельями, вкладываясь в своё будущее как мастера зельевара, — грубовато ответила Джинни. — Вот это я считаю проявлением взрослости, здравое расставление приоритетов.

Кэтрин сменилась в лице, порозовев, обиженно насупив брови, она серьёзно посмотрела на Джинни.

— Ты хочешь сказать, что это мы дети? Или, может, ты считаешь нас на фоне себя глупыми и незрелыми? — скрестив руки на груди, вздернула Кэтрин подбородок.

— Я считаю глупыми не вас, а ваши убеждения.

— Это одно и то же! — прикрикнула Кэтрин, топнув ногой.

Джинни закатила глаза: ей не хотелось вступать в перепалку и тратить силы и энергию попусту. Она попыталась обойти Кэтрин, но та вновь и вновь загораживала ей проход, твёрдо стоя на своём. Джинни тоже остановилась и посмотрела на соседку сверху вниз, рост ей это очень даже позволял.

— Что ты делаешь?

— Что же я делаю? Такая незрелая я, думаю только о мальчишках, что же я могу делать? — задумчиво протянула Кэтрин, приложив указательный палец к губам. — Веду себя как незрелая дурочка.

— Я не хотела тебя обидеть, Кэтрин.

— Но ты сделала это.

— Извини, я не это имела в виду.

Дверь скрипнула, и они обе обернулись на приоткрывшую дверь Анисию. Она заглянула и, оглядев девочек, ощутила накал магии между ними. Она прочистила голос и негромко сказала:

— Вы скоро? Уже меньше десяти минут до начала урока.

— Сколько?! — крикнула Джинни. Она переглянулась с Кэтрин и, схватив и её сумку, тоже побежала к двери.

— Сиси, почему ты не предупредила раньше?! Мерлин, Снейп убьёт нас, как пить дать, снимет с полтинник баллов!

— А что я-то сразу?! Это вы спорили, а виновата я! Из-за вас и я опаздываю! — обиженно воскликнула Анисия, на бегу рядом с Кэтрин. Джинни бежала впереди них обеих, в сумке дребезжали колбы, ударяясь друг о друга, а сама сумка подпрыгивала, ударяясь о бок Джинни в такт её бега. Она быстро сбежала по лестнице и коридорам, спустилась в подземелье. От быстрого бега у неё раскраснелись щёки, и она чувствовала, как её центр тяжести тянет вперёд. Но Джинни бежала, подгоняемая уже звучащим в её голове выговором профессора Снейпа. Он и так не питал особой симпатии к Гриффиндору, а опоздание на его урок было равносильно самоубийству.

В её мыслях пролетали образы его холодных и язвительных комментариев. «Как всегда, Уизли, опаздывающие на урок зельеварения. Какое разочарование!» — представляла она его голос, и от этих слов сердце тревожно стучало быстрее. За поворотом она столкнулась с Лавандой и Парвати, которые тоже спешили на занятие. Они перекинулись короткими извинениями и разбежались по своим направлениям. Кэтрин и Анисия, подхватив её настрой, увеличили скорость, их шаги эхом раздавались в пустом коридоре. Когда они приблизились к двери класса, Джинни заметила, как её подруги обменялись тревожными взглядами. Она сама почувствовала, как волнение нарастает. Снейп всегда умел создавать атмосферу страха и напряжения, и сейчас, когда они почти добрались до двери, ей стало не по себе.

— Ну, он же нас не убьёт в конце концов, — попыталась приободрить себя Джинни, но её голос звучал неуверенно. Она глубоко вдохнула, стараясь успокоить сердце, которое колотилось в груди.

Скоро они уже стояли у двери класса. Джинни, тяжело дыша, толкнула её, входя в тёмный, зловещий кабинет. В воздухе витал запах трав и чего-то ещё. Снейп сидел за своим столом, его глаза блестели в полумраке, и Джинни почувствовала, как по спине пробежал холодок.

— Ах, как приятно видеть, что наши ученицы решили наконец явиться на урок, — произнёс он, его голос был низким и язвительным. Джинни сглотнула, чувствуя, как в груди застревает комок.

Она бросила быстрый взгляд на своих подруг, которые стояли рядом, и увидела, что они тоже напряжены. В классе уже царила тишина, все взгляды были устремлены на них. Джинни сделала шаг вперёд, стараясь выглядеть уверенно, хотя её внутренний голос кричал о том, что лучше было остаться в комнате и сослаться на страшное проклятье или недомогание.

— Добрый вечер, сэр, прошу прощения за опоздание, — кротко произнесла Джинни, виновато склонив голову.

— На свои места, — угрюмо скомандовал профессор. Джинни смущённо ещё раз извинилась, прежде чем ужиком скользнуть мимо ученических столов. Кэтрин и Анисия сели вместе, Мэрибелл уже сидела с каким-то парнишкой. Должно быть, именно о нём и говорила тогда Кэтрин. Рука сжалась на лямке сумки чуть сильнее, Джинни не думала, что она может оказаться в столь неловкой ситуации; обычно ей всегда было с кем встать в пару! Взгляд метнулся к Колину, и даже он уже сидел с кем-то! Вот же напасть — подумала Джинни, шагая вперёд. Она всем видом старалась излучать, если и не уверенность, то хотя бы не выдать смятение, что заполняло её с ног до кончиков волос. Её глаза против воли нашли Тома; он, как и всегда, излучал ауру идеального ученика и вообще самоуверенного павлина, как казалось Джинни. Рядом с ним, конечно же, было свободно, а во взгляде так и сквозило насмешливое «и недолго же ты от меня бегала», из-за чего Джинни становилось ещё хуже.

— И почему же ты опоздала? — полюбопытствовал Том, выгнув правую бровь. Джинни позавидовала тому, с какой грацией и естественностью он это сделал; её попытки это повторить выглядели как нервное дергание при припадке. Он протянул ей свой пергамент с записанным на нём рецептом и заметками.

— Это не в твоём духе, особенно учитывая то, что ты опоздала на свои любимые зелья.

Джинни сдула прядь волос с глаз. Из-за бега её волосы пребывали в ужаснейшем беспорядке, выглядя скорее как сплетённое из веток гнездо Докси, чем волосы. Её галстук и вовсе неряшливо вылез из-под жилета почти целиком, но под мантией и её рыжими волосами это не сильно бросалось в глаза.