— Черт возьми, да! — закричал я, ударив кулаком по перчатке Гейджа, а затем Уоррена, когда мы обогнули лед для следующего вбрасывания. Толпа ревела, подпитывая меня таким адреналином, который мог дать мне только хоккей.

"Блэкхокс" — черт бы их побрал — удержали свои позиции, их вратарь заблокировал еще две попытки. Пот пропитал все, что было под моим снаряжением, и я налегал сильнее, чем когда-либо за последние недели. В этом и была фишка этой игры; второй тренер сказал, что я не могу в нее играть, и только заставил меня хотеть этого еще больше. Я крошил лед, отбрасывая игроков на доски, на спины и везде, где представлялась возможность. Никто не трогал ни одного из моих парней, не сегодня.

Дыхание было холодным и учащенным в моих легких, когда я летел по льду, впечатывая парня в доски, прежде чем он смог сделать то же самое с Уорреном. Когда судья объявил офсайды, раздался свисток, чтобы мы могли помериться силами, на синей линии, мое внимание привлекла вспышка рыжих волос. Я посмотрел вверх и чуть не упал на задницу. Это редкий случай, когда я видел Пейдж вне ее обычного делового наряда, но видеть ее в моей майке? Срань господня, это была самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. И дело было не в том, что на трибунах не сидело как минимум четырнадцать "хоккейных зайчиков" с таким же номером, потому что так оно и было. Просто на Пейдж мой номер смотрелся в десять раз сексуальнее.

Было ли это потому, что мы заключили сделку? Потому что до недавнего времени она была под запретом? Потому что она была не в моей лиге слишком во многих отношениях, чтобы сосчитать? Или это потому, что с тех пор, как я впервые почувствовал ее вкус в пентхаусе, она была всем, о чем я мог думать? Ее запах заполнил мою голову, хотя прошло два дня с тех пор, как я видел ее в последний раз. Ее смех эхом отдавался в моих ушах, несмотря на действие игры, окружающей меня. Эта женщина проникла мне под кожу всеми способами, о которых я никогда не думал, а я еще даже не трахнул ее.

— Рори! — Крикнул Гейдж, вырывая меня из раздумий. — Включи свою гребаную голову в игру! — Он указал на защитника, преследующего одного из наших фланговых, и я бросился к нему, едва успев остановить, прежде чем он повалил нашего парня на спину.

Бля. Блокируй это, парень!

Пейдж была не первой великолепной женщиной, пришедшей посмотреть, как я играю. Черт возьми, нет. Красивые женщины шли рука об руку с тем, чтобы быть Акулой. Ни разу я не позволил ни одной из них отвлечь меня, и все же один взгляд на Пейдж — и я был сбит с толку и не мог собраться с мыслями.

Я напряг все мышцы, над которыми часами работал в тренажерном зале, заставляя себя работать усерднее, чем когда-либо, сосредотачиваясь на игре и не обращая внимания на рыжую на трибунах. Могу поклясться, что слышал, как она выкрикивала мое имя, перекрикивая всех остальных в толпе, но это было невозможно. Черт возьми, я был в беде.

Удар! Другой громила ударился о доски, падая на лед после того, как я нанес сокрушительный удар. Я хмыкнул, поправляя каппу, которая болталась под моим шлемом. За две секунды, которые потребовались, чтобы установить ее на место, я взглянул вверх, где, как я знал, она была на трибунах. Мне просто хотелось мельком увидеть эти огненные волосы, изумрудные глаза… мужчину, который болтал с ней, стоя над ней в проходе. Ублюдок еще сильнее наклонился… приближаясь к моей женщине. Ярость, с которой я был слишком хорошо знаком, клокотала на поверхности, желание перепрыгнуть через борт и дать парню понять, с кем, черт возьми, он сейчас разговаривает, конфликтовало в моей голове.

— Джексон! — На этот раз закричал тренер, и моя голова резко повернулась, проследив за его сердитым лицом и дергающейся рукой, указывающей на противоположный конец льда. Прежде чем я успел откатиться на два дюйма, Гейджа сбили с ног так сильно, что я, блядь, поморщился. Игрок украл шайбу, пока Гейдж пытался восстановиться, и забросил ее в ворота. Зуммер прозвучал одновременно с зажжением лампы, и от этого звука мое сердце ушло в пятки, когда игра закончилась со счетом 3:2.

Я резко затормозил рядом с Гейджем.

— Черт, чувак, с твоим плечом все в порядке?

Гейдж сорвал с себя шлем и покатился к скамейке запасных.

— Прекрасно. — Его резкий тон сказал мне оставить его в покое, что я и сделал.

Мой желудок скрутило во время этих любезностей в конце игры. Как, черт возьми, я только, что позволил этому случиться?

— Черт возьми, Рори, какого черта? — Спросил Уоррен, когда мы вернулись в раздевалку.

— Я…

— Джексон! — Крикнул тренер, прежде чем я успел ответить товарищу по команде. Он протопал ко мне, и я выпрямился, как будто он был четырехзвездочным генералом. — Что там произошло? Где витает твой мозг, черт возьми, в облаках?

— Нет, сэр.

— У тебя похмелье?

— Нет, сэр. Я не пил ни капли с прошлой недели! — сказал я, делая глубокий вдох, сжав руки в кулаки, чтобы не сорваться. Он имел право злиться. Я отвлекся и проиграл нам игру.

— Тебе лучше молиться, чтобы не всплыла какая-нибудь история о том, о том, как ты кого-то избил в баре прошлой ночью, потому что я оставлю тебя на скамейке запасных до конца сезона, ты понял? Лучше признайся во всем, прежде и даже не думай о том, чтобы солгать мне.

Я кивнула ему, не собираясь сдаваться. Потому что, это была правда. Я даже не был в баре с ночи перед первым благотворительным гала-концертом, на котором я присутствовал для Пейдж.

Пейдж. И тот парень. Черт, вот что меня отвлекло. Даже если всего на несколько мгновений, я был поглощен ревностью настолько, что это стоило нам гребаной игры. Мне нужно было взять себя в руки, пока я не потерял свои яйца.

Тренер вздохнул, вена, пульсирующая на его лбу, приобрела менее сердитый оттенок фиолетового.

— Прекрасно. В следующий раз. — Он посмотрел на Гейджа и Уоррена, которые молча стояли рядом со мной. — Мы победим их в следующий раз.

— Черт возьми, да, мы так и сделаем, — сказал Уоррен.

— Я позабочусь об этом, — добавил я.

Тренер кивнул, прежде чем потопать обратно в свой кабинет, вероятно, чтобы что-нибудь сломать. Я ненавидел то, что моя вспыльчивость в очередной раз чуть не стоила мне единственной вещи, в которой я когда-либо был хорош, но, черт возьми, я не мог это контролировать. Я пытался и думал, что сделка с Пейдж поможет. Ни разу я не подумал, что у нее хватит сил усугубить это.

— Что случилось? — Спросил Гейдж, его тон был проще, чем на льду.

— Я облажался.

— Ну, я это понял. В очередной раз. Но я никогда раньше не видел, чтобы ты проигрывал в такой игре.

— Я… отвлекся.

— Чем?

Я скосил на него глаза, прежде чем вытереть пот с лица полотенцем.

— Эм, Рори? — Уоррен указал мне за спину в сторону входа в коридор. — Мальчик с полотенцем говорит, что снаружи какая-то рыжая спрашивает тебя?

Гейдж переступил с ноги на ногу.

— Только, блядь, не говори мне, что это Пейдж, ждет тебя там. — Он указал пальцем на дверь, изгибая его сильнее, чем это было необходимо.

Черт.

— Это может быть любая рыжая.

Челюсть Гейджа изогнулась.

— Это рыжая Бейли?

Я похлопал полотенцем по своей голой груди, посмеиваясь.

— Технически, теперь она моя рыжая.

Он запустил пальцы в свои черные волосы, повернувшись ко мне спиной.

— Какого хрена ты делаешь, чувак?

— По крайней мере, это не твоя няня, — Уоррен фыркнул, а я присвистнул. Взгляд, которым одарил его Гейдж, был таким, что я бы никогда не хотел, чтобы на меня так смотрели. Уоррен поднял руки и медленно попятился.

— Объясни, — сказал Гейдж, глядя на меня.

Я пожал плечами.

— Пейдж и я…

— Как, по-твоему, звучит такое начало предложения, когда ты его произносишь? — прервал меня Гейдж. — Ты так никогда не занимался отношениями… никогда.

— Теперь да. — Черт, это прозвучало как оправдание даже для меня.