– Это ты, дружище, не слышал лекцию нашего хаотического учёного! Они с капитаном Нонусом просто помешались на местных сельхозкультурах! Соорудили на “Реме” оранжерею и склад семян и саженцев. Алекос прочёл нам целую лекцию, и ты знаешь, я проникся важностью и ценностью майянских культур. Про маис мы узнали раньше всего, он у майя практически заменяет по важности пшеницу и овёс. Эти лепёшки, которые мы называем тортильи, реально используются вместо хлеба, маисовая каша и жареные початки тоже очень вкусны и питательны. Ещё одна жемчужина майянского стола – потато. Есть две разновидности – с коричневой кожурой и пресным вкусом, и оранжевые, сладкие, их можно есть даже сырыми! Мы научили наших майянских друзей использовать соль для коричневых потато, томатов и маиса и эта пища стала не только полезной, но и вкусной. Оставим местным как можно больше соли, научим их, как её добывать!

– Ты, я смотрю, стал прямо проповедником майянской кухни! – ухмыльнулся Квинт.

– Это не блажь, дружище, – возразил Алексий, – Если мы научимся выращивать эти продукты у нас, они здорово поддержат наше хозяйство. Мне кажется, что маис, потато и томат станут и у нас привычными, их будут выращивать по всей Империи. А специи! Мы сейчас используем такие приправы, как перец, лавровый лист, корицу, шафран, нард, мирт. Ну, и гарум*, конечно.

– Так и зачем нужны ещё десятки других заморских специй, что, своих мало? И вообще, баловство эти специи!

– Ну, не скажи. Многие из них полезны для здоровья, с ними увеличивается сохранность продуктов, что особенно важно в воинских походах. Да и, знаешь, тешить вкусы аристократов, а особенно их жён – занятие очень выгодное! Так что Секст с Алекосом, думаю, занялись прибыльным делом!

– Что ж, пусть им сопутствует удача! – пожал плечами Квинт. – Скажи лучше, как тебе понравились драгоценности, что мы привезли из Тулума?

– Отлично! Думаю, не хуже, чем те, что мы повезём отсюда. Я говорил с Правителем Мэхли, мы договорились о том, что Рим не станет забирать сокровища из хранилищ, это будет основной фонд майя. Сейчас мы повезём достаточно золота и камней, очень хорошо пополним казну. Будем отправлять сюда корабли регулярно, вооружать майянскую армию. В итоге она станет частью Римской Империи, сильнейшей на континенте.

– Наш верный Истэкэ тоже едет в Рим?

– Да, Гай Аркадий лично рекомендовал его учиться на врача, говорит, что у него есть способности, – улыбнулся Алексий.

– Думаю, что это действительно так, Истэкэ проявился наилучшим образом, и в Риме ещё покажет себя с самой лучшей стороны!

***

В этот день господин Главный Советник лично прибыл с полуофициальным визитом в дом Советника Сунь Лея. Точнее сказать, этот визит можно было уже назвать дружеским. После того памятного разговора, когда оба сановника определили свои отношения и роли в предстоящем действии, и Сунь Лей правильно выбрал свою роль помощника, не претендующего на личную благодарность Сына Неба, и заранее отдал первенство господину Главному Советнику, у них сложились доверительные, можно сказать, дружеские отношения, конечно, насколько возможна дружба при таких высоких должностях.

Высокий сановник также оказался поклонником стихов Цао Чжи, ценителем соловьиного пения и философских бесед за чашечкой хрупкого, почти прозрачного фарфора, наполненной несравненным жасминовым чаем, который водился только у Сунь Лея. А может, дело было в особом фарфоре, в котором его заваривал старый, весь в сеточке морщин слуга Ан Цзы, или в его умелых, никогда не дрожащих, несмотря на возраст, руках.

По древнему этикету сановники вначале вежливо поинтересовались здоровьем друг друга – душевным и телесным, и только потом перешли непосредственно к деловой части беседы.

– Нет ли новостей из Царства Белого Тигра, куда отправились корабли империи Дацинь? – задал вопрос господин Главный Советник.

– Цзайся** Сунь Лей пока ещё не имеет*** сведений о прибытии в Рим экспедиции империи Дацинь, – почтительно ответил мандарин. – как только что-нибудь станет известно, верные люди сразу ему сообщат.

– Я надеюсь, что почтенный Сунь Лей не забудет известить об этом своего старого друга, – обозначил на лице лёгкую улыбку господин Главный Советник.

– Можете не сомневаться, почтеннейший, – поклонился Сунь Лей, – известие о возвращении экспедиции сразу облетит весь Рим, за домом нашего человека следят, и тут же сообщат о его прибытии!

– Очень хорошо, мой друг! Как только нам станет известно всё о местонахождении сокровищ, сотни джонок отправятся к берегам Царства Белого Тигра.

– Да не прогневается мой господин, если Цзайся Сунь Лей захочет узнать судьбу этого человека. Его возьмут с собой на одну из джонок, или будет достаточно его подробного рассказа о том, как доплыть до тех берегов, и где искать сокровища?

– Неужели тебя так интересует судьба какого-то матроса? – приподнял бровь господин Главный Советник.

– Судьба этого человека – только его судьба, – смиренно ответил мандарин, – но хорошо было бы оставить его в Риме, в полном здравии, чтобы не порождать лишних слухов и не беспокоить его родных. Правители Дациня должны как можно дольше оставаться в неведении, чтобы они не послали сразу свои корабли в погоню за нашими джонками.

– Мудрая мысль, – кивнул старший друг, – а теперь будем наслаждаться несравненным жасминовым чаем и поэзией. Я хочу прочитать тебе новое стихотворение “Путник”, которое нашёл в своей библиотеке:

Путник усталый

дальней бредет стороной;

Из дому вышел –

тысячи ли за спиной.

Думает путник:

"Что же мне делать теперь?

Может, вернуться?

Но где отворится дверь?"

Солнце сокрыто

в непроницаемой мгле,

Ветер печали

рядом с людьми на земле.****

– Очень красивые стихи, очень! – искренне восхитился Сунь Лей. – Не будет ли столь любезен мой господин приказать переписать их и переслать смиренному цзайся?

– Разумеется, мой друг, я непременно это сделаю.

***

ПРИМЕЧАНИЯ:

*гарум – популярнейшая в Древнем Риме приправа из ферментированных рыбьих потрохов и обрезков.

**Цзайся – почтительное обращение к старшему, нечто вроде “ваш покорный слуга”.

*** В Древнем Китае – форма почтительного разговора с важным собеседником, начальником, когда о себе говорят в третьем лице.

**** Стихи Цао Чжи. Перевод Черкасского Л.Е.

Работы по подготовке к отплытию в обратный путь в Рим в Паленке кипели вовсю. Из Тулума перевезли золото и камни, предназначенные к отправке, прибыли римляне и юноши-майя, выбранные для обучения в столице Империи. Собирали продовольствие, необходимое в пути, в основном овощи – спелые, а также такие, что будут дозревать в дороге. Маисовые початки, клубни потато обоих видов, плоды томата, специи, травы. Мясные припасы брали в основном в живом виде, закоптили только малую часть: в основном запасы соли оставляли майянским друзьям, чтобы они могли пользоваться ею в полной мере до начала промышленной разработки соляных месторождений.

Запасли и зёрна горького чоколата – в основном по настоянию Алекоса для дальнейшего выращивания в метрополии. Всё же, запас сушёных и толчёных зёрен тоже прихватили: на борту имелось немного тростникового сахара, добываемого в Египте, а также мёд. С этими сладкими добавками чоколат приобрёл замечательный вкус и аромат, и его широкое применение ограничивало только малое количество сахара на борту, а впоследствии, в Риме, его дороговизна.

Впрочем, Алекос и Нонус предназначали чоколат для аристократов и их жён, которые смогут себе позволить экзотический напиток невзирая на его цену. Хаотический учёный и капитан “Рема” стали экспериментировать, добавляя в напиток разные специи, и вскоре даже скептик Квинт вынужден был признать, что получилось “нечто весьма достойное”.