– А их командир, Алексий? – прямо спросил Текамсех.

– Не знаю… – девушка вновь принялась чертить пальцем по узорам одежды, опустив глаза, – Алексий очень хорош. В нём чувствуется сила и благородство, и он не отводит глаза, встречаясь со мной взглядом…

– Скажу тебе больше, Кетери. Я разговаривал с Алексием, и мы выяснили, что он – сын римского Императора Марка Победителя и внук Великого Императора Алексия Освободителя. Его мать также из царского рода.,.

– Вот, значит, как… – Кетери натянуто улыбнулась, – впервые я встретила достойного мужчину, который мне понравился, и он оказался сыном императора, даже не знаю, радоваться мне или огорчаться…

– Не понимаю, почему тебе надо огорчаться. Скажу по секрету, Алексий признался мне, что ты ему очень нравишься.

– И теперь у нас с ним просто нет другого пути, как пожениться на благо наших народов и по воле богов, вопреки планам коварного Тооантуха и его жрецов, – покачала головой девушка.

– Прости, дочь, я не совсем понимаю, что не так в этой ситуации? Тебе нравится Алексий, ты ему тоже, он из знатного, царского рода, всё складывается самым благоприятным образом для всех нас, а ты почему-то выискиваешь какие-то сложности и препятствия.

– Я не знаю, как это объяснить, отец. Если бы всё не складывалось так выгодно для всех, так своевременно и благополучно, я бы только радовалась! Ещё бы, жених царского рода, красивый, благородный, мы нравимся друг другу… Не верю я в подобную благость!

– Какая там благость, Кетери! Когда о наших планах узнает Тооантух, он нам такую благость устроит!

– Да, я понимаю! Ты только не думай, что я не соглашусь, если вождь римлян захочет взять меня в жёны, я буду счастлива. Но было бы гораздо лучше, если бы мы с Алексием сблизились, как обычные люди, а не как государственные деятели.

– К сожалению, доченька, и мы с тобой, и Алексий как раз и есть государственные деятели, и все свои действия согласовываем с учётом этого фактора. Делай так, как тебе подсказывает твоё сердце, и помни мы с Мэхли всегда будем любить тебя и поддерживать…

– Спасибо, отец! Теперь я хочу встретиться и поговорить с Алексием, а уж потом будем решать, что делать дальше.

– Сегодня он будет у нас во дворце, я передам ему твоё желание. Если он тоже захочет с тобой увидеться, не откладывайте встречу, у нас мало времени!

***

Центральная городская площадь Паленке, прилегающая к дворцу правителя, была заполнена горожанами до отказа. Брачная церемония дочери правителя, это не рядовое событие! Разумеется, сама церемония – молитвы богам, принесение в жертву диких голубей, долгие речи родственников и старейшин, смешение крови жениха и невесты на алтарном камне будут проходить внутри пирамиды, подальше от посторонних глаз. Но люди, пришедшие посетить брачную церемонию, хотели увидеть невесту в брачном наряде, а когда её участники удалятся во внутренние помещения, расхватывать маисовые лепёшки, что будут раздавать жрецы, наблюдать за игрой в мяч, которым игроки стараются попасть в кольцо, расположенное вертикально, на высоте почти десяти локтей, пить жгучую, крепкую пульке.

Почему-то до сих пор не начиналась церемония. На возвышении-помосте давно должны были появиться, правитель, верховный жрец, ну и сами жених с невестой, но пока там лишь изредка мелькали какие-то тёмные фигуры. Наконец вышел жрец Тооантух в церемониальном одеянии, за ним следовал Уопэша с каким-то странным выражением лица – на нём явно читалась растерянность и злоба.

Из другого входа появился Правитель Текамсех; его сопровождала Кетери, а рядом с ней почему-то находился её брат Мэхли, хотя по церемониальному протоколу он должен был стоять внизу. Лицо дочери правителя выражало решимость и сосредоточенность.

Верховный Жрец поднял кверху руки и начал читать молитву богам, призывая их явить милость и благорасположение, но когда настал момент произнесения имён жениха и невесты, с площади, где собрался народ, раздался какой-то непонятный шум, в котором преобладали громкие, чёткие команды-приказы на незнакомом языке.

Любопытные зеваки разлетелись по сторонам и на площадь вступил ровным строем отряд из десятка невиданных воинов: высоких, широкоплечих, одетых в блестящие доспехи воинов-легионеров. В руках они держали длинные ножи, с острыми, блестящими на солнце клинками, прикрывавшие левую сторону груди мощными щитами, а голову – такими же блестящими шлемами с щетиной плюмажей. Они рассыпались шеренгой, отсекая помост от толпы, и их командир, облачённый поверх доспехов в ярко-алый плащ-палудаментум с сияющей золотой застёжкой на правом плече ловко забрался на помост, выпрямившись во весь свой высокий рост. Сзади, с двух сторон выросли фигуры легионеров, закрывающих его спину. Военачальник вскинул правую руку в воинском салюте и произнёс на хорошем языке майя.

– Любезные горожане, воины и жрецы славного народа майя! Меня зовут Алексий, я легат, то есть главный командир отряда легионеров Великой Римской Империи. Мы приплыли сюда на больших морских кораблях, а также прилетели на воздушных кораблях поменьше, которые могут лететь по небу. Мы прибыли к вам как друзья, желаем народу майя мира и процветания и предлагаем союз с Великим Римом, его надёжную защиту и покровительство. Сегодня здесь должна была пройти брачная церемония дочери правителя Текамсеха Кетери, и некоего Уопэша, которого выдавали за избранника богов. Но это неправда! Кетери хотели выдать замуж за обычного человека, чтобы лишить возможности её брата, храброго Мэхли, претендовать на должность правителя. Всех женихов из царских родов подкупили или запугали, а Кетери пытались убедить в том, что нужно покориться неизбежному и принять выбор жрецов.

– А ты, чужеземец, предлагаешь ей лучший выбор? – зло крикнул Тооантух.

– Да, жрец, – раздался голос правителя Текамсеха, – гости из далёкой Римской Империи прибыли к нам под командованием легата Алексия – сына Императора Марка Победителя и внука Императора Алексия Освободителя, – правитель повернулся в сторону римского воина и указал на него рукой, – поэтому мы предложили ему брак с моей дочерью, как достойных и равных друг другу людей. Больше того, Алексий и Кетери решили, что они готовы к брачной церемонии во благо народа майя и римского народа!

Внезапно речь правителя оборвал грозный рык. На помост, где стояли все участники этой сцены, запрыгнул огромный ягуар, и медленно двинулся в сторону Алексия. “Балам! Священный Балам!” – прокатился по площади сдержанно-испуганный стон. Священный ягуар жил в покоях жрецов, очень редко появлялся при дневном свете, тем более, в окружении народа. Он щурил свои янтарные глаза, бил по бокам длинным хвостом, и разевал пасть в свирепом рыке. Толпа замерла в ужасе, а римлянин вытащил из ножен свой меч, и выставил вперёд круглый щит, так чтобы он находился между ним и хищником. Ягуар прижал уши к голове, присел на лапы и приготовился к прыжку, но что-то его удерживало. Чужеземец не замер в благоговейном ужасе, не застыл истуканом, скованный страхом. Очень медленно, не отводя взгляда горящих злобой глаз, Балам почти полз к нему, однако всё ещё не нападал, то ли выбирая подходящий момент, то ли опасаясь странного противника. В это время Алексий неожиданно издал пронзительный боевой клич, и бросился вперёд, навстречу хищнику. Ягуар, словно, ожидая этот момент, также кинулся навстречу человеку, но каким бы стремительным не был его прыжок, легат Римского войска оказался быстрее. Его меч поразил священного зверя, как обычного хищника, и схватка на этом закончилась, Священный Балам умирал на помосте, истекая кровью, а его победитель вытер свой гладий о шкуру зверя и вложил его в ножны.

– Кто-то ещё сомневается в том, что легат Римской Империи происходит из царского рода? Разве может обычный человек победить Священного Балама в открытом бою? – воскликнул Текамсех, указывая на легата.

Однако в этот момент у противоположного края площадки пронеслась какая-то тень, и короткое копьё, брошенное с помощью особой палки-рукоятки, мелькнуло в воздухе и впилось в бок легата Алексия…