– Ну, и что ты думаешь по этому поводу?

– Честно сказать, ещё не знаю. Странное какое-то гостеприимство. С одной стороны нас чуть ли не обожествляют, с другой – всё устраивают жрецы, а какой-то Манидогабо, судя по реакции нашего друга Истэкэ, главный здесь, пока никак не проявился. Кто он, император, правитель области, военачальник?

– Вот и я о том же, – вздохнул Алексий, – эти жрецы тоже вроде ребята неплохие, и угощают, и праздник хотят организовать, и женщин готовы предоставить, но что они хотят взамен? Как-то не очень я верю в жреческое бескорыстие.

– Я тоже, – подтвердил Квинт, – в общем, мне кажется, надо пойти на этот приём, максимально разузнать, что и как думают себе наши служители майянских богов, и потом уже принимать решения.

– Да,ты прав, я тоже так думаю. Вряд ли этот жрец, как его, Метерато, предпримет какую-то гадость, но на всякий случай надо быть готовым. Хочу, мой друг, чтобы ты остался вместо меня и следил за обстановкой, в помощь тебе будут наши капитаны Маний Помпей Урсус и Секст Нонус. Ну, и легионеры, конечно. Я думаю взять с собой двух центурионов и два десятка воинов. А также Аркадия и Алекоса.

– А зачем тебе столько легионеров, да ещё и двоих центурионов? Я думал, хватит 5-10 человек.

– Я хочу дать парням возможность отдохнуть по полной программе. Если со мной будет 5-10 легионеров, то отправлять отдыхать можно будет только троих-пятерых зараз, ведь нельзя оставаться совсем без охраны. А так…

– Понятно, нужно, чтобы всё воинство прошло курс отдыха за наименьшее время! А кого из центурионов ты возьмёшь?

– Ещё не знаю. По правилу надо поощрить в первую очередь старших – Тита Сейвуса и Тиберия Помпея. Но, с другой стороны, Тит всё же мой заместитель, и как бы ни были холодны наши отношения, в моё отсутствие именно он остаётся командиром.

– А с третьей стороны, – усмехнулся Квинт, – ты ему не доверяешь и опасаешься оставить его командиром!

– Не так, чтоб совсем не доверяю, но ты прав, опасаюсь – вздохнул Алексий, – Тит, пожалуй, больше меня достоин быть легатом – у него реальный боевой опыт, сильный характер, командирский кураж. И я не знаю, за кем пойдут наши легионеры в случае серьёзного конфликта, на чьей стороне они будут…

– Ну, друг мой, куда-то совсем тебя не туда понесло. Тит, конечно, честолюбив и амбициозен, но он прежде всего римский легионер, и как мне кажется, не нарушит присягу! В общем, я полагаю, тебе стоит оставить его за себя, вроде как оказываешь доверие, а я буду за ним приглядывать!

– Спасибо, друг! Когда мы вернёмся, я назначу тебя трибуном латиклавием*** шестого Легиона и своим заместителем, – почти серьёзно произнёс Алексий, на что Квинт только отмахнулся и буркнул: “Нет, я человек не военный”.

После этого разговора, Алексий снова собрал своих центурионов и объявил им:

– Жрецы майя приглашают нас к себе в гости на праздник. Это какой-то местный праздник, нам неважно, по какому поводу. Я с учёными буду вести переговоры, а ваша задача – охрана. Но главный жрец обещал также молитву своим богам и пиршество в компании весёлых и ласковых женщин. Сегодня вы должны выбрать, кто из легионеров удостоится этой чести в первую очередь. Завтра со мной пойдут Тиберий Помпей и Марк Ульпий, а также двадцать рядовых легионеров. Центурион Тит Сейвус остаётся за старшего над войском на обоих кораблях, вместе с Секундом Крассом. Мы постараемся как можно результативнее переговорить с жрецами, а потом дать отдохнуть и другим легионерам. Для завтрашнего визита отберите лучших легионеров, в качестве поощрения, но пока не говорите им об отдыхе, пусть готовятся просто к охране, чтоб не создавать нездоровую конкуренцию среди своих товарищей!

Вечером, когда Алексий остался один, в его каюту постучали. К его удивлению, это оказался Тит.

– Разрешите, легат? – спросил он довольно мирно.

– Заходи, центурион, – Алексий специально употребил приятельское обращение “ты”, принятое среди легионеров, несмотря на то что с Титом они употребляли в общении сухое “вы”, – чем обязан?

– Хочу прояснить такой вопрос, легат. Я желаю понять, что скрывает наш друг Метерато за своим показным радушием? Он хочет уничтожить нас, как потенциальную угрозу, или же использовать для каких-то своих целей?

– Я тоже задавал себе этот вопрос, Тит. И пока не знаю на него ответа, готовлюсь к любому из этих вариантов. Поэтому и беру завтра с собой командиров второй и четвёртой центурий, а тебя оставляю вместо себя. Если нас завтра в покоях жрецов захотят перебить, и даже перебьют, тебе придётся обрушить весь гнев Римской Императорской армии на глупых, самонадеянных майя, уничтожить их город, заставить принести победителям золото и драгоценности, которые они прячут от нас и с триумфом возвратиться в Рим, скорбя о своём легате и прочих воинах. Так, центурион Сейвус?

– Если майя нападут на вас или на наши корабли, то будет именно так. И я бы так и поступил, не дожидаясь нападения.

– Но ведь пока майя не давали повода убедиться в своём коварстве, возможно, нам удастся выполнить нашу задачу, не прибегая к кровопролитию!

– Да, может и так. Но скажу тебе, Алексий, – Тит впервые обратился к нему столь непринуждённо, – ты рассуждаешь, как цивильный чиновник, а не как боевой легат. Да, волей твоего отца Императора ты командуешь этой экспедицией, а не я, поэтому мы пока так и жуём сопли, вместо того, чтобы заставить аборигенов принести нам свои сокровища и отправиться домой!

– Ты прав, Тит, я скорее цивильный чиновник, чем легат, и поэтому вижу то, чего может, не видишь ты. Наша задача – не захватить малую часть сокровищ, спрятанную в этом городе и привезти их в Рим. Чего мы этим добьёмся? Окупим нашу экспедицию, построим несколько кораблей, десяток мамортисов****, соберём тысячу доспехов для легионеров, решим ещё

какие-то текущие вопросы. А я хочу добиться не одноразового успеха, а прочных, долгосрочных, взаимовыгодных отношений, чтобы майя стали нашими друзьями и союзниками, и приток золота и камней от них был постоянным и непрерывным!

– Так, а что мешает сделать этот поток постоянным? – вкрадчиво спросил центурион. – Мы заберём сейчас то, что у них есть, а потом объявим властям аборигенов, что вернёмся через год, и если нас не будут ждать к этому времени сундуки с золотом и драгоценностями, просто уничтожим их цивилизацию! А на прощание я бы наполнил горячим воздухом парочку наших аэростатов, упакованных в трюме, и провёл показательный полёт с применением мощных луков и греческого огня, чтобы эти обезьяны ясно увидели и почувствовали на своей шкуре, что такое Римский Легион!

– Я не буду говорить тебе, центурион, о гораздо больших и лучших возможностях мирного решения этого вопроса, понимаю, что в случае успеха твоего плана победителем и героем будешь именно ты. Но это не твоя карьера, Тит!

– А чья карьера? Твоя, Алексий? – тихо спросил центурион.

– Нет, – покачал головой легат, – это вообще ничья карьера. Это вопрос победы или поражения всей Римской Империи!

***

Наутро от жрецов явился довольно высокий худощавый юноша, очевидно, ученик или послушник. Через посредничество Истэкэ удалось выяснить, что он прибыл, чтобы проводить солнцеликих гостей в храм местного божества, где и запланировано мероприятие.

– Передай ему, что мы начинаем сборы, пусть ждёт, – обратился Алексий к Истэкэ. Тот послушно закивал, и что-то сказал юноше по-майянски. Они коротко поговорили, и Истэкэ торжественно объявил, что посланец будет ждать сколько нужно.

Пока легионеры и учёные собирались, Алексий коротко рассказал Квинту о вчерашней беседе с Титом. Тот угрюмо покачал головой.

– Я буду настороже. Не нравятся мне эти Титовы планы!

– Всё же он ещё удерживается от решительных шагов. Его отец, Рем, суровый командир и ближайший друг моего отца, и если Тит поднимет бунт, в Риме его ждёт жестокий приём, Рем сразу поймёт, что сын пошёл против присяги, а Тит боится гнева отца. Пока, во всяком случае…

ПРИМЕЧАНИЯ