– А китайцы? – неожиданно вмешался Алекос. – Они вообще-то изобрели эти штуки раньше нас!
– Откуда здесь возьмутся китайцы? – пожал плечами Алексий. – И даже если вдруг возьмутся, зачем им подавать сигналы?
***
Сунь Лей прибыл на встречу с господином главным советником как положено по его чину – в роскошном паланкине, украшенном кистями и фигурами драконов. Его несли сильные, мускулистые носильщики, а впереди бежали воины с кнутами и мечами – разгоняя любопытных и нерасторопных простолюдинов.
Господин главный советник, недавно занявший этот пост, пожелал сегодня выслушать доклад Сунь Лея об экспедиции кораблей Империи Дацинь, возможной слежки за ней, и всех обстоятельств её прохождения. Конечно, подчинённые господина советника всё ему доложили, но он пожелал выслушать информацию также от непосредственного руководителя.
После всех протокольных вопросов, господин главный советник захотел узнать, каким образом осуществляется слежка непосредственно за экспедицией римлян.
– На одном из кораблей находится человек, которого мы перекупили, он предан нам и будет выполнять все наши инструкции.
– А каким образом ему передадут инструкции? – Тон господина советника был равнодушен и скучающе-тих. – И почему на двух кораблях всего один наш человек?
– Мы договаривались с двумя людьми, но один из них в последний момент передумал, и захотел рассказать всё римскому начальству.
– И что же ему помешало?
– Бедняга выпил лишнего в какой-то таверне, прицепился к кому-то, началась драка, и его просто зарезали.
– Ай-яй-яй, – покачал головой господин главный советник, – очень жаль…
Сунь Лей так и не понял, к чему относится сожаление господина главного советника, тем более, тот вернулся к теме передачи инструкций верному человеку. Разговор с господином советником был спокоен и благодушен, но Сунь Лей не чувствовал умиротворения. И самое неприятное было то, что он и сам не знал, как будет связываться с верным человеком, поэтому стал ощущать неприятный зуд в области шеи, словно её уже коснулся тонкий шёлковый шнурок…
***
Как и предполагалось, сигналы подавали со второго корабля экспедиции, “Рема”. Позже выяснилось, что они попали в более мощное крыло шторма, судно было не столь маневренным, и они получили довольно сильные повреждения. Корабли встретились в океане, недалеко от группы каких-то мелких островков, судя по всему, необитаемых. С “Рема” посигналили флагами: “У нас большие повреждения и есть раненые. Пришлите врача”
Снарядили имеющуюся на “Ромуле” шлюпку, в неё поместился Аркадий и двое гребцов. Он остался лечить раненых, а вместо него прибыл Квинт.
Они собрались с Алексием, чтобы обменяться новостями и обсудить дальнейшие планы. Капитан Маний был занят организацией починки повреждений, Алекос, как стратег, был бесполезен, командиры центурий Тит и Тиберий Помпей после демарша Сейвуса ещё более отдалились от Алексия. Квинт рассказал, как они боролись со штормом, насколько сильны оказались повреждения и как серьёзно были ранены люди. Поведал, что волны проникли в помещение, где хранились ракеты фейерверков и намочили их. Пока искали более-менее неповреждённые, сушили, прошло время, и поэтому ответили на сигнал не сразу.
У Алексия новостей оказалось больше. Главное – спасение местных мореплавателей, а также связанное с этим выступление Тита.
– Спасение местных майя – это очень хорошо, когда мы прибудем в их страну, оно, безусловно, нам зачтётся. Надо, чтоб Гай попытался понять их язык, дабы потом было легче разговаривать с правителями! – заметил Квинт.
– Он пытался, но они были очень уставшие, поели-попили и легли отдыхать. А потом Гаю пришлось ехать к вам, лечить пострадавших. Но я обязательно хочу организовать эту пирушку, наш доктор верно говорит – хорошее вино способствует дружескому общению и пониманию.
– Только мой тебе совет: не надо резать поросёнка, достаточно будет к обычному угощению добавить пару куриц. Тит как Тит, но большинство легионеров тебя не поймут!
– Да, друг Квинт, тут ты прав, я действительно погорячился насчёт поросёнка. Свежатинки хотят все, и лучше будет устроить общую трапезу потом, по прибытии на берег.
– Верно говоришь, – заметил Квинт. В это время в каюту вошёл капитан Маний.
– Представляете, друзья! Начали мы починку мачт. Экипаж работает, как обычно, легионеры – в стороне, не помогают никак. А работы-то много, зашиваемся. Тут на палубу вышли наши майя. Тоже, вроде, стоят, наблюдают, но совсем с другим видом, заинтересованным, что ли, понимающим. В какой-то момент гляжу, у наших работников народу начинает не хватать, надо подмогу звать. А тут этот майянский капитан ко мне подходит, руками размахивает, то на мачту показывает, то на своих людей. Те тоже вроде кивают, руками машут. Неужели, помочь хотят? Ладно, думаю, кивнул я им, а они так чётко, ловко мачту облепили, наши им что-то кричат, эти отвечают. Вроде каждый по-своему, но закипела работа! Эти майя, хоть и низкорослые, но ловкие, цепкие, и сразу видно – понимающие, толковые. В общем, пошло у них дело!
Квинт с Алексием вышли на палубу посмотреть, как работает объединённая команда. Получалось вроде неплохо, аборигены раньше явно имели дело с корабельным деревом.
– Ну вот, – ухмыльнулся Квинт, – а твой Тит хотел их в военнопленные записать! Слушай, друг Алексий, у вас работы уже заканчиваются, может, разрешишь мне попросить этих ребят помочь с ремонтом на «Реме»?
– А почему бы и нет? Главное, чтоб они согласились, – усмехнулся Алексий.
– Согласятся, куда денутся!
– Пусть тогда заканчивают здесь, у нас, потом уже едут на «Рем»!
С капитаном майя (как потом выяснилось, его звали Акабидаб) дотолковались очень быстро. Достаточно было показать на второе судно с явными признаками повреждений и на майянских работников, как Акабидаб показал на «Рем», а затем отделил троих матросов и кивнул головой в сторону корабля.
В последующие несколько дней ремонтные работы на обоих кораблях шли полным ходом, и вскоре были завершены. Экспедиция двинулась дальше, к берегам Страны Майя, которая была уже совсем близка. Майянские моряки с радостью участвовали в повседневной жизни экипажа: их восхищали корабли римлян своими размерами, оснасткой, возможностями. Похоже было, что у народа майя не было столь развито судоходство, и их погибший корабль являлся если и не вершиной кораблестроения, то во всяком случае неким подобием флагманского корабля.
При этом майя совершенно не производили впечатления отсталых, слаборазвитых людей, они быстро схватывали новые знания, учились общаться с римскими моряками, постигали латынь, а римляне запоминали слова из языка майя. Алексий смотрел на всё это с одобрением – вскоре им предстоит встреча не только с жителями Страны Майя, но и с их правителями, и легче будет договориться, если рядом будут люди, хоть немного понимающие оба языка, пусть даже пока на уровне нескольких десятков слов.
Кроме работы, моряки обоих экипажей часто вечерами устраивали дружеские посиделки: пара кувшинов вина, сухари с козьим сыром. Весельчак Гай Аркадий приходил со своей кифарой и пел весёлые песенки, которых знал великое множество.
И если вначале все майя казались на одно лицо, вскоре их начали отличать друг от друга. Так, тихий, скромный Истэкэ отличался завидной способностью к изучению латыни, и служил неким подобием переводчика, хотя и на весьма примитивном уровне, и при очень ограниченном словарном запасе. Ловкий, худощавый Канги говорил мало, даже на своём языке, зато лучше всех остальных майя продвинулся в изучении управления парусами большого корабля.
С каждым днём приближалась Страна Майя. Алексий стал готовится к встрече с официальными лицами, ведь он был сейчас главным, олицетворял собой не просто два больших корабля, но и всю Римскую Империю. После многих размышлений и совещаний с Квинтом и капитаном Манием он принял следующий план. Корабли войдут в гавань, которая наверняка есть в городе. Как и говорил центурион Сейвус, легионеры выстроятся боевым порядком во главе со своими центурионами. Но это будет больше торжественный и почётный караул, хотя и показать свою силу тоже необходимо: спасённые матросы, конечно, славные ребята, но правители могут в отличие от них иметь гораздо менее человеколюбивые планы. Делегацию возглавит легат Алексий Деций – командир легионеров и начальник экспедиции. Сопровождать его будут Гай Аркадий, как полиглот, Алесандрос Варкарис, капитан спасённого майянского судна Акабидаб и Истэкэ, худо-бедно могущий служить переводчиком. Будущая делегация старалась в эти дни встречаться почаще – разрабатывали план переговоров, разбирали могущие возникнуть вопросы, натаскивали Истэкэ в латинском языке, стараясь помочь ему выучить хотя-бы самые необходимые понятия. Алексий также учил приветственные слова на языке майя.
