Объехав несколько улиц, Кастор все же свернул в сторону их домов. Двор Ивены был заставлен машинами, и заезжать было неудобно, поэтому он предложил припарковаться у своего на привычном месте, а после проводить ее пешком до подъезда. Ивена согласилась, но, выйдя из машины, кое-что вспомнила.
— Слушай, я все думаю о вашей дружбе с Таленом. Алирин мне говорила, что вы раньше не так близко общались, а лишь недавно сблизились. И ты мне сказал, что есть причина, почему вы хорошие друзья. Это как-то связано с тем, кто ты? Тален вообще знает об этом?
Закрыв машину, Кастор подошел к Ивене и как-то печально усмехнулся.
— По тебе сразу понятно, что допросы ведешь. Все слова запоминаешь.
— Кастор, не уходи от ответа, — серьезным тоном попросила Ивена, чуть хмурясь.
Глубоко вздохнув, он сказал:
— Я как раз хотел бы с тобой кое о чем поговорить. Это касается Талена и Алирин. Разговор важный и личный, так что я не хочу это делать, стоя на улице. Если ты не устала и не хочешь спать, то можем сейчас пойти ко мне и обсудить, а потом я тебя провожу. Или встретимся завтра.
— Шутишь? Да я же теперь не усну до завтра после такого заявления, — возмутилась Ивена. — Пойдем к тебе.
Развернувшись в сторону подъезда Кастора, она уверенным шагом направилась туда. Он не возражал, сам явно не хотел спать. Поднявшись, он впустил Ивену в квартиру, зашел и запер дверь. Разувшись, они скинули верхнюю одежду и последовали в гостиную.
Сердце Ивены тревожно забилось. Внутреннее чутье подсказывало, что она узнает что-то не очень хорошее, и это беспокоило. Подогнув подол платья, Ивена уселась на диван, в ожидании глядя на Кастора. Он сел рядом и принялся рассказывать:
— Как я тебе уже сказал, мы сотрудничали по работе. Тален показался очень легким и приятным в общении. Мы обменялись контактами, периодически какую-нибудь ерунду друг другу скидывали, что-то обсуждали, но не сильно близко общались. Я не думал, что это надолго, но связь поддерживал. Разумеется, я не говорил, что маг, прекрасно зная, как к этому относятся. Об этом знали только близкие люди, а в реестре я еще не числился. И вот однажды мы снова списались с Таленом, и он пожаловался, что день выдался отвратительный. Так вышло, что мой тоже не задался, и мы спонтанно решили встретиться у меня, чтоб хоть как-то его скрасить и пообщаться. Не знаю, что на нас нашло, но мы так здорово разговорились, и меня неожиданно потянуло на откровения. Я сказал, что электромаг. Не хотелось портить отношения, но из жизненного опыта я понял, что лучше признаваться в таком сразу, если человек тебе дорог, и ты не хочешь шокировать его потом. Ведь потом всегда больнее. А так, если бы он отстранился от меня, мы бы просто прекратили общение. Но все сложилось не так, как я представлял.
Лицо Ивены становилось все мрачнее. Она понимала, к чему клонит Кастор, но до сих пор не хотела признавать это.
— Если сейчас вы дружите, очевидно, Тален новость воспринял положительно, — озвучила вывод Ивена. — Но он тебя даже свидетелем назначил. Соответственно, ваша дружба не просто не прервалась, а стала крепче. Мне даже страшно произнести, о чем я думаю.
Кастор не стал тянуть интригу. Было ясно, что Ивена уже обо всем догадалась.
— Я скажу это за тебя. Да. Тален тоже маг.
Казалось, что мир не может перевернуться еще больше, но это все-таки произошло. Ивена ошарашенно глядела на Кастора, не зная, как реагировать. Воплотился один из ее давних страхов — кто-то из близких людей оказался магом.
Первым делом Ивена стала беспокоиться за Алирин. Зная, как подруга относится к магам, она сделала вывод, что Алирин не в курсе того, кто Тален на самом деле. Это может очень плохо сказаться на их отношениях, если вообще ни разрушить их.
— Когда я рассказал ему о себе, — тем временем продолжал Кастор, — Тален вдруг посмотрел на меня так… странно, но не осуждающе. Наоборот. С какой-то надеждой во взгляде, что ли. Он пообещал никому не сообщать об этом и поинтересовался, как и когда я обнаружил магию, как совладал с ней. И я рассказал. Стало так приятно, что человек не боится меня, не брезгует, не называет грешником. Он просто с интересом слушал, будто я рассказывал не о магии, а о том, что я занимаюсь каким-то спортом. Это казалось в разговоре нормальным, и мне это очень понравилось. Давно не было так легко с кем-то, и можно было показывать себя истинного, быть собой. Но позже я понял, в чем причина такого отношения. Выслушав меня, Тален признался, что тоже маг, только телекинетик. И, как можно догадаться, об этом никто не знает.
Слово «телекинетик» больно резануло Ивене слух. Этих магов она и Алирин воспринимали хуже всего.
— И как давно он обнаружил это?
— Недавно. В этом-то и дело. Представь, каково ему? Успешный, известный человек с множеством связей живет себе как обычные люди. А потом внезапно узнает, что он тот, против кого настраивают общество. Конечно, он был в шоке и скрывал это, пытался не показывать, что что-то произошло, но сокрушался изнутри. И, узнав, что я маг, Тален решил, что я его пойму, как никто другой. Так и вышло. Ему очень хотелось разделись с кем-то этот секрет, не подвергая себя опасности. Поэтому мы и начали больше общаться. Магия нас сблизила, ведь мы оба скрывали ее от всех, но узнали друг о друге.
— Господи, бедная Алирин… — протянула Ивена, взявшись руками за голову. — Она же явно не знает, иначе не была бы так спокойна. Да и вообще не знаю, была бы она с ним…
— Вот это я как раз и хотел обсудить.
Ивена недоуменно посмотрела на Кастора.
— Ты хочешь, чтобы она узнала? — спросила она.
— Я считаю, что это необходимо, — уверенно выдал он. — Не хочу, чтобы Тален повторял мои ошибки.
От напряжения Ивена рукой вжалась в подлокотник дивана, не зная, какие подробности ей еще предстоит узнать за эту ночь. Она вопросительно глядела, ожидая пояснений.
— И в чем же ты ошибся?
— Как ты могла видеть в документах, я был женат, но четыре года назад развелся. Мою бывшую жену зовут Эйза. Еще когда мы просто встречались, я боялся ей говорить, кто я есть. Считал, что смогу это просто скрывать всю жизнь, делая вид, что я — обычный человек. Притворялся. Я сделал предложение, мы поженились, и все было хорошо с виду. Я уже привык жить, скрываясь, хоть иногда и мучила совесть, что я вру любимому человеку. Магов я никогда не презирал по понятным причинам и иногда пытался аккуратно донести до Эйзы то, каким вижу мир. Она не очень любила эти разговоры, а однажды мы совсем поругались. Дело в том, что мы хотели завести ребенка. А ее знакомая родила сына от мага. И Эйза, узнав об этом, бросила крайне неприятную фразу. Дословно не передам, но что-то типа: «Я никогда бы не смогла связать жизнь с магом, тем более рожать от него детей, ведь это будет позором на всю жизнь и мне, и детям». Она долго осуждала ту женщину. И моих сил держаться не осталось. Мало того, что мне стало до ужаса обидно, так еще и я понял, что, если продолжу скрывать, а правда как-нибудь вскроется, то будет еще хуже. И я сказал, что маг. Конечно, за этим последовал скандал. Успокоившись, Эйза приняла решение не докладывать обо мне, но при условии, что мы разведемся, и я оставлю ее в покое, а если когда-то меня поймают, то я должен сделать вид, что она ничего никогда не знала. Ее чувства быстро остыли. Факт того, что я маг, неожиданно перекрыл все хорошее, что между нами было. Мечты о счастливой семейной жизни вмиг развеялись. Мы развелись.
— Мне жаль, что ты столкнулся с таким, — вырвалось у Ивены.
Кастор смиренно покивал головой.
— Знаешь, как бы мне тогда ни было обидно и больно, я ее понимаю и ни в коем случае не виню. Я сам виноват, что скрывал правду. После этого я сделал вывод, что хочу быть собой. Не важно, придется применять магию или нет, я хочу показать, что я хороший человек, пусть и маг. Хочу, чтобы магию перестали бояться. И я твердо решил, что не буду скрывать это в отношениях. В любви не должно быть тайн и недомолвок. Горький опыт научил меня этому. Если человек не готов принять меня, значит, это не мой человек. А мне нужна та, которая примет. Полностью. Как видишь, такой пока что не нашлось, потому я и один.
