Женщина затихла, пытаясь взять себя в руки, чтобы не заплакать и не пуститься в истерику.

— И вы решили, что это проявление магии? — мягко подтолкнула Ивена к продолжению разговора.

Ланда молча кинула, все еще не в силах что-то сказать.

— Почему вы именно так подумали, а не допустили, что ваш ребенок просто все разбросал?

— Понимаете, — наконец-то вновь заговорила Ланда, — я же знаю своего сына. Если он шкодит, то потом обычно смотрит на меня с видом победителя. Но сегодня он смотрел напугано. И не на меня, а на бардак. К тому же он не мог своими руками за несколько секунд развести такое безобразие. Я сразу заподозрила, что это телекинез, поэтому позвонила в службу.

— Я вас поняла, госпожа Бруно. Благодарю за сведения, сейчас я проверю поле комнаты.

Женщина отошла к своему сыну, который за все это время не издал ни звука, прижала его к себе. Ивена тем временем достала из сумки детектор магии, вытянула короткую антенну и запустила прибор. Экран включился, показывая шкалу от нуля до десяти. Нажав на еще одну кнопку, Ивена увидела, как стрелка сразу же поднялась высоко.

— Девять целых и пять десятых, — констатировала Ивена. — Большое значение указывает, что выплеск магии произошел здесь недавно, поле подверглось излучению. Вынуждена признать, что вы правы, Ланда. Ваш сын является магом.

Слова прозвучали как приговор. Очевидно, в глубине души женщина надеялась, что ее подозрения окажутся ложными, но инквизитор подтвердила причастность сына к грешным силам.

— Мама?

Мальчик посмотрел на Ланду и увидел в ее глазах слезы, которые ей уже невозможно было сдерживать. Вид плачущей матери еще больше обеспокоил его. Несколько секунд потребовалось, чтобы осознать случившееся, и Рони мгновенно бросился в истерику, заныл и начал рукой бешено стучать по полу.

— Я не хочу! Не хочу быть магом! — вопил ребенок. — Мама! Мамочка! Я не хочу!

— Нет, сынок, нет! — с надрывом в голосе воскликнула Ланда. — Только не махай руками, я тебя прошу!

Но просьба не помогла. Мальчик вновь случайно переместил одну из игрушек, и она упала прямо перед ногами Ивены. Ланда тут же сцепила в замок руки сына. Он кричал так сильно, что Ивена поморщилась от оглушающего вопля. Она продолжала стоять и смотреть на то, как мать и сын сидят и плачут, не в силах смириться с горем, которое нагрянуло в их семью.

Ивена не первый раз объявляла о том, что человек является магом. Каждый относился к новости по-разному, но точно никто не радовался этому. Однако взрослые хотя бы чаще всего пытались сдерживаться и не впадать в истерику, в отличие от детей. С ними же Ивене всегда было труднее всего. Но так, как Рони, кажется, не орал еще никто.

Люди не любят магию, и это естественно. Всем с пеленок твердят, что магия — это страшный грех. Неизвестно, откуда она появилась, но точно не от Бога. Бог создал людей без сверхъестественных сил, дал возможность мыслить и познавать этот мир, развивать науку. Но все это без применения магии. Маги, пользующиеся своими силами, — грешники. Их нужно жестко контролировать и не допускать использования магии.

Несколько минут Ланда пыталась успокоить не только себя, но и Рони, однако тот никак не унимался. Казалось, что с каждой секундой его крик становился более душераздирающим.

— Что же теперь делать? — сокрушенно произнесла Ланда, со страхом глядя на Ивену.

— Нам придется вас и вашего сына отвезти в участок, чтобы зарегистрировать случай выплеска магии и внести мальчика в реестр безопасных магов. Далее он должен будет отправиться в Центр контроля магических сил на месячное проживание и обучение. Это необходимое условие.

— Но как же школа? Как же его будущее? — еле шевеля губами, спрашивала Ланда.

В ее глазах застыл ужас, будто вся жизнь рухнула в один момент без шанса на восстановление. Ивена, держа лицо в полном спокойствии, проговорила:

— Увы, месяц он не будет ходить в школу, но в ЦКМС приходят учителя, так что от программы ваш сын не отстанет. Что касается будущего. Тут все зависит от вашего сына. В ЦКМС он научится держать магические силы под контролем, и если никогда не будет ими пользоваться, то проблем не возникнет. Да, некоторые карьерные дороги перекроются, к сожалению. Думаю, вы сами понимаете, что на службу церкви и инквизиции магов никак не могут взять. Но ведь есть множество других доступных профессий. Самое главное для мальчика — никогда не позволять магии снова выйти наружу. Иначе он из безопасного реестра перейдет в опасный, и вы знаете, чем это может грозить. Скажите, вы же помните второй постулат?

— Конечно, госпожа, что вы! — всполошилась Ланда и заученно протараторила: — Бог создал человека без магии. Тот, кто родился магом, невольно принял на себя грех, ибо магия — порождение нечистой силы, неведомо откуда взявшейся. Искупление — это отрицание сей составляющей и полный отказ от ее применения.

— Верно, госпожа Бруно. — Ивена одобрительно кивнула головой. — Увы, тот факт, что ваш сын родился магом, никак уже не изменить, это бремя ему придется нести до конца жизни. Но, если он встанет на путь искупления, отказавшись от применения магии, то все будет хорошо. А сейчас нам нужно проехать в участок. Там я вас зарегистрирую и задам еще парочку вопросов.

Спешно собравшись, женщина с сыном последовали за Ивеной в машину к Морису. Мальчик продолжал плакать. Казалось, что поток его слез нескончаемый. По нервным стукам пальцев Мориса по рулю было ясно, что ему хотелось вновь закурить, но он не мог себе этого позволить в данный момент. Пришлось терпеть крик всю дорогу.

Приехав в отделение, Ивена заполнила нужные документы, внесла мальчика в реестр и выписала направление в Центр контроля магических сил. Ланда успела немного успокоиться, в отличие от Рони. Он устал кричать, но продолжал периодически завывать и говорить примерно раз в две минуты о том, как сильно он не хочет быть магом.

— Благодарю за содействие и честность, госпожа Бруно, — сказала Ивена, закончив оформление документов. — Подготовьте вещи мальчика, чтобы ему было комфортно в Центре контроля. И не волнуйтесь, после обучения все вновь будет хорошо. Ваш сын уже осознает, что магия — зло, и это говорит о высшем уровне воспитания. Значит, можно надеяться, что в будущем он станет порядочным господином.

— Да, госпожа Ноттен, конечно, — гордо отозвалась Ланда, — мы с мужем уделяем много времени воспитанию.

— Это замечательно. Всего благостного, госпожа Бруно.

Проводив женщину с сыном, Ивена взглянула на часы. Еще оставалось достаточно времени до прихода мага на допрос. Значит, можно наконец-то выпить кофе.

Заперев ненадолго дверь кабинета, чтобы никто не потревожил, Ивена взяла кружку с напитком и рухнула на кресло. Сделала первый живительный глоток. Прикрыла глаза. Крик мальчика до сих пор звучал в голове. Хотелось чем-то заглушить, перебить его. Ивена ненадолго включила радио, но и это не помогало. Воспоминание о крике перебивало все звуки. Разболелась голова.

Допив кофе, Ивена вновь открыла кабинет. Ровно в одиннадцать часов на допрос пришел мужчина, температурник. День назад он в драке применил магию, пытаясь понизить температуру тела соперника. Как выяснилось, магией мужчина пользовался не первый раз и в реестр опасных магов уже занесен.

— Господин Цеверт, вы же понимаете, что, воспользовавшись третий раз магией, будете приговорены к казни? — немного укоризненным тоном предупредила Ивена.

Маг одарил ее недовольным осуждающим взглядом, словно она виновата в чем-то, а не он.

— Понимаю, — процедил Цеверт.

— Если понимаете, тогда для чего продолжаете использовать магию?

— Этот человек приставал к моей жене, а до этого пытался подкараулить моих детей. По-вашему, я должен был бездействовать?

Краем глаза Ивена заметила, как у мужчины руки сжались в кулаки, но она не боялась. Перед допросами на всех магов надевали специальные длинные перчатки с электронным замком, которые не позволяли применять магию. А на случай, если маг начнет нападать физически, у инквизитора всегда под рукой тревожная кнопка и пистолет для самообороны.