Ад соответствовал всем моим самым смелым ожиданиям. Так себе местечко. Сразу понятно, что любой немагической органике здесь придёт моментальный звиздец. Небо красное-красное; ярче, чем во время лесного пожара. Кругом выжженная земля, вулканы, сопки, гейзеры. Никакой растительности и никакой, к счастью, живности.

— За мной, — поманила Чамара, и мы двинулись дальше.

Десять минут по пересечённой местности, пять минут вверх по горе — не самой крутой из тех, по которым мне доводилось лазать — и перед нами возник вход в пещеру.

— Ублюдок там? — уточнил я, чтобы понимать: готовиться мне к бою или не готовиться.

— Там-там, — покивала рогатая. — Иди…

Что ж…

Пока спасение мира происходит в максимальной степени сумбурно, но кто сказал, что обязательно должны быть превозмогания? Сейчас залечу, по-быстрому прикончу Папу — на сей раз окончательно — и успею к первому тосту за здравие Её Благородия Шестаковой.

— У-у-у-у! — я сразу решил обозначить своё присутствие акустически и забежал в пещеру, а там…

Столик.

В первую очередь мой взгляд зацепился за столик. Круглый, застеленный белой скатертью и сервированный, как в лучших домах. Подстановочные тарелочки, полный набор серебряных приборов, ваза с красными розами и канделябр с горящими свечами.

Так…

Что ещё?

Сверху каменные сосульки висят. Все стены завешаны красным шёлком, и из-за этого атмосфера… как бы так сказать? Наверное, она могла бы быть романтичной, если бы не была такой проститутошной.

— Сюрпри-и-и-из, — мурлыкнула за спиной Чамара и приобняла меня за плечи.

— Э-э-э, — я тут же отстранился.

Ну а ещё бы!

Подвох.

Явный подвох, и автор этого подвоха — демоница. Сулит ли мне это что-то хорошее? Со стопроцентной вероятностью ответом будет «нет». Да, я живу стереотипами! Ничего плохого в этом не вижу и, более того, настоятельно всем рекомендую поступать так же! Потому что берутся они не с потолка! Например, когда ты мыслишь стереотипно, у тебя гораздо меньше шансов отдать все свои сбережения цыганке не вокзале.

— Какого хрена тут происходит?

— У нас свидание, — улыбнулась суккуба и прошла мимо меня к столику, по пути размашисто виляя попой, кое-как укрытой прозрачным чёрным фатином. — Только не ругайся, Василь-ли-вань-нищ. Я пообещала не причинять никому из твоего мира зла. Так вот я и не причиняю. А во имя причинения добра могу обманывать кого угодно и сколько угодно. Такова моя природа, и я ничего не нарушаю.

— Объясняй!

— Присядь, пожалуйста, — рогатая присела за столик и закинула ногу на ногу. — Ну же. У меня для тебя ещё много сюрпризов. Например…

Чамара хлопнула в ладоши, и занавесь по правую руку от меня отъехала в сторону. За ней оказался железный конь.

Прямо вот железный. Прямо вот конь. Уж не знаю, что это за тварь такая и откуда она взялась, но думается, что без трансформации трещин тут не обошлось. Ржавая острозубая скотина была похожа на… м-м-м… кажется, это называется инсталляцией. Модные артхаусные художники той породы, что шарятся в поисках материалов по помойкам, просто обожают такую вот хренотень.

Налепят что-то наспех, а потом с одухотворённым хлебальничком рассасывают плебсу глубокие смыслы, зашитые в их кривопалую поделку.

Так вот…

Эта инсталляция была живой. Завидев меня, коняга с металлическим скрежетом встал на дыбы и заржал. Мне бы по-хорошему шарахнуть в него сырцой, не вникая в подробности, но… На шее у коняги была верёвка, другой конец которой был надёжно закреплён за сталагмит.

Так что лошадка, вроде как, была не опасна.

— Нравится?

— Чего? — я сперва даже не понял о чём речь.

— Железный конь, — пояснила Чамара. — Мо-то-цикль. Катя сказала, что тебе нравится такое.

— Э-э-э…

— Понятно, — демоница нахмурилась, хлопнула в ладоши ещё раз, и теперь в сторону поехало левое шёлковое заграждение.

Твою ма-а-а-а-ать…

Если железный конь — это мотоцикл, то мне страшно даже представить, что демоница подразумевала вот под этим действом. За левой ширмой стояли четыре чёрненьких чумазеньких чёртенка, — примерно таких же уродов мы пачками валили на поле возле Удалёнки во время вторжения Папы.

При этом один из них был за руки-ноги привязан к дыбе. Второй неумело держал в руках гитару с раздолбанной вусмерть верхней декой, третий аж по самые гланды засунул себе в рот кларнет, а вот четвёртый… у четвёртого при себе, кажется, был электрошокер.

— Начинайте, парни! — крикнула Чамара, и парни начали.

Шокер затрещал и впился под рёбра привязанному к дыбе демону. Гитарист начал долбить по струнам, а кларнетист… по правде говоря я не понял, что он делает, но его, кажется, вот-вот вырвет.

— А-АААА-АААА!!! — заорал бедолага на дыбе. — А-ААААА-АААА!!!

— Рок, — улыбаясь, пояснила Чамара. — Электричество, гитары, и кто-то громко орёт. Чертанова объясняла мне всё именно так, — тут тень сомнений упала на лицо демоницы. — Опять что-то не то?

— Не совсем, — честно признался я. — Попроси их заткнуться, ладно?

Хлопок в ладоши, и ширма поехала обратно, скрывая с глаз моих этот квартет уродцев.

— Ну извини, Василь-ли-вань-нищ, — развела руками Чамара. — Я слишком мало знаю о вашей культуре. Но если ты не совсем чёрствый сухарь, то обязательно оценишь мои старания. Присядь.

Суккуба обиженно надула губёхи.

— Пожалуйста.

Что ж…

Раз уж я всё равно здесь. И раз уж потусторонняя сущность ради меня выставила себя на посмешище, то-о-о-о… Как минимум я должен выслушать, чего она хочет.

— Ну хорошо, — сказал я и присел на соседний стул. — Только давай, пожалуйста, сразу к делу. Зачем ты всё это делаешь? С какой целью ты меня сюда заманила?

— Я ухаживаю за тобой, Василь-ли-вань-нищ…

— Ы-ыкх, — это мне в промежность упёрся сапог демоницы, который я тут же скинул обратно.

Негоже, чтобы промежности солдат Его Величества топтали сапогами. Про «ухаживания» я вообще молчу. Да, по современным правилам, дамы инициативу вполне себе способны проявлять.

Но!

Это если мы берём отношения двух человеков. Здесь же ситуация куда более неоднозначная складывается…

— Послушай, — сказал я. — Мне всё это не нравится.

— Почему?

— Потому что я не верю, что существо вроде тебя способно испытывать романтическую привязанность. А даже если способно, то всё равно не верю. В общей сложности мы общались не более получаса. Слишком уж какой-то ненадёжный фундамент для отношений, пускай даже и легкомысленных.

— Слышал что-нибудь про любовь с первого взгляда? — улыбнулась суккуба. — В неё-то ты веришь?

— В неё верю, — неохотно, но пришлось согласиться. — Но опять-таки, причём здесь ты? Ты же исчадие Ада, демон-искуситель и жнец грешных душ? Где ты и где романтика?

— Неужели ты думаешь, что мне чуждо…

— Да, — перебил я демоницу. — Думаю, что тебе чуждо.

— Ладно…

Тут Чамара хлопнула в ладоши, и в стороны разъехались «основные», самые большие шёлковые шторины. За ними оказался настоящий траходром. Клянусь, никогда таких огромных кроватей не видел. Подушечки, свечи, одеялки — всё в избытке и ассортименте.

— А можешь ли ты допустить, Василь-ли-вань-нищ, что исчадие Ада просто идёт на поводу у своих страстей? Что, если ты искусил демона-искусителя, и теперь мне кровь из носу нужно тебя попользовать? М-м-м-м? Что, если я не успокоюсь, пока не получу этот трофей?

Совру, если скажу, что ничуточки не разволновался. Предварительная эрекция была уже тут как тут. Да и сама мысль о том, чтобы прямо сейчас взять, да и овладеть краснокожей демоницей с такими вот формами была соблазнительной. Экзотика, как она есть.

Однако вот какой плюс есть у моего возраста и насмотренности — гормоны служат мне, а не я служу гормонам. Так что терять голову я не собирался, а вместо этого решил докопаться до сути вещей.

Плюс… сама ситуация, в которой за меня решают, с кем и когда мне спать, меня категорически не устраивала.