Мои слезы продолжали течь, и давление нарастало в груди. Было так трудно дышать, пока я продолжала рыдать, свернувшись в клубок. Я прижала голову к коленям, пытаясь найти хоть какое-то утешение.

Небо становилось темнее, когда солнце садилось, окрашивая его в разные оттенки фиолетового, а ветер тихо шептал вдалеке.

— Сегодня был ужасный день. Это касается не только меня, но и Джессики. Ей тоже приходится страдать, и она кажется такой хрупкой… Я не знаю, что случилось с ней в ее предыдущей школе, но я не хочу, чтобы она стала такой, как я. Темной и потерянной. В ней все еще есть этот свет внутри, эта невинность, эта вера в то, что мир — светлое место… Я? Для меня мир — отвратительное место, наполненное дегенеративными крысами, которые живут только для того, чтобы заставить тебя истекать кровью и смотреть, как ты медленно увядаешь. Люди коррумпированы. Они хотят стать свидетелями твоего падения, потому что это единственный способ вынести свой собственный ад. Как может жить доброта, когда вокруг столько ненависти? Как можно простить человека и давать ему второй шанс, когда все, что он делает, это снова и снова тебя ломает? Как можно желать кому-то счастья, когда ему наплевать на твое?

Я смотрела на ссадины на своих предплечьях, не в силах понять яд, который заставил Натали сделать это. Ее любовь к Кайдену превратилась во что-то совершенно ужасное, ее несчастье просачивалось в меня с каждым наказанием, которому она меня подвергала.

— Я боюсь Натали. Она неуравновешенна, и это пугает меня, потому что кажется таким реальным. И я не знаю, что делать, чтобы этого избежать. Она хочет, чтобы я заплатила за твою смерть, но я уже плачу за это. Я плачу за это с того момента, как ты умер, и боль никогда не проходит. Я засыпаю с ней. Я просыпаюсь с ней. Я улыбаюсь с ней. Она не проходит.

Удушающие рыдания продолжали нарастать, и я больше не могла дышать, поскольку тревога затягивала меня в свой душный кокон. Я чувствовала покалывание в затылке, и вскоре оно распространилось по всей голове.

— В довершение всего, есть Хейден. Хейден ненавидит меня, и больше ничего нет. Ты ошибался, Кай. Ты так ошибался.

Образ этой субботы пришел мне на ум вместе с воспоминанием о дне похорон Кайдена… Так много боли…

— Представляешь, каково это — снова и снова получать боль, а мучителям просто все равно? Ничего. Они заставляют тебя истекать кровью, и нет никакого раскаяния, никакой боли, ничего. Им все равно на тебя. Ты можешь умереть, и ничего не будет. Ничего.

Я держала голову на коленях, держа глаза закрытыми, но произнесение этих слов вслух не облегчило мою боль, как я думала, а сделало ее сильнее.

— Я так ошибалась насчет Хейдена. Я давала ему еще один шанс, потом еще один. Я всегда каким-то образом оправдывала его жестокость. Я думала, что он страдает и одинок, как и я. Я действительно хотела помочь ему. Даже после всего того, что он сделал со мной, я хотела быть сильной ради него и стереть нашу тьму. Я хотела забыть обо всем и быть рядом с ним, не прося ничего взамен. Ты бы сказал, что я бескорыстна, но теперь я знаю, что это было глупо. Нельзя строить замки из воздуха. Вещи так легко уничтожаются, но на то, чтобы построить их снова, могут потребоваться столетия. Знаешь, что ты больше не сможешь построить? Утраченное доверие.

Я все еще лежала, положив голову на колени, пытаясь успокоить дыхание. Тупая боль в груди отказывалась уходить, но слезы наконец-то прекратились. Я подняла голову и снова прочитала слова.

«Ты оставил сокрушительную пустоту, ты оставил огромную дыру».

— Я скучаю по тебе, Кай. Спасибо, что придал моей жизни смысл. Ты сделал меня счастливой. Надеюсь, я тоже сделала тебя счастливым. Спасибо за все.

Я наконец встала, но мои шаткие ноги нарушили мое равновесие. Почувствовав кого-то позади себя, я развернулась.

Бледный Хейден стоял в нескольких футах от меня, пристально глядя на меня. Его глаза были красными, как будто он плакал. Я закричала и споткнулась, едва успев удержаться, прежде чем упасть.

Он слышал все мое признание?

— Я же говорил тебе не приходить сюда.

— Он был моим лучшим другом. Мне нужно быть здесь, потому что он самый близкий мне человек.

— Ты виновата в его смерти. Ты виновата в этом. — Он постучал по своему шраму.

Я вздрогнула. Хотя я все время винила себя, я всегда чувствовала себя ужасно, когда слышала это от него.

— Это не значит, что я его не люблю. Я хочу…

— Неважно, чего ты хочешь, черт возьми, — прервал он меня и сократил расстояние между нами.

Было ясно, что он пьян, и я продрогла до мозга костей, потому что он мог стать еще более непредсказуемым, когда был в таком состоянии. Мне хотелось бежать прямо сейчас, но мои ноги были приклеены к земле, не давая мне возможности сбежать.

— Ты ничего не заслуживаешь. Ничего.

— Хейден, ты причинил мне достаточно боли. Прекрати это. Не делай этого перед могилой Кая. Он бы этого не хотел.

— Кай, Кай, Кай, Кай… Это всегда было то, чего хотел Кайден! — Взорвался он, кипя от гнева, и я ничего не могла сделать или сказать, кроме как смотреть на него. — Все всегда заботились о нем! Он был золотым ребенком! Все болели за него и надеялись, что он достигнет своих мечтаний! Никто никогда не обращал внимания на черную овцу!

Он подошел еще ближе. Я не могла дышать.

— Я даже не знаю, в чем мои мечты! Никто никогда не помогал мне их найти! Даже ты! Ты тут же побежала к Кайдену и прилипла к нему. Ты всегда была рядом с ним. Черт, ты даже заставила его влюбиться в тебя!

Слеза скатилась по моей щеке и упала. Я не могла пошевелиться.

— Я ненавидел видеть вас двоих вместе. Каждый раз мне хотелось разорвать глотки Кайдену и тебе.

— Не говори так, Хейден. Ты не это имеешь в виду.

Он схватил меня за плечи, прижимая к своему телу. Я попыталась отстраниться от него, но он не позволил мне.

— Ты, черт возьми, меня не знаешь, Сара! Ты никогда не знала! Так что перестань говорить мне, что я не это имел в виду. Я имею в виду каждое слово! Я ненавижу тебя. Я ненавижу Кайдена!

— Он был твоим братом! Он спас тебе жизнь! — Закричала я во все легкие, мой голос пронзил тихий вечер.

— Ему было все равно, чего я хочу! — Его крик стал еще громче, заставив меня яростно вздрогнуть.

— Чего ты хочешь?!

Мы уставились друг на друга, застыв во времени и месте, пока мир затихал.

Тук, тук, тук…

Наши сердца забились быстрее, работая в унисон.

— Я не знаю…

Тук, тук, тук, тук, тук…

Его яростное выражение лица дрогнуло. Я наслаждалась каждой чертой его лица, запоминая чувства, которые я видела — печаль, сожаление и желание.

— Я никогда не знал… А когда я вижу тебя… Все горячее и холодное. Светлое и темное… Ты еще больше сбиваешь меня с толку.

Я оказалась связана с ним невидимой цепью. Наши дыхания смешались и стали одним целым, когда он опустил голову, и наши губы почти соприкоснулись.

— Ты понятия не имеешь, что я чувствую, — прошептал он.

Не ходи туда, Сара… Не вмешивайся…

— Что ты чувствуешь?

Его глаза не отрывались от моих, ни на секунду.

— Я чувствую себя так, будто меня сбросили с американских горок. В один момент это безумно весело. Я чувствую себя так высоко. В следующий момент я падаю в пропасть, и мне становится страшно. Я потерян. Я не могу дышать. Я хочу найти безопасное место… И тут ты.

Его дыхание на моих губах щекотало меня. Я чувствовала покалывания по всему телу. Он был так близко…

— Я?

— Ты раздавливаешь меня, поэтому я хочу раздавить тебя. Ты такая слабая, и ты пугаешь меня. Ты не знаешь, что такое любовь, и я ненавижу тебя.

И вот так его губы оказались на моих. В бесконечном моменте он прижимал меня к себе, смакуя меня. Я начала сопротивляться, пытаясь оттолкнуть его, но он не сдвинулся ни на дюйм. Я открыла рот, чтобы возразить, но мой голос прозвучал приглушенно. Раздвинуть губы было ошибкой, так как он тут же просунул внутрь свой язык. Наши языки встретились, и горячее давление обосновалось в моей груди, распространяясь по каждому моему нерву. Вкус Хейдена смешался со вкусом сигарет и пива, но это сочетание не было неприятным.