— Тогда с кем именно я общался? Кому писал?! Ради кого все бросил и приехал в другой город с билетом в один конец?! — при окончании мыслей вслух тот не заметил, как перешел на отчаянный крик, с досадой стукнув кулаком по полу. — Мне даже идти некуда! Я не могу вернуться назад! Мы с отцом… Пффф, ладно. Тебе, наверное, это совсем неинтересно. Да и поздно. Я лучше пойду.

Мне стало искренне жаль парня.

— Куда ты собрался в такой лютый мороз?! На улицу спать?! Ненормальный! Оставайся уже. Приведешь себя в порядок. Временно поживёшь здесь. Тем более, что маминому знакомому срочно требуется толковый разнорабочий. Ты вроде — парень симп… То есть крепкий… Справишься. На первое время вполне неплохой вариант. А дальше разберёшься. Вон какой инициативный.

Опять Женька не удержала свой ездовой сарказм в узде! Не выйдет из Шариковой достойного партизана или идеальной жены. Кроткость не про меня, а золотым молчанием с пеленок не владела.

Он посмотрел на меня с огромным удивлением.

Знаю. Мало кто в наши времена горемычные согласится предоставить крышу над головой человеку, с которым общался от силы минут пятнадцать. Подобных чокнутых дефицит.

— Верхнюю одежду вешай сюда, а ботинки в эту полку, — уверенно продолжила наш диалог. — Спать будешь на диване. В гостиной. Аптечку сейчас принесу, как и полотенце. Ванна — третья дверь справа. Чайник поставить?

Илья заметно смутился.

— Ты совсем не боишься меня, Женя? — вдруг спросил он. — А если я мошенник какой-нибудь или маньяк?

— Ты? Нет, — категорически отрезала, вызвав новое удивление.

— Откуда такая уверенность? — недоверчиво поинтересовался парень.

— Твои черты лица говорят больше, чем слова, — сухо отозвалась и бесстрашно направилась за аптечкой с полотенцем.

— Вот как, — задумчиво прошептал во след Илья, после чего начал раздеваться в коридоре.

Оставшись снова в одиночестве, неожиданно поймала себя на том, что очень сильно волновалась. Ладони аж вспотели. Сердце стучало, как бешеное. Дыхание давалось с трудом при мыслях, что в компании ночного гостя впервые чувствовала свободу. Мне не хотелось убежать или прервать разговор. Я будто знала Илью давно. Странные чувства!

Как можно знать того, с кем лишь недавно познакомилась?

Ага, блин, опомнилась! Ты уже впустила в дом и оставила жить непонятно кого, при этом не имея ни малейшего понятия, а сможешь ли потом выгнать в случае, если приезжий примется злоупотреблять твоей жалостью?

Эм-м-м.

Я сама с себя в афиге, но сделанного не воротишь! Некрасиво будет сказать одно, затем сделать другое.

Аптечка, Шарикова, аптечка! Кое-как встряхнулась и взяла старенькую табуретку.

Третьякова, Третьякова. Сколько раз просила ее переставить лекарства? Хорошо, что сама их редко брала, а то с моим ростом тянуться проблематично. Вот и сейчас пришлось подняться на носочки, чтобы ухватить коробку.

Есть!

Довольная собой стала медленно опускать и…

Поскользнулась.

Табуретка, предательски скрипнув, подло ушла из-под ног.

От падения спас Илья. Молниеносно оказавшись рядом, он без труда подхватил меня вместе с аптечкой.

— Не слишком ли высоко для тебя, хозяйка? — обеспокоенно спросил тот, а я вздрогнула от нашего соприкосновения.

Глава 3

— Да… э-это… Д-дашка за-закинула. Она-то вы-выше ме-меня, — нервно заикаясь, отозвалась недовольному спасителю, который, к слову, успев смыть с лица «боевой раскрас», оказался еще симпатичнее прежнего.

Мамочки! Зачем он только умылся?! Решил так хозяйку небольшой квартирки приватизировать вместе с квадратными метрами?

Ой, о чем я думаю?!

— Твоя сестра? — для себя уточнил Илья, продолжая держать меня на руках.

Неловко. Господи, до чего неловко испытывать на себе его взгляд. Вот так влюбит паразит, а потом исчезнет! И что делать дальше останется? Закусила нижнюю губу, стремясь удержать в себе живую воду.

Заметив мое явное затруднение с дальнейшим диалогом, он примерно за четыре размашистых шага преодолел расстояние от стенки со шкафами до дивана и опустил на него.

Все это время я почему-то старалась не дышать, упрямо рассматривая глаза парня.

Красивые они у него, у засранца!

В относительные чувства привела острая нехватка кислорода, спровоцировав свойственный ей кашель.

— Все нормально? — тут же поинтересовался новый квартирант, за которого Третьякова Женьке сто процентов всю нервную систему сожрет, припоминая давний уговор не предоставлять ночлег особям мужского пола ни под каким предлогом!

Чую, она вообще со свету сживет!

Запоздало закивала «болванчиком».

Илюха примерно с минуту изучал подозрительные дёргания головой, затем расслабился, списав большую часть судорог на сумасшествие Евгении. По-любому посчитал меня сбежавшей пациенткой из палаты номер шесть!

— Позволишь? — вдруг вывел из транса Илья, накрыв руками верхнюю часть коробки с лекарствами.

— А? Д-да, к-конечно, — смущенно ответила и ощутила, как щеки вспыхнули.

Тот аккуратно взял коробку, после чего торопливо скрылся из виду.

Дура! Причем дура законченная! Почему запала на занятого мужика?! То, что он общался два года с липовой Шариковой совершенно не дает гарантии, якобы, к примеру, при встрече с владелицей фэйковой страницы юноша пошлет обманщицу пешим ходом.

Эх, Женька! Не умеешь влюбляться — не берись!

Лишь покачала головой в такт пришедшим мыслям, размышляя над тем, какая неумеха. Не могу без последствий даже достать медикаменты. Шарикова, позор, — плохая из тебя независимая женщина.

Нужно как-то взять свои эмоции под контроль.

Вдох и выдох. Нельзя терять самообладание.

Ну, красивый он. Ну, напоминал чем-то твоего отца. Дальше-то что? Ему, скорее всего, не до тебя, Евгения. Человеку необходимо в себя прийти после подобной подставы века.

— Жень, а у тебя много подруг? — неожиданно донеслось из коридора.

— Много знакомых, а подруг нет, — крикнула по существу спустя минуту.

Не складывалась у меня дружба женская: то использовали, то лицемерили, то забивали, когда появлялся ухажер. — А ты это к чему спросил?

— Чисто гипотетически, могла ли какая-нибудь из них воспользоваться твоими фото для фэйк-акка?

Задумалась, принявшись мысленно перебирать все возможные варианты кандидаток в ярые злодейки.

На ум ничего путного не приходило. Мозг вообще начал протестовать против любой активной интеллектуальной деятельности, напоминая о позднем времени, плавно перетекающего в раннее утро.

— Блин, извини, ты, наверное, сильно устала, а тут я со своими проблемами, — неожиданно резко сменил тему Илья.

Кто-то может думать не только о себе, но и о других? Магия!

— Ага, — сухо отозвалась, лишь сейчас почувствовав беспощадную силу внепланового отключения разума. Глаза захлопнулись раньше, чем успела добраться до кровати…

… Проснулась от приятного запаха, заполнившего комнату. Медленно поднявшись, сладко потянулась и поздно заметила, что нахожусь не в своей постели. Я на Дашкиной половине квартиры, бережно укрытая ее одеялом.

— Ля, что за чудеса? — сонно вопросила.

Ответ не спешил обнаруживаться.

Тогда отмахнулась рукой, мысленно обещая себе во всем разобраться попозже. Потом да потом — наше любимое потом.

Кто-то так соблазнительно готовил яичницу с колбасой на кухне.

С наслаждением втянула воздух поглубже в лёгкие. Запах до безумия манящий. Не как у соседки. Та если и встанет, то непременно спалит всё спросонья.

А тут… Ням-ням. Аж желудок нервно заурчал, требуя вкусить запретный плод.

Верная порыву, мышкой прошмыгнула в уборную, где совершила все утренние обряды, напряженно вслушиваясь в посторонние звуки.

Кстати, только в ванне, умывшись холодной водой, вспомнила, что теперь на территории квартиры есть чужой мужчина и в тунике перед ним лишний раз лучше не рассекать.

— Господи… Зачем я только открыла ему дверь? — вслух озадачилась, растерянно скользнув взглядом по зеркальной поверхности.