Маэдо с усилием замотал головой и заставил себя вернуться в конструктивное русло. Ремонт в квартире ему тоже кажется? А договор, подписанный Ильтеном, где черным по белому — согласие на участие его жены, Терезы Ильтен, в операциях службы охраны безопасности? А подчиненные Маэдо, что здороваются с ней, придерживают дверь — не перед пустым ведь местом они это делают, — отзываются о ней как о бесспорно существующем человеке? Не сговорились же они все подшутить над старшим командиром.
Надо признать, что Ильтен реальна. Хотя бы в качестве гипотезы. Но так еще хуже. Кто она, если не морок? Нелегальная иммигрантка? Полный нонсенс: Союз Тикви с распростертыми объятиями принял бы любую женщину, не спрашивая ни документов, ни биографии, на этом поле нет ни единого повода нарушать закон. Шпионка? Диверсантка? Маэдо не верил, что ее цель — причинить вред государству. Она охотно помогала ловить преступников, радовалась вместе с ним успехам его отделения. Он не хотел верить, будто она замыслила недоброе. Обаятельная, взбалмошная, забавно ведущаяся на провокации и одновременно умеющая добиваться своего, она ему искренне нравилась. Великолепный агент и очаровательная спутница. Задержать ее на основании отсутствия регистрации? И кусать локти потом.
Маэдо застонал в голос от раздирающих его противоречивых чувств и стремлений. Его долг — пресечь нарушение закона. Ему доводилось закрывать глаза на мелкие косяки граждан: все мы люди, жить строго в предписанных рамках порой сложно. Но отсутствие регистрации — это серьезно. И господин Ильтен явно в курсе, значит, налицо преступный сговор. Надо писать рапорт и идти к шефу. А так не хочется! Он уже поручился за Ильтен перед Энергетической Компанией, они ждут лишь подтверждения. Сказать сейчас, что Ильтены — преступники, возможно, замешанные в иностранном шпионаже — это конец. Конец не только голубчикам Ильтен, но и ему, Эрвину Маэдо, прохлопавшему крамолу, допустившему сомнительных элементов к служебным тайнам и сотрудничавшему с ними. Его разжалуют сразу в рядовые, минуя звания командира и младшего командира, назначат на самую поганую должность и никогда больше не дадут подняться. Это в лучшем случае, если топы Энергетической Компании не захоронят его где-нибудь в районе дачи покойного маньяка.
Из горла Маэдо вырвался звук, похожий на рыдание. Положение безвыходное — даже еще печальнее, выходы видны невооруженным глазом, но все они ужасны. Что бы ты ни выбрал, закон или благо, ты лишь сильнее затянешь петлю на своей шее. Пропадать по-любому. Исполнить долг и предать женщину, для которой буквально на днях клялся сделать все? Или спасти ее, став соучастником преступления, презрев то, чему служил?
Заскрипев зубами, он пододвинул к себе клавиатуру и принялся набирать справку. Тереза Ильтен, двадцати пяти весен — ну, допустим; не спрашивать же ее о возрасте, на такие вопросы и нормальные, миролюбивые женщины обижаются, не то что зохенки переодетые. Прибыла в Тикви с… скажем, Коринтии… такого-то числа такого-то года. Такой-то датой выдана замуж за Рино Ильтена. Детей нет, родни в Тикви нет. К государству лояльна, чему порукой добровольное сотрудничество со службой охраны безопасности, контракт прилагается. В порочащих связях не замечена, супруг на хорошем счету…
Печатал и плакал в душе. Обратной дороги нет. Если обман вскроется, Эрвин Маэдо окажется на каторге, в одном бараке с Рино Ильтеном. Там они оба и закончат свой жизненный путь.
Тереза до поры не ведала о душевных терзаниях Маэдо. Отыскав в его гардеробе майку и шорты, она руководила поклейкой обоев, слегка изумляя рабочих своим экстравагантным видом. Ну а что? Не в халате же этим заниматься. Парча, кружева и люрекс, присущие здешним женским нарядам, тоже как-то неуместны в атмосфере ремонта.
Маэдо пришел поздно, взъерошенный и хмурый. Тереза поначалу отнесла его скорбный взгляд на счет реквизированных тряпок. Не подумала переодеться заранее и убрать все в шкаф, как было. Но Маэдо ничего не сказал по поводу одежды. Налил себе вина и упал в кресло, глядя куда-то мимо Терезы.
Маэдо не представлял, как начать неприятный, но необходимый разговор. Пялился в стену и цедил вино, медля. Но продолжать молчать всю жизнь не получится. Как бы то ни было, нужно прояснить ситуацию, хотя бы для себя. Он наконец остановил взгляд на Терезе и тихо-тихо спросил:
— Кто ты такая?
Она вздернула бровь:
— Не слишком ли рано переходите на «ты» в разговоре с чужой женой?
— Господин Ильтен не женат.
Он не успел ни шевельнуться, ни сказать еще что-нибудь. Только что Ильтен сидела на кровати, подвернув под себя ногу, прямо напротив него, по другую сторону журнального столика. В следующую секунду горло Маэдо сдавили стальные пальцы, острое колено уперлось в пах, а в зеленых глазах, оказавшихся совсем рядом, застыли льдинки. Он с трудом сглотнул. Зохенка, как есть.
— Тебя нет в базе данных, — проговорил он еще тише, севшим голосом. — Терезы Ильтен не существует. Кто ты? Я не собираюсь тебя сдавать, но мне хочется знать, с кем я имею дело.
По спине Терезы катился холодный пот. Рука на горле проклятого легавого слегка подрагивала. Откуда он узнал? Наверняка это чертово расследование подгадило. Безопасник влез в базу, чтобы составить какую-нибудь фигову справку, будьте неладны все эти расследования, въедливые копы и вся их служба безопасности, вместе взятая. Убить его, пока никому не сказал? Найдут труп, устроят еще одно следствие, и не отвертишься, что ни при чем: куча народу перевидала Терезу в этой квартире. Придушить маленько, до неглубокого обморока, и бежать? Куда? И надо ведь прихватить с собой Ильтена, чтобы не попал в лапы так называемого правосудия, а он станет упираться, потребует объяснений…
Последняя фраза Маэдо поколебала ее. Не то чтобы она безоговорочно поверила, но решила послушать, что он еще скажет.
— Меня зовут Тереза, и это чистая правда. Чего тебе еще надо, шарахнутый мент?
— Ты шпионка? — осторожно спросил он. — Тебя заслали сюда с каким-то заданием? — И сам же издал нервный смешок: — Да нет, глупо. Женщине нет смысла жить на нелегальном положении. Любая шпионка могла бы внедриться совершенно законно, без риска. Что ты такое? Может, ты вообще не человек? Ты ведь непохожа на женщину, существо, называющее себя Тереза Ильтен. Дикий темперамент, силовые методы решения проблем, ярость в драке, убийство голыми руками… Может быть, ты зохенка? Мы мало знаем о зохенах, но они… вы, несомненно, разумны. Вы научились переселять сознание в чужое тело?
Тереза возмущенно фыркнула.
— Что? Какие еще зохены? Ты в своем уме, чурбан драный? Или начитался фантастики, и крыша поехала?
Она отпихнула Маэдо. Он потер шею. Если не приложить лед, останутся жуткие синяки.
Пусть живет, дурак. До сих пор Тереза слышала слово «зохен» лишь в ругательном контексте, зохен ей представлялся чем-то вроде черта — исключительно мифическая тварь. И этот тип всерьез принимает ее за зохенку? Может, свихнувшемуся копу и не поверят, коли ему зохены мерещатся. Или…
— Чего ты хочешь? — спросила она.
Если есть возможность разойтись миром, надо ее использовать. Не убивать же Маэдо, в самом деле. Он неплохой человек и не заслужил смерти. Не нужно было ему лезть… С другой стороны, а как не полезть, если по службе надо?
Он качнул головой.
— Ничего. Кем бы ты ни была, я не желаю тебе зла. Ни тебе, ни твоему несчастному мужу. Не знаю, зачем и почему ты здесь, но вреда от тебя не было. Даже польза… Мы славно работали вместе, я в какой-то мере обязан тебе карьерой. Наверное, стоит вернуть долг. Вот, — он наклонился, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать атаку монстра, подобрал упавшую папку, вытащил несколько листов. — Это копии справок, которые я направил в Энергетическую Компанию.
Тереза взяла у него бумаги, одарила подозрительным взглядом и посмотрела одним глазом, другим не выпуская безопасника из виду.
— Надеюсь, ты постараешься больше не засвечиваться, — проговорил Маэдо. — Тогда ни у кого не появится повода искать Терезу Ильтен в базе Т1. А в базу Т5 на уровне городского управления есть редакторский доступ. Если ничего не сорвется, совсем скоро я буду там работать. Я внесу тебя в базу. Все твои параметры, которые здесь, — он указал на листы, — упомянуты. Выучи их, если не хочешь проблем. И тот, кого ты называешь своим мужем, пусть тоже выучит.
