Бойкий шарик на коротких ножках, всклокоченный, дерганный и с глазами, горящими фанатичным пламенем святой науки!

- Это, сержант, не ученые! Это – долбоящеры от профанации! Алкоголики от усреднения ума! Наркоманы с разжижением мозгов! – «Колобок» разглядел нас с Джин и слегка стушевался.

Ровно на столько, на сколько Джин представлялась.

Услышав должность женщины, профессор и вовсе помрачнел.

Даже не пытаясь скрыть своего отношения к женщине и месту ее работы, он достал из кармана флешку, бросил ее в Джин и повернулся спиной, чтобы уйти.

- Профессор! – Остановил я его, понимая, что «разговор» у Джин уже не получился. – Группы крови, собранные на полу и стенах, принадлежат разным людям и даже существам? А на потолке?

Колобок развернулся в мою сторону так быстро, что потоком воздуха сдуло со стола пару папок.

- В крови были обнаружены наркотики или алкоголь? Возбудители были? – Я прикрыл глаза, вспоминая расположения пятен крови, хоть и старательно замытых вояками, но для вампира все еще фонящими искрами жизни. – Еще, другие, телесные жидкости были?

- На данный момент, выявлено сорок пять разных проб крови. – Профессор сунул руки в карманы. – «Телесных» жидкостей, как вы выразились, тоже хоть отбавляй. И с запрещенными средствами, можете быть уверены, здесь никто не стеснялся их употреблять!

Я прикусил губу, оценивая услышанное.

- Кусочки черепов, частички сухожилий… - Джин успела оккупировать небольшой лабораторный моноблок и теперь на нем смотрела отчеты научной группы. – Здесь что, скальпы снимали?!

Я аж плечами передернул от омерзения.

А профессор, все так же глядя на меня, пожал плечами.

- Но этого же не может быть! – Джин помотала головой. – Сорок пять проб крови, семнадцать образцов тканей и – ни одного тела?!

- Либо все это чудовищнейшая мистификация, либо – чертовщина! – Провозгласил ученый. – И за то, и за другое – наука ответственности не несет!

- Джин… Я пойду, снаружи поброжу… - Предупредил я интерполовку и пошел вон из палатки, в которой явно только что кого-то очень старательно довели до оргазма, причем, явно прокусив кожу до крови!

- А?! Что?! А, да… - Джин махнула рукой куда-то в сторону выхода и углубилась в отчет, раскрытый перед ней на экране.

Я выбрался наружу и сперва слегка покружил по пещере, офигевая от количества нагнанного народа и скопления новенькой техники, потом повосхищался древними мастерами, которые создали целую систему желобов и канавок, доставляющих свежую кровь сразу с четырех жертвенников прямо к креслу-трону-ванне, в котором должен был восседать «царь-царей», обливаемый кровавыми потоками со стороны плеч, сверху, на голову и четвертая струя должна была ниспадать куда-то в район паха.

Забравшись в ванну, под укоризненными взглядами научников, посидел, пытаясь почувствовать себя орошаемым теплой кровью и, со вздохом, признал, что даже для моей вампирской сути, такая трата крови – совсем перебор!

Да и что за кайф сидеть в быстро остывающей крови, на холодном камне, покрываясь коркой…

В общем, бр-р-р-р-р, ну и вкусы были у создателя гробницы Сумрака!

Выбравшись из троно-ванны, обошел пещеру сперва по часовой стрелке, потом против часовой, пытаясь «запустить» интуицию.

На четвертом витке против часовой стрелки, интуиция толкнула меня за бульдощер, с печально опущенным ковшом, в который я и присел, пытаясь понять, что же меня сюда привело…

… Вечеринка была в полном разгаре – гремела музыка, трясся двухэтажный особнячок, оккупированный нами по поводу восемнадцатилетия ее владелици, Саньки Миноковой, тонкой, точнее – миниатюрной, остроносой и блондинистой.

Прислушавшись к грохоту, почесал затылок и вернулся к своим баранам – угораздило же меня проспорить парню новорожденной, по прозвищу «Карик», на совсем легком споре – отбить на установке партию из Цоя!

Слава небесам, что спорили на безобидное «пожрать экзотики», так что я сейчас возился с пловом, одной рукой промывая длинноносый рис, а другой помешивая свежую, шкворчащую на масле, баранинку!

Вообще-то, баранину рассчитывали пустить на шашлык, как полагается, но…

Учитывая, что на одного парня приходилось две, а на некоторых даже и три – девушки, то эти заразы потребовали себе шашлыки из курицы, утки, индейки, а две, «особо ужранных», точнее, уже реально «готовых» от выпитого т вовсе потребовали экзотики в виде жаренных бананов с баклажанами и помидорами!

Извращенки!

Хорошо что за шашлыки отвечал другой человек, который теперь суетился между двух мангалов, как клавишник «Париж-Франция-Транзит» на концерте между двумя синтезаторами!

- Морковка сладкая… - Печально захрустел оранжевым овощем Карик, провожая взглядом очередную парочку, поднимающуюся на второй этаж. – Да они издеваются!

Ну, да…

Сегодня Карику не везло еще больше чем мне, это факт!

Я хоть пловом отделаюсь, а вот Санька сегодня совсем на Карика взъелась…

Интересно, рассказать ему, что новорожденная уже дважды бегала наверх?!

С одной стороны – надо. Все-таки, как ни как друг мой, не закадычный, но свой.

А с другой…

Вот, он мне надо?

Но… Я бы хотел знать…

А с другой… Многие знания, как говорится…

Еще раз проверив все ингредиенты, со вздохом перевалили рис в казан, добавил воды, закрыл крышкой и, с помощью Карика, отправил пузатую чугуняку в недра просто гигантской духовки, доходить до идеала.

- Стой… Это же сейчас Сашка была?! – Карик успел увидеть что-то, чего я видеть точно не мог, повернутый к двери торцом. – Да я, сейчас…

Темной молнии подобный он вымелся из кухни, ракетой взлетел на второй и этаж, дважды хлопнул дверями, а потом началось…

Ух, как началось!

Это ж было просто Мамаево побоище! Курская битва, на которой фрицам наломали по самые гланды!

Жаль только, что Карик по массе был мелковат…

Первые минут пятнадцать было даже весело…

А потом появилась проснувшаяся девушка Левки и вот тут-то и завертелся пиздец, в результате которого плов пришлось доедать уже полицейским…

Меня, хромоногого и с поварешкой в руках, полицейские отпустили быстро, мою девушку мурыжили препорядочно, а вот остальных «трясли, колбасили и плющили» по самые помидоры – у Сашки нашли полный комплект «укрепляющих, расслабляющих и медитирующих» препаратов, так что огреблись многие.

Потом выяснилось, что подружки у Сашки не совсем совершеннолетние, а некоторые несовершеннолетние настолько, что и паспорта-то еще не было, что не мешало им бегать на второй этаж, как совершенно взрослым.

Вот тогда-то я и перекрестился…

Когда тело Сашки увезли, прихватив обеих предполагаемых убийц; двух профессиональных шлюх, заглянувших «на огонек» из жажды наживы; семерых малолеток, три из которых соображали «так себе», а четверо были напуганы до мокрых трусиков; местную рок-группу, совершенно обгашенную, пускающую пузыри и слюни, я остался у пустого казана, с горой грязной посуды и совершенно один – моя красавица, пока я крутился на кухоньке, тоже успела «подняться на второй этаж», принять «сознаниерасширяющего» и отъехать в лучший из миров с членом барабанщика рок-группы во рту…

Печальненький был день рождения…

Выплыв из нахлынувших воспоминаний, чертыхнулся и принюхался – просто так на воспоминания меня не пробивает, да и интуиция-интуицией, но собственный опыт строится на мельчайших деталях, включая ощущения, запахи, аналоги…

Выбравшись из ковша, прошел вдоль стен, касаясь их и принюхиваясь.

Вроде и ничего, но…

Не зря же что-то меня вернуло в день рождения…

Прижавшись спиной к стене, расслабился и тяжело вздохнул.

Сладковатый запах крови, дымок благовоний, оттенок марихуаны и…