Помахав рукой оставшимся в гостинице, мы вышли на парковку и, пройдя почти ее всю, остановились у здоровенного, бело-зеленого юсовского «Хамви», брата того, который протаранил «Скорую помощь».

Джин продемонстрировала ключи и перебросила их мне, позволяя вести этот гроб с автоматикой…

Хорошо хоть пулемета на крыше не было!

Пока «хамвик» грелся, я удостоился чести быть еще раз расцелованным, а потом…

Потом Джин вытащила из внутреннего кармана залитый в пластик квадратик ярко-красного картона, с печатями, штампами и голограммами и прикрепила его на лобовое стекло.

- Поехали? – Она как-то мгновенно посерьезнела и тяжело вздохнула. – Или ты будешь спорить, что не хотел заглянуть в пещеру?

- Заглянуть?! – Я расхохотался. – Я намереваюсь там смачно пошариться!

- Я – тоже! – Джин потянулась на переднем сидении. – А потом вернуться и продолжить начатое с тобой, Иной.

Ну, кто же спорить-то будет с женщиной.

Иной, так иной.

Наверняка ведь на такое дело неподготовленную дуру не отправят, а уж о существовании действительно иных, кому надо – те знают.

Так что я просто нажал на газ и, выехав с парковки, покатился в сторону сияющих невдалеке, огней закрытой зоны, в которой хозяйничали вояки.

- На курорте столько «разных», что страшно становится. – Джин нашла в бардачке пачку сигарет с зажигалкой, прикурила сигарету сперва себе, а потом и мне. – Здесь что, слет нечисти?

- Слет был за пару дней до взрыва. – Признался я, открывая окно и выпуская синеватый табачный дым. – Сейчас все разбирают последствия этого слета.

- Не поделили что-то? – Милая, горячая и страстная Джин Хеер, капитан-инспектор «Интерпол», искоса поглядывала на меня, превратившись в хорошо вышколенного оперативника, ведущего допрос пока еще свидетеля.

Дружественного, свидетеля.

- Не знаю. – Я пожал плечами, восхищаясь собственным, все возрастающим умением врать и не краснеть при этом. – В пещере я еще не был, а очевидцы врут…

- Вояки тоже врут. – Джин поморщилась и сделала то, чего я искренне не понимал – выбросила окурок в окно! – Вояки, следаки – врут и не краснеют. Совсем как ты. Но ты хоть Иной, с тебя взятки-гладки.

Я только вздохнул.

Ну, врать я так и не научился, получается.

- Ты кто, Макс?

- Вампир.

«Хамви» проскочил один пост, второй, на третьем наш «вездеход» разве что не обнюхали, но корочки интерпола тоже могут творить чудеса.

После четвертого поста, уже почти у самой пещеры, нам пришлось приткнуть «Хамвика» на небольшой парковке, наспех сооруженной вояками из говна и палок.

Выбравшись из машины и галантно подав руку своей спутнице, огляделся по сторонам.

Место, как место.

Никаких могущественных эманаций, никаких флюидов и миазмов – ровный, снежный фон.

Холодно и уныло.

Представить себе не могу, что в этих местах, какой-то сумасшедший правитель умудрился построить самый натуральный горный аванпост и назвать его «гробницей Сумрака»!

Мало того, что построить, так втащить в эту пещеру самый натуральный алтарь, сделать систему арыков доставки жертвенной крови, а потом…

Все это забросить!

Совсем!

Профланировав мимо двух часовых, прикладывающихся по часам к заветным фляжкам с горячим кофейком, вошли в пещеру.

Н-да-а-а-а, не так я себе это представлял, чесслово, не так!

Вояки уже успели натаскать генераторов, протянуть освещение, накидать деревянных отмостков, укрепить стены и рассортировать каменюки по кучкам, доказывая, что «чем бы солдат не занимался, лишь бы заебался» - лозунг не только моей любимой армии.

Полуприкрыв глаза, отдался ощущениям.

Нет. Ничего. Совсем ничего.

- Нам в третью палатку. – Дернула меня за локоть Джин, потащив в нужную сторону. – В разговор не лезь, там моя юрисдикция!

Шмыгнув носом, согласно кивнул – раз твоя, так и беседуй, а я еще попринихиваюсь, может, чего и обнаружу!

В палатке было жарко!

Реально – жарко, градусов тридцать-тридцать пять, не меньше!

А ее обитатели никак не тянули на научных сотрудников.

Скорее они тянули пигмеев Африки, обряженных в военную форму лягушатников.

В общем, они смотрели, выпучив глаза на нас, а мы – на них.

И ни малейшего понимания творящегося не было ни них, ни у нас.

Пришлось давать задний ход и искать палатку с цифрой «3», а не лезть в третью по правой стороне.

Найдя взглядом искомую, белую цифру 3, теперь уже я дернул Джин за локоть, меняя курс.

В этой третьей палатке меня ждал сюрприз.

В ней тусовались существа, которых ни один вампир терпеть не может!

Как и они нас, в прочем.

Греческие «Дети Одиссея», смески полубогов, звериноголовых и прочих Медузо-Горгонистых отпрысков высшей расы, которые до сих пор кичились своими предками, хотя уже давным-давно от людей отличались лишь говнистым характером да некоторыми физическими усилениями, ценность которых нивелировалась нормальным экзоскелетом.

- Дитя Ночи! Здесь тебе не рады! – Амбальчик ростом под два метра и тридцать сантиметров, при виде меня развернул свои плечи и, сердито набычившись, пошел напролом. – Пошел вон!

- Легче! – Потребовала Джин, доставая конверт с красной, сургучной печатью. – Приказ генералу Кавридесу, о содействии!

Я слегка подзавис – «генерал Кавридес» это не один какой-то человек, это сборная солянка греческих героев, что дожили до наших лет.

Например, недавно в златоглавую приезжал этот самый генерал, вот только выглядел он совсем иначе, чем тот, чья рука забрала конверт.

- Пока присаживайтесь, леди… - Кавридес вскрыл конверт, прочел содержимое и тяжело вздохнул. – А что, кроме бладзаугера никого больше не было?

Джин развела руками.

- Хорошо. Эвори проводит вас до научного отдела, потом покажет Вам пещеру. Но это и всё! Постарайтесь уложиться до рассвета… - Генерал посмотрел на меня. – А ты… Ты зря дьюринга угробил, эти твари злопамятные, они достанут тебя где угодно!

- Ну, кто к нам того, того мы и того… - Вспомнил я любимую приговорку нашего винтокрылого генерала. – Милости просим, в общем!

- Ты хоть знаешь, кто они такие, дьюринги? – Генерал недоуменно уставился на меня, не проявлявшего какой-либо опаски. – Их выводили как «уберсолдиров», но получились они как «уберчиновники» - неуничтожимые, не знающие жалости, но годящиеся только и исключительно на роль госслужащих. А еще, они исключительно злопамятны и весь твой бизнес покатится в говняный закат…

- Мне так страшно… - Вырвалось у меня на чистом русском. – Аж сейчас описаюсь!

- А-а-а-а-а, русский! – Расцвел генерал. – Ну да, тебе-то точно дьюринги похеру, у вас там своих хватает…

Подозвав жестом легкокостного сержантика Эвори, пахнущего молоком и кровью, генерал развернулся на каблуках и устучал на них в дальний конец палатки.

Или это были копыта фавна?!

- Научные сотрудники обосновались в палатках семь, девять и пять… - Сержант вздохнул. – Но нам разрешен доступ только в девятую, общую. Остальные – лаборатории и доступ туда только авторизованному персоналу.

- То есть ленивым тупарям, которые сейчас занимаются проведением углеродного анализа в походных условиях и отработкой академической части теоритического строения версий. – Хмыкнул я, глядя на пьяного в жопу научника, качающегося нам на встречу.

- В составе породы было обнаружено легко наркотическое вещество… - Вступился за пьянь сержант, намертво забывая, что обоняние у нас с Джин совершенно точно не отбито!

Толкнув меня плечом, научник прошествовал к палатке с цифрой пять, задрал полог, закидывая его себе на голову, покачался, расстегивая ширинку и, почти с оргазменным стоном, освободил мочевой пузырь.

- Окуеть! – Вырвалось у меня. – Ну и порядки на вашей грядке…

- Ученые люди… - Вздохнул сержант, сдвигая нависающую ткань палатки с номером девять. – Сложные существа…

- Мудаки они, сержант»! Мудаки, говнюки и пидоры! – Когда-то, в детстве, именно так я себе и представлял самого настоящего, всамомделишного, взаправдашнего, профессора!