То ли это меня так от алкоголя на голодный желудок, то ли впечатлительность, а то ли и вправду происходить что-то, чего я пока не понимаю.
Нависнув над белым другом, избавляюсь от всего, что попало мне в желудок, который, как оказалось, даже у вампира имеет свои особенности!
Минут через десять, когда спазмы прекратились, выпрямился на трясущихся ногах, сделал два шага до раковины и взглянул в зеркало.
Что бы там не намешали в коньячок, вампирам он явно противопоказан!
Глядя на причудливую паутину внезапно выступивших черных сосудов под кожей, принялся приводить себя в порядок.
Сейчас бы, конечно, стакан крови жутко помог, подстегивая реген, но и так у меня с «запасом» все нормально, обедал я сегодня ночью, так что…
Сосредоточился и…
Нифига не получилось!
Что-то из этого чертова напитка блокировало мои возможности?!
Покрутив головой и пошарившись в шкафчике, нашел маникюрные ножнички и, передернувшись, приставил их к почти черной вене на руке, надавил, разрезая плоть и выпуская черные сгустки прямо в раковину, под струю воды.
Две минуты и я покачиваюсь от усталости, вся раковина в черных следах, зато пошел реген.
Чертыхнувшись, потянулся к внутреннему карману пиджака с моим н/з, которое таскаю уже года два и вот, поди ж ты – пригодился!
45 миллилитров, вроде и пустячок, да вот только любой пустячок может спасти жизнь, так что, нечего пренебрегать, что называется.
Употребив «пастилу-гематоген», передернул плечами – свежая кровь, все-таки лучше, но на безрыбье и сам раком встанешь…
Приведя в порядок раковину и умывшись, снова глянул на себя в зеркало.
Бледноват, конечно, даже по вампирским меркам бледноват, но…
Еще раз проверив, не осталось ли где и чего, щелкнул язычком щеколды и открыл дверь, делая шаг в комнату.
Тяжеленная бейсбольная бита просвистела, опускаясь мне на макушку, но…
Меня там уже не было.
- Бей, Янин! – Орал Денис Степанович, норовя напугать меня гольф-клюшкой, махая ей перед моим носом. – Бей!
Богиня и била!
Раз, другой и третий, все так же не рискуя принять свое истинное обличие, чтобы не спалить тут все, под самый корешок!
На очередном замахе Янка зацепилась битой за антресоль, давая мне пару секунд на решительные действия против ее папочки, который уже не казался таким милым и добродушным, превратившись в отчаянно матерящегося на трех языках, дикаря.
Очередной его замах я пропустил над головой, рухнув на колени, а потом резко встал, нанося удар снизу в челюсть, вкладывая в него всю свою массушку и злость.
Голову, конечно, не отрвал, но сухой треск ломающегося позвоночника воинственного старика, был мне наградой за все труды.
А следом вопль Янки, отбросившей дубинку и кинувшейся к отцу.
- Папа… Папа… - Внезапно Янка перешла вовсе на неведомый мне язык, отчаянно целуя в губы мертвеца…
И…
Мервец ожил!
Голова, с щелчком, встала на свое место, Янка торжествующе взвыла и развернулась ко мне, предвкушая скорое продолжение драки.
Как бы не так!
Откуда только силы взялись!
Сперва, не скрою, я от души зарядил богине в висок ногой, уж больно удобно она стояла.
Было больно ноге, но миг богиня «заплутала» в сознании и я выдернул ее в тень.
И отпустил, оставляя в этом странном пространстве…
Как же она орала, пытаясь меня настигнуть!
Но…
Тень – это мое!
Моя болезненная константа, мой черный ход и шанс на последний удар.
Я вывалился из Тени прямо на старика, который хрипел, дергался, елозил руками-ногами по дорогущему паркету, силясь сдвинуться с места.
- Янка выживет. – Я подобрал валяющуюся на полу клюшку и проверяя ее на замах. – А вот тебе я этого шанса не дам!
Клюшка с хрустом опустилась на череп вековечного старца, уже растерявшего всяческую привлекательность.
Раз, другой, третий…
Достаточно!
Я отбросил погнутый кусок металла в сторону и вздохнул.
Наверное, стоило «руки сперва наложить» на череп Денису Степановичу, да вытащить из него секреты, но…
Почесав лоб, опустился на колено и прикоснулся к бесформенной кучке костей и мяса, что были головой.
Захлюпало.
А через миг в голову ворвался молодой и сильный воин, что покорял племена на севере, мчался к жарким берегам и снова шел на север, пока не нарвался на старика, который его и, гм, проклял…
И его, и его жену, Янин, что своей злопамятностью осталась в памяти островных женщин…
Н-да-а-а-а, не веселая меня ждала история, весьма не веселая…
Допей мы ту бутылочку, в моем теле очутился бы Ваальшин-викинг, женатый на прекрасной Янин вот уже больше тысячелетия…
И ведь не я первый, и, скорее всего, далеко не последний, хотя…
К бешеной крови берсерка добавилась бы мое вампирское тело и все, готов новый правитель Земли-Матушки, ведь сейчас друидов да волхвов днем с огнем не сыскать и останавливать подобную мерзость почитай что и некому…
Секунда, другая, третья и вот – все, последнее, самое яркое и самое понятное воспоминание: «Эх, Янин-Янин, зачем же я повелся на эту идею с вампиром!»
«Да, мужик, не ты первый изюбирь, не ты последний, кто распрощался с жизнью, послушавшись женщины»… - Вздохнул я сам про себя, прикидывая, что же мне теперь делать.
Видели нас входящими человек пять, так что просто свалить технично – не получится.
Я прошел по квартире, прикидывая, могу ли я взять себе что-нибудь, в виде компенсации?
Тем более, что квартира богатая, жалко будет, ведь обнесут же!
В результате, взял только книжку.
Не получается из меня мародёра!
Вытерев все, к чему прикасался, шагнул в тень и сделал шаг…
… Да уж, пофотал так пофотал!
Я откинулся на спинку сидения «Яндекс-такси» и помотал головой, прогоняя воспоминания.
Теперь мне в Тень, некоторое время, лучше не лазить.
Я и так все пределы за этот переход использовал, пришлось «перекусывать на ходу», а то сейчас бы выглядел не респектабельным гражданином, а чумичкой с пивзавода!
«Прижаться к обочине!» - мимо нас пролетела пожарка-«ЗиЛок» и свернула в переулок, над которым клубился чернющий дым, словно кто-то запалил десяток резиновых шин от трактора.
- Эх, трагедия… - Вздохнул водитель. – Нет ничего страшнее огня…
Я лишь согласно вздохнул в ответ и уставился в окно, искренне надеясь, что никто больше не пострадает…
Глава 6
… ТЕНЬ горела!
Полыхала и плевалась, жаловалась на огонь, пожирала огонь и сгорала в огне, не становясь ни больше, ни меньше.
Богиня билась в силках тени…
Я вновь быстренько смотался, пока меня не заметили.
В принципе, наверное, я мог помочь Янке выбраться из этого ее личного кошмара, но…
Не хотел.
Я столько раз в жизни прощал людей, что на богов прощения не осталось.
Да и не стоят боги человеческого прощения.
И понимания – не стоят.
Покрутив носом, прошел через зал и нырнул в курилку, где уже толпились уставшие болельщики, пуская к шумящим в вышине вентиляторам, синеватые струйки дыма сигарет и белесые клубочки «парилок».
Стрельнув сигарету, прошел еще вглубь курилки и, подкурив сигарету, прислонился к стене.
Сделал затяжку, выдохнул и…
Фальшстенка провернулась, впуская меня в тайный проход, известный «исключительно своим».
«Затрамбовав» окурок в заботливо установленную для этого коробочку, нажал на кнопку, вызывая лифт.
Ненавижу курить!
Дзинькнув, лифт гостеприимно распахнул свои дверцы, приглашая в свое богато украшенное и отлично вентилируемое, нутро.
Посмотрев на себя в зеркало, развязал и убрал в карман пиджака, галстук.
Удавки я тоже ненавижу.
Снова тренькнув, лифт открыл дверцы и я окунулся в тяжелый мир нашей вампирской братии.
Во-первых – блин, темно!
Во-вторых – запах вампиров!
И в-третьих – сама гнетущая атмосфера, что разъедает мозги не хуже кислоты.
