Он вынес травника прямиком в окно, зазвенело разбитое стекло, и до ушей Юлианы донёсся гадкий, протестующий вопль: Ригоро приземлился снаружи и, надо полагать, не вполне удачно. Но упал он всего-то со второго этажа. Учитывая необычное строение его тела и способности, людям не присущие, можно было с большой долей вероятности утверждать: этот изверг не разбился. А, стало быть, он вернётся, чтобы завершить ритуал и подкрепиться Юлианой.
Обернувшись человеком, Кю выбежал из покоев с нею на руках, заперся в гостевой комнате и полез в аптечку, чтобы обработать рану и наложить повязку.
— Я не эксперт, — пробормотал он, поспешно промакивая тампоном предплечье Юлианы. — Но, кажется, придётся зашивать.
— Ужас какой, — заныла Юлиана. — Только не зашивать!
Никто из присутствующих на её слёзы не отреагировал. Пелагея спала мёртвым сном, Ли Тэ Ри беспробудно дрых с нею за компанию, а от Киприана, который устроился на верхней полке, виднелась лишь безвольно свесившаяся рука.
Кю тоже остался глух к мольбам потерпевшей. Он был занят тем, что вдевал нитку в иголку.
— Спятил?! — воскликнула Юлиана, когда он схватил её и принялся стягивать рану наживую.
— Потерпи. Здесь нет докторов. Если не принять меры, заживать будет медленно и мучительно. Ты можешь сильно ослабнуть, поднимется температура. Оно тебе надо?
Он щедро смазал ей кожу антисептиком, обработал края пореза и, закусив губу, принялся делать стежок за стежком. Юлиана подвывала и норовила вырваться. Но Кю держал крепко, не внимая её жалобам. И вскоре операция завершилась. Узелок, ещё узелок, кончено. Накладываем повязку.
— В прошлой жизни я смотрел много медицинских сериалов и несколько раз лежал в больнице, — улыбнулся Кю, складывая бинты и растворы в аптечку. — Не волнуйся, зашил на совесть.
— Да уж, спасибо на добром слове, — сквозь слёзы процедила та. — Теперь осталось изловить нашего извращенца.
— И дождаться рассвета, — оглядев спящих, вздохнул Кю.
Глава 10. Берегись открытых окон
Ночь тянулась невыносимо медленно.
Кю нёс караул под дверью и поглядывал на шторы. Предполагалось, что Ригоро ворвётся в гостевую, чтобы снова утащить Юлиану для своих грязных делишек. Но он что-то не показывался, и нервы от напряжённого ожидания были на пределе: тот, кто не атакует сразу, как правило, хорошо готовится, просчитывает ходы и потому имеет все шансы на успех.
Кю с Юлианой до рассвета просидели, не смыкая глаз. И лишь когда первый луч солнца пробился сквозь занавески, в комнате началось движение.
Сначала проснулся Киприан. Заприметив свою вредину на полу, с забинтованной рукой, взъерошенной шевелюрой и белым, как мел, лицом, он спустился с верхнего яруса и подлетел к Юлиане.
— Что случилось? Почему меня не разбудили? — заволновался он.
— Пытались, — уныло отозвался Кю из другого угла. — Без толку.
Киприан, наученный горьким опытом, без подсказок сообразил, кто тут постарался и чьих рук это дело. Он прочёл смертельный испуг в глазах Юлианы и немедленно заключил её в объятия, напитывая её своим теплом и светом, буквально сливаясь с ней в одно целое.
Гостевая комната вмиг озарилась иным солнцем, идущим из нутра Киприана, и Кю смущённо отвёл глаза. Юлиана в объятиях своего друга исцелялась от всего: и от раны, и от ночных страхов, и от недобрых предчувствий. И сердце Киприана горело ярким, неиссякаемым светом, прогоняя мрак и ужас из каждой клеточки её тела.
— Что-то вы разошлись с утра пораньше, — вяло завозмущался Ли Тэ Ри, потягиваясь в алькове. — Хоть бы постеснялись…
— Юлиану ранил твой приятель, — подал голос Кю. — Если я ничего не путаю, сегодня ночью он планировал ею подкрепиться.
— Да что ты говоришь! — взвился на матрасе эльф. — Не может быть!
— Ещё как может, — понуро возразил тот. — Я выдул его в окно, но вряд ли он разбился. Наверняка бродит сейчас где-нибудь и вынашивает замыслы.
— С ума сойти, — пробормотала Пелагея, протирая глаза. — Мне впервые ничего не снилось. И такая тяжесть в теле…
— Вы пили его чай, и это было ошибкой, — укорил их Кю. — Если бы не я, не было бы с нами сейчас нашей Юлианы.
«Ох и зажили бы тогда», — чуть не ляпнул Ли Тэ Ри, но тактичность с манерами в кои-то веки взяли верх над его безудержным цинизмом.
— Думаю, у нас есть два варианта, — сказал он, отбросив излишнее высокомерие. — Мы можем экстренно сняться с места и уехать как можно дальше отсюда, чтобы Ригоро нас не достал. Но…
— Но? — требовательно переспросила Юлиана.
— Зная нелюдей-фанатиков, зацикленных на конкретной теме, боюсь, побег лишь отсрочит неприятности, — заключил эльф.
— Конкретная тема — это я, не так ли? — сообразила Юлиана. — И он будет преследовать меня, пока не сожрёт?
Киприан успокаивающе погладил её по голове и вновь привлёк к себе, но это не уберегло её слух от безжалостной правды.
— Именно так, — хладнокровно подтвердил северный владыка. — Поэтому нам ничего не остаётся, кроме как разделаться с Ригоро собственными силами. Тогда мы все вздохнём свободно.
В том, чтобы устранить его немногочисленных слуг, проблемы не стояло, и Киприан с Ли Тэ Ри сравнительно быстро управились с их поимкой. Не получалось найти лишь главного виновника. Его не обнаружилось ни в подвалах, ни на обзорной башне, ни у мельничного колеса — нигде.
Под окном, откуда сбросил его Кю, виднелась лишь небольшая вмятина в земле. Оттуда тянулась цепочка следов, но вскоре она обрывалась посреди поля.
— Его что, вороны в когтях утащили? — тёр подбородок эльф.
— А может, у него есть крылья? — строил догадки Киприан.
— Насчёт крыльев не уверен. Но знаешь, дружище, не исключено.
Оставшись наедине с собой, в лоне природы (молчаливый напарник-оборотень не в счёт), эльф впервые задумался о жизни. Ему вдруг стало совестно, что он втянул друзей во все эти неприятные истории, что из-за его прихотей могли пострадать самые близкие ему существа.
Нет, ну как так-то? Был травник — стал сектант. Вот и хвались после этого своими связями в обществе.
Пока они с Киприаном бродили по окрестностям и искали следы с уликами, Юлиана была отдана на попечение Пелагеи и страшно нервничала.
Сначала её накрывало паникой, и она металась из угла в угол, как птица в клетке. Потом она становилась смелой и безрассудной, грозилась отвернуть Ригоро башку и выпустить ему кишки. Затем ею вновь овладевал ужас.
— Почему я? — убивалась она, заламывая руки. — Почему всегда именно я?
— Лишь ты одна из нас человек, — говорила Пелагея. — Настоящий человек без всяких примесей. Для некоторых твоя энергия сродни золоту: всё отдадут, лишь бы её отобрать.
— Думаешь? — розовела щеками Юлиана, немного гордая оттого, что она такая особенная и ценная.
— Предполагаю.
Кю, которому поручили стоять на страже безопасности Юлианы, всё это время был не в своей тарелке. Ему следовало бы сейчас расколоться на сотню молекул, изучить каждый закуток, каждый потайной ход и выведать, где скрывается Ригоро. А что вместо этого? Ему велено сидеть в гостевой, утешать пострадавшую и беречь её, как зеницу ока. Несправедливо. Он ведь столько всего может!
— Душно мне, — сказала Юлиана. — Вы как хотите, а я открою окно.
— Тогда и я, пожалуй, развеюсь, — пошёл на торги с совестью Кю. — Ничего не произойдёт, если я немного полетаю.
В открытую форточку ворвался ветер с полей, свежесть затопила комнату, Кю превратился в вихрь и вылетел на волю, к небесам, и Пелагея вдохнула полной грудью.
Стоило им устроить проветривание — и в голове прояснилось. Страхи отступили, появилась уверенность, что ничего не случится. А если что и выпадет на их долю, то конец непременно будет счастливым.
— Хорошо-о-о, — протянула Юлиана, высовываясь наружу и втягивая носом воздух.
Она была изрядно удивлена, когда Пелагея неожиданно дёрнула её на себя и потянула к выходу. Но выбежать они не успели. Быстрая, гибкая рука пробралась в окно, по-осьминожьи вытянулась и со щелчком захлопнула дверь.
