— У него очень влиятельный отец. Он связан с нелегальным игорным бизнесом и у него большие долги. Должен он, как ты понимаешь, не таким простым людям, как мы с тобой. Поэтому он пытается продвинуть своего сына в политику, чтобы иметь больше влияния, продавливать политические решения нужных людей, как ты сама понимаешь за определенную таксу или списание долга. Вряд ли, если его сын победит, это будет радостной новостью для города, даже если избиратели считают иначе. В случае, если папаша применит такую схему и все потом вскроется, новоизбранному мэру будет хуже всех.

— Ты думаешь Игорь в курсе, что у его отца такие планы?

— Мне кажется, здесь не надо быть Нобелевским лауреатом, чтобы сопоставить все исходные данные и решить это простейшее уравнение. Бизнес, большие деньги, долги, семейная история и спасательный круг — власть. Игорь знает, каково состояние компании его отца, и прекрасно владеет сведениями о ее финансовой ситуации.

Кристина молчала.

— Может быть, Игорю это и не по душе, но, видимо, ради семьи он пойдет на многое, — продолжила София. — Жертвуя другими.

— Если полиция в курсе, тогда почему никто ничего не делает? — спросила Кристина. — Как можно допустить его к власти? Почему не снимут его кандидатуру с выборов? Так проще, чем потом разгребать непопулярные политические решения, последующие за этим всем.

— Все не так просто, — ответила София. — Если бы могли, конечно, давно уже что-нибудь предприняли. Все обвинения строятся на словах разных людей, которые не собираются давать никаких показаний в суде, а реальных доказательств нет.

— Ты хочешь сказать, что это просто слухи? Тогда почему я должна им верить?

— Потому что их слишком много и они из разных источников. Просто кто-то куплен, другие боятся, у всех разные причины официально молчать. Парень из полиции не стал бы мне рассказывать то, чему нет достаточных оснований доверять.

Верить не хотелось и было бы очень удобно отмахнуться от слов Софии, посчитав их глупой болтовней завистников и не придавая им должного значения. Но проведенные годы работы в журналистике не позволяли пренебрегать разносторонними фактами и заставляли стараться придерживаться непредвзятой позиции, даже если этого очень не хотелось.

— София, это их дела. Я же не собираюсь заниматься взяточничеством и казнокрадством. Самое мерзкое, что мне можно будет предъявить, это наличие шор на глазах и отсутствие какой-либо деятельности в этом направлении. Как иначе это на мне может отразиться?

— В принципе, никак, — пожала плечами София. — Просто будут приниматься политически неправильные решения, пролоббированные сама знаешь кем. И твой кандидат будет делать это, не моргнув глазом, бессовестно, с выгодой только для себя и семьи, а не в интересах определенных групп населения, так сказать, как народный избранник. Ты будешь обо всем этом знать, ничего не сможешь сделать, кроме как просто наблюдать. Справедливости не будет и тебе придется с этим жить.

Лицо Кристины приняло страдальческое выражение.

— Я не смогу.

— Об этом и речь, — во взгляде Софии было искреннее сочувствие.

— Что мне тогда делать?

— Есть два пути. Первый — забудь про свои чувства справедливости, правды, добра, не знаю, какие у тебя там еще есть высокие моральные принципы — все их затолкай подальше и наслаждайся такой жизнью.

— Ты серьезно?

— Конечно, нет. Здесь ты, Кристина, ничего не можешь сделать. Вряд ли он будет настолько глуп, чтобы посвящать тебя в свои политические дела, и ты просто будешь дальше жить с широко закрытыми глазами, осознавая, что где-то что-то происходит не так, как надо, но не понимая, где конкретно. Если такой вариант не устраивает, я бы на твоем месте уже сейчас хорошенько подумала, стоит ли повторно возобновлять с ним отношения.

София была права во всем, Кристина знала это.

— Это еще не все, — София сделала паузу. Она внимательно следила за реакцией Кристины и медленно продолжила, тщательно подбирая слова. — Есть еще кое-что. Если я правильно посчитала, то в промежуток времени, когда вы встречались, он был связан с незаконным букмекерством. Так что, когда он водил тебя, например, в кафе, за соседним столиком мог сидел его клиент, с которым он пересекался потом где-нибудь, не знаю, в туалете или на парковке. Думаю, ты со своим открытым наивным взглядом была отличным прикрытием.

Кристина молча смотрела на подругу.

— И если ты все еще хочешь оправдать его мотивы участия в политике только помощью семье, то такая занятость в прошлом должна тебя насторожить, — добавила София.

В ответ на все эти обвинения Кристине сказать было нечего. Как он мог поступать тогда с ней так? Что, если бы доказательств было достаточно, и полиция пришла за ним? Почему она не замечала ничего? Как он мог, сидя рядом с ней в кино, кафе, машине, ждать встречи с клиентами? В тоже время где-то очень глубоко, в самых отдаленных и укромных местах сознания и интуиции, Кристина всегда знала, что в поведении Игоря было нечто нехарактерное для большей части молодых людей его возраста. Он часто исчезал, регулярно с кем-то встречался, отлучался во время их свиданий. У него были постоянные поездки и слишком много скрытности. Не объяснять и не признаваться себе в этом тогда было для нее удобнее.

Запись из дневника за «2 декабря (вторник)»

Вчера мы виделись совсем недолго. Игорь заехал за мной на мотоцикле, и мы отправились на фотовыставку его приятеля, с которым он меня обещал познакомить. Как же много у него этих приятелей! И наконец-то хоть кого-то из них я узнаю, думала тогда я.

Пока мы ехали, кто-то ему позвонил, и наши планы резко изменились. Он развернул мотоцикл на следующем же перекрестке, и мы поехали на другой конец города. Там он оставил меня в кафе сомнительного вида, а сам вышел на улицу и с серьезным лицом долго разговаривал с тремя парнями, один из которых явно очень нервничал. Они пожали друг другу руки и разошлись. Я сидела за столиком в центре, куда он меня посадил, видимо, с надеждой, что я ничего не увижу, но через окно открывался хороший обзор, особенно, когда сидевшие там посетители ушли. Когда он вернулся, я уже успела выпить весь коктейль. Сказал, что ему нужно срочно уехать по делам и вызвал мне такси. Отличное свидание. Таких у меня точно никогда не было. Всю дорогу обратно домой я проревела на заднем сиденье машины.

Его дела и заботы опять выходят на первый план, а я отхожу на второй, остаюсь в стороне. Не могу быть там и медленно исчезаю. Почему я всегда ищу какие-то доказательства его любви?! Разве все не может быть намного проще?

Так глупо — мы вместе, а я все время думаю о том, что все это скоро закончится.

Кристина получила смс, когда сидела на пресс-конференции политического оппонента Игоря: «У меня есть билеты на концерт „Imagine Dragons“. Сегодня в 19 часов. Без тебя будет скучно». Приглашение на свидание?

Она быстро напечатала ответ: «Я на пресс-конференции твоего конкурента, не отвлекай меня:)».

«Разве у меня могут быть конкуренты?», и сразу следующее сообщение: «Жду тебя в 20:00 у VIP-сектора».

Кристина планировала заехать домой и переодеться, но на это совсем не оставалось времени. Придется идти в чем есть — белая блуза, черный брючный костюм и любимые черные лоферы, — одежда прямо противоположная атмосфере рок-концерта, но необходимая для присутствия в зале суда, куда Кристина отправилась по очередному рабочему заданию сразу после пресс-конференции. Звонок Кириллу с предупреждением о том, что сегодня задержится допоздна, она оставила на окончание судебного заседания.

— Сегодня вечером приду поздно, меня неожиданно пригласили на концерт.

— Что значит неожиданно? Кто?

Вполне резонные вопросы партнера. Она заранее решила, о чем конкретно будет врать. Голос совести оказался тише слов желания.

— Подруга Софии не сможет пойти на концерт «Imagine Dragons», и она пригласила меня.