Он двигался на ощупь, размышляя. Могло ли статься так, что он неизбежно должен был очутиться на улицах этого незнакомого города? Могло ли статься так, что этот город ждал его появления?

Да, мысль определенно заманчивая. Очень хочется так и думать — что его злоключения не напрасны, а имеют некий смысл. Задуманы судьбой. Парень криво усмехнулся.

Судьба или нет, а первая его задача — отыскать окошко. Чтобы хоть видеть, как за ним придут. Как станут заходить внутрь.

Жаль, он не запомнил — два этажа у здания или больше.

Аргент наткнулся на дверь, которая оказалась запертой. Вот так-так! Он-то думал, здесь всё заброшено. Прислушался — ни звука. Может, и заброшено — а дверь так-таки заперта. Досадно! Придется поискать другой путь. Возможно, есть вход в соседнюю комнату или еще одна лестница, ведущая на третий этаж или чердак.

Несмотря на то, что передвигался опасливо, пару раз Аргент чуть не свалился вниз, напоровшись на перила, огораживавшие верхнюю узкую галерею. Благо, они оказались достаточно крепкими — время и запустение не разрушили их в труху.

Тишина внизу внушала надежду — и в то же время нервировала. Ну да, сюда еще не вломились. Но ведь могут в любую минуту!

Стена сбоку вдруг озарилась сумрачным тускло-оранжевым светом. Аргент чуть не шарахнулся прямо к перилам. Вовремя одернул себя. Огляделся и понял: свет падает через пыльные окна напротив. Видимо, они выходили на улицу. И там сейчас сделалось куда светлее, чем было минуту назад.

Не иначе — снова позажигали факелы. Зачем? Там же фонари горят!

Аргент съежился, съехал на пол и прижался к стене. На миг почудилось — сейчас дом попросту подожгут и оставят гореть вместе со скрывшимся арестантом.

Лишь спустя пару минут пробилось осознание: нельзя поджечь дом, который стоит вплотную к другим домам посреди города! Тем более, что дом — каменный, так просто он и не вспыхнет. Ну, дверь полыхнет — хотя для этого и придется постараться. А стены останутся.

Хотя внутри деревянные полы, да и лестница с настилом открытой галереи — тоже из дерева. А среди преследователей есть маги.

К слову, свет слишком уж ярок — ну, не могли факелы так осветить округу аж до второго этажа! Даже если внизу собралась толпа, и каждый приволок по паре факелов. Видно, это таки маги применили что-то из своих фокусов. Вон как огненные блики по стене поплыли! И по перилам, по полу. Высветило пустой черный квадрат посередине — галерея бежала вокруг него.

Аргент, пользуясь нежданным освещением, добрался до противоположной стороны. Там, прижимаясь к стене, попытался выглянуть в одно из окошек.

То не было заколочено, но оказалось крохотным, пыльным и мутным. Протереть его изнутри парень не решился — еще заметят движение!

Так он и стоял, насторожив слух. Звуки с улицы сквозь наглухо закрытые окна доносились едва-едва. Но гвалт снаружи наверняка стоял знатный. По стеклам плясали блики — но это и все, что получалось увидеть. Все, что мог Аргент — ждать, силясь высмотреть что-нибудь сквозь пыльные стекла. И терзаться тревогой.

Потом ноги устали, он уселся прямо на пол. И сам не заметил, как задремал и съехал на пол, подложив под голову сложенные ладони.

А когда он открыл глаза — в подслеповатые окошки пробивался дневной свет. И снаружи было тихо.

Аргент уже при свете — хоть и скудном, но позволяющем хотя бы не переломать ноги — обошел открытую галерею над первым этажом. Отыскал в закутке лестницу на чердак, поднялся туда. Пробравшись кое-как сквозь многолетние заросли паутины, дошел до окошка. То оказалось довольно крупным, витражным. Пары стекол, правда, не хватало — но это было даже на руку. Здесь удалось выглянуть наружу.

Внизу было пусто. Никто не ждал под дверью, затаившись в засаде. Видимо, накануне преследователи обыскали округу и убрались, ничего не найдя.

Неужели постеснялись вломиться в дом? Ведь, если рыскали вокруг — заподозрили, что внутри кто-то есть!

Вот только не просидишь целый день в доме. А просидишь день — так не станешь сидеть седмицу или месяц. Эдак и от голода умрешь!

Тем более, кто их знает? Не вломились вчера — вломятся нынче.

Аргент спустился и потихоньку вышел наружу. Улица оказалась пустой. Даже прохожих не было. Если только никто не оставил соглядатаев в домах по соседству…

Шаг от порога, другой. Никого, пусто! Взгляд привлек блеснувший в стороне солнечный блик. Парень моментально забыл и про пустой желудок, и про мучавшую с самого пробуждения жажду. А это еще что такое?

*** ***

— Четыре отряда городской стражи, поднятые по тревоге, оцепили несколько кварталов, — перечислял чиновник королевской палаты. — Стражники перерыли несколько домов, обрыскали за ночь указанный вами городской район не по одному разу. Подняли с кроватей добрый десяток достопочтенных горожан, чтобы обшарить их дома. Потому что кому-то почудилось, что беглец скрылся в чужом жилье!

Маркиз Кессель стискивал зубы.

Подумать только — его обвел вокруг пальца какой-то мальчишка, не знавший города! Не говоривший на языке Манора. Исчез, словно сквозь землю провалился!

— Маркиз. Вы не один год служите короне, на вас возложена разведка королевства. У вас есть хотя бы какое-нибудь предположение, куда он мог деться?

Кессель хмуро покачал головой.

— Я не знаю, — выдавил он. — Я не представляю, куда он мог запропаститься! У него не было ни шанса выскользнуть из окружения — если он не дух или сам квадратный демон! Мы обложили всю округу.

— Но парень — не дух и не квадратный демон. Он — человек.

— Я знаю, что он — человек, — рявкнул маркиз, не сдержавшись. — И я не знаю… я не понимаю, что произошло! Он ушел, хотя у него не было ни единого шанса. Ему некуда было деться. Просто некуда.

— Ему некуда было деться, но он пропал, — медленно проговорил чиновник.

Кессель стиснул зубы сильнее. В душе клокотало бешенство, не находя выхода. Такой провал в его безупречной карьере! Этот мальчишка посмел бросить ему вызов. Хотелось сровнять с землей весь город — лишь бы отыскать негодяя и вытрясти из него душу. Вот только дадут ли ему снова людей?

Маркиз готов был привлечь и своих людей. Вот только в Ковентри их сейчас находилось чрезвычайно мало. Заплатить наемникам… видит Творец, он готов был потратить на это собственные деньги!

— Не вздумайте привлекать никого со стороны! — чиновник словно прочел его мысли. — Не хватало, чтобы сведения об этом человеке попали не в те руки!

— Время, — тяжело уронил Кессель. — Мы же окончательно упустим его.

— Мы уже упустили его окончательно. Точнее — вы упустили его окончательно. Ждите, — прибавил он, покидая кабинет.

Если он сегодня таки лишится части зубов, истерев их друг о друга — в этом не будет ничего удивительного.

Кессель сидел, словно на иголках. Его терзало ощущение, что он безвозвратно что-то упускает. И ничего не в силах с этим поделать. Не может ведь он уйти, не закончив доклада! Не дождавшись новых приказов.

Время тянулось, маркиз злился. Четверть часа, вторая. Про него забыли?!

Чиновник явился, когда половина часа была на исходе. Небрежно прошел к столу, швырнул на него тонкую папку с бумагами. Принялся рыться в шкафу, не обращая внимания на теряющего терпение маркиза.

Наконец обратил внимание на визитера.

— Ваша светлость, — он замялся, нервно теребя углы документов. — Его величество изъявил желание лично услышать доклад о произошедшем вчера. Мне пришлось в подробностях все изложить. Сожалею, что заставил ждать вас, — он нахмурился, потер переносицу.

А Кессель вдруг сообразил, что волокита была вызвана не стремлением насолить ему. Это была попытка справиться с нервозностью!

— Мы теряем время, — напомнил он, стараясь говорить мягко.

— Я сожалею, — повторил собеседник. — Однако вердикт его величества однозначен: дело следует прекратить! И так уже слишком много сил вложено. И слишком большая шумиха поднята. Опять же: жертвы среди стражников…