Лера остановилась.

— Но когда я ее увидела, мне стало так... не то что страшно. Неуютно. Как будто я не должна уезжать. Вот так и начинаются фильмы ужасов? Посмотри на телефон, наверняка и связи нет. И по радио какая-нибудь странная песня?

Слава вытащил мобильник.

— Хм. Действительно, связи нету. Но мы ведь на трассе, это нормально. Наверное. Пойдем-ка в машину, сейчас там будет крик демона в радио.

Он ткнул кнопку магнитолы. "... за билет, оплачено сполна. Из тысячи дорог я выбираю эту ...".

— Не очень страшно. Символично, конечно, но не страшно. Кто это поет? Поехали дальше. Опоздаем в аэропорт и плакала твоя самостоятельность. И мне тебя больше не доверят. Или это такой квест? И мы его выполним, попав в аэропорт? Или не попав?

— Из тысячи дорог, я выбираю эту. Держаться за воздух, за острые звезды... — пропела Лера.

Мимо проехала фура, забрызгав тающей слякотью стекла.

— Ну вот... все нормально, — выдохнула она и внимательно посмотрела на Славу. — Все нормально. Никакой сумеречной зоны.И мы приедем вовремя. Хотя я бы осталась в этом дне. В машине тепло, за окнами снег, ты... Или в том, когда мы жарили грибы и разговаривали о магии. Так. Это приступ упадничества, сейчас пройдет.

Она потерла ладонями щеки.

Вскоре они выехали из полосы снега, на телефонах появился сигнал сети.

— От готической романтики к вещам земным. Я буду тебе звонить, чтобы ты меня не забыл. Но не слишком часто, чтобы не надоедать. И потому, что буду интенсивно думать о своей жизни, и что я могу сделать, чтобы... Неважно. Я так давно не была влюблена. Оказывается это совсем неплохо. Несколько туманит мозг, но неплохо.

— Конечно, мы приедем вовремя.

Слава набрал скорость.

— Это были прекрасные дни, но с очередного раза и они перестанут быть волнующими. Я предпочту сделать новые дни. А если мы захотим найти грибы, мы просто сделаем это ещё раз. В Антарктике для них, правда, не сезон. Никогда. Звони в любое время. Я тоже буду звонить. Не волнуйся, если я не смогу ответить. Это значит, я в цеху – я просто перезвоню. Со мной ничего плохого не случится, гарантирую.

Вячеслав прервался, обгоняя тягач.

— А, так вот. А влюбленность... До тебя не пробовал, но мне нравится. Совсем юность я не считаю, там все мы думали, что влюблялись.

…

Оставшаяся часть дороги промелькнула почти незаметно. Аэропорт встретил их суетой и холодным ветром. Вячеслав с непривычки немного потыкался в поисках парковки в какие-то тупички.

— Что ж, Вячеслав Юрьевич... Давайте прощаться.

Лера отошла от регистрационной стойки, держа в руках паспорт со вложенным посадочным талоном.

— Долгие проводы, лишние слезы. Да и обратный путь тоже. Долгий. А там еще, — она улыбнулась, — сумеречная зона.

Она обняла его и, чуть привстав на носочки, тихо сказала на ухо:

— Слава, я вернусь к тебе. Я обязательно вернусь. Даже если мы не поплывем в Антарктику фотографировать пингвинов. У меня уже есть план. У меня всегда есть какой-нибудь план, если твой не сработает. Мы что-нибудь придумаем. И выполним этот квест. В конце концов сидеть в темноте на диване и разговаривать о современных технологиях выплавки и немного о Вольтере тоже неплохо. Скромный поцелуй для девушки скромного сталевара?

— Конечно. Я буду ждать тебя. Я обязательно дождусь. Моё время — вечность, помнишь? И не надо слёз. Любая стальная вещь на твоём пути может оказаться прошедшей через мои руки. Тебе пора лететь, а мне ехать. Самое забавное, что на месте ты можешь оказаться раньше меня.

Поцелуй был оглушительно тих.

Эскалатор повез Леру на второй этаж в зону вылетов. Она обернулась и помахала Славе рукой.

"У тебя нет вечности, Слава. Так помнить или забыть?" — сказал кто-то за спиной, но когда Вячеслав обернулся увидел пару средних лет. Женщина, слегка растрепанная, в расстегнутом поверх спортивного костюма меховом полушубке сердито выговаривала мужчине с унылым и виноватым лицом:

— Слава! Вечно ты все забываешь? И кто, по-твоему, должен помнить?!

Леры наверху уже не было.

Слава закурил на парковке и посмотрел в невидимое за пеленой снега небо, словно требуя разъяснений.

— Я сойду с ума с этим "вспомнить-забыть". Ну да, вечности у меня нет. И хорошо. Через тысячу лет надоест даже сталь. Верно, давай тут сам с собой поговори...

Обратный путь казался длиннее, но и он не будет вечным.

Часть VII

Вячеслав

***

Жизнь в Железогорске потекла своим чередом. К концу ноября снег лег окончательно, временно прикрыв грязь сверкающей белизной.

Комбинат дымил и грохотал, более не напоминая прожорливого дракона.

...

В какой-то из дней Юрий Иванович спросил сына о Валерии. И только покачал головой, услышав невразумительное "мы на связи". Как и обещал, жене он ничего не сказал. Но слухи до нее все равно доходили. Она деликатно, в ее понимании, интересовалась у Славы матримониальными планами, и натыкаясь на очередной резкий ответ, поджимала губы.

— Не приведи бог в невестки вертихвостку-белоручку, — рассуждала она, стоя у плиты. — Вот Леночка...

Далее шел перечень качеств, характеризующих упомянутую особу как мечту свекрови.

— Ты учти, они с матерью к нам на Новый год в гости приглашены. И ты тоже. Неужто будешь сидеть бирюком один? Уважь родителей.

— Мам… Почему один?

Она отмахивалась и неодобрительно качала головой:

— А чего? С приятелями опять шататься пойдешь?

“Нет, мам. Не с ними. И Лера умеет чистить грибы.”

— Я зайду.

Слава и правда подумывал зайти, может быть мать не станет слишком картинно падать в обморок при виде “вертихвостки-белоручки”.

...

Через пару недель после отъезда Леры, Вячеслава нашел Павел.

— Вяч! Здорово! — Паша подскочил как всегда неожиданно. — Как жизнь? А меня тут вызывали... О тебе спрашивали. Скажи, мол, Дегтяренко, что про Огонькова скажешь. Ответственный парень, нет... На повышение что ли идешь? Не понял, почему меня спрашивали, а не твоего бригадира.

— Чего натворил, Огоньков? — ворчал Вадим Станиславович. — Из-за тебя меня СБ тягала. Интересовались как работаешь, как с коллективом. Так чего натворил-то?

Несколько раз забегал грустный Виталик. Жаловался на работу, жизнь, время, дядьку. Он стал вести менее разгульный образ жизни. Этим и объяснялась тоска в глазах.

— Чета делать надо, Славян, чета надо...

...

Лера, как и обещала, звонила. Она рассказывала о своих делах, немного о работе, спрашивала чем занят Вячеслав и как в целом поживает Железогорск. В одном из разговоров она упомянула, что Серов собирается баллотироваться в депутаты по одномандатному округу. "То есть Железогорск и окрестности тоже входят," — иронично сказала она. "Вот и думай теперь, как нам успеть удрать на Южный полюс. Или на Северный. До того, как начнется показуха и катавасия. Но дороги заасфальтируют точно. Чувствуешь, с кем связался, мой стальной рыцарь?"

Слава слушал и улыбался, представляя себе, как она убирает прядь за ухо и сверкает глазами. Ему было и тревожно и хорошо. И все вроде бы все в порядке, но… Он понемногу приводил в порядок квартиру, понимая, что все равно не дотягивает до ее уровня, как ни старается.

— Ты все равно приедешь?

— Я… приеду. К Новому году. Каких-то три недели. На самом деле у меня уже есть билет, — тихо ответила Лера. — Я скучаю…

— Лера…

— Не говори ничего, Слав, ладно? Потом. У нас будет время.