Она вздохнула. Вздохнула! Она дышит! Совсем забыла… Спасибо, Леди… Надо обрадовать повариху, что теперь госпожа будет есть каждый день, а не раз в две их дюжины.

И на Хранителя теперь свалился весь мир, созданный Гилой. Ей теперь и решать. Сначала, пожалуй, она спустится в городок на берегу…

Вячеслав

***

Рука потянулась к бутылке. Вячеслав помедлил, взял ее и с садистским удовольствием вылил в раковину дорогой, подаренный зарубежными коллегами, виски. Он и так чувствовал себя глупо, когда те, “следуя русским традициям”, прислали им на всю лабораторию подарков к Новому году и ребята, пряча глаза, почему-то отдали бутылку ему.

Он не будет сегодня пить. Он давно не пьёт. И это давно уже не выход.

Наверное, следовало поехать к родителям, но… Как заставить себя вернуться, когда даже спустя столько лет, все будет напоминать о той осени?

Мать будет звонить уже совсем скоро, у них полночь наступит раньше. Вячеслав будет слушать поздравления и вздохи, что он мог бы “один раз, ради них, наплевать на свою проклятую гордость и попросить Лену отпустить детей с ним в Железогорск”.

Но Вяч не хотел звонить бывшей жене. Тем более, что они, ее новый муж, она сама и дети, уезжали на каникулы, то ли в Швейцарию, то ли во Францию…

И этот новый год он снова встретит один, втайне желая того самого сна, где у него еще все хорошо. И не просыпаться бы…

В большой пустой квартире пахло мандаринами. Он и забыл, что аспиранты подарили ему горшок с елкой и, наверное, ящик оранжевых кругленьких и упругих плодов. Вяч запоздало пожалел о виски, усмехнулся, представив, как он сидит в полутьме кухни и закусывает золотистый напиток килограммом мандаринов. Золотистый…

Уильям

***

Башня пылала и рушилась. Он смотрел, бессильно опустив руки. До чего все дошло. Когда он свернул не туда? Почему позволил событиям происходить как они сами по себе происходят. Сначала он запер себя в тысяче комнат, думая, что этого достаточно для всей его вечности, сжигаемый острым недовольством собой.

Может быть следовало откликнуться на просьбу и отправиться с ней? Почему он остался? Гила звала его, смотрела насмешливыми темными глазами без капли золота в глубине. Звала в иные дали, искать давнее проклятие и благословение их мира — старых драконов.

А он не отозвался. Лишь отшутился, что ему хватает ручного. Она не настаивала.

И Уильям остался в своей башне, где, он полагал, его не коснутся боль и предательство.

А теперь… Он сам разрушил ее. Выплеснул весь ревущий огонь, на какой был способен. Тот объял грандиозное строение, пожирая и урча от удовольствия. Монолитные стены трескались и падали в пылающую лаву.

Уильям горько усмехнулся. В этом мире создать что-то гораздо легче, чем разрушить.

Кто-то похлопал его молча по плечу, сочувствуя. Он обернулся и увидел, что обитатели нигде разбредаются, исчезая в темных коридорах замка.

Уилл сжал в кармане заветный флакон с сильнодействующим снотворным, которое свалит с ног даже такую сущность как он.

“Давно надо было уйти… А если лауданум не подействует как нужно? Нет, она сказала, что будет ждать.”

Хранитель

***

По небу быстро бежали облака, изредка закрывая солнце. Их тень создавала на море травы причудливые и пожалуй слишком темные, будто выжженные пятна.

Девушка, стоявшая на холме по колено в золотой траве ничем более не напоминала Гилу. Она не позвала его подниматься, а спустилась сама.

— Здравствуй, Уилл... Сегодня это было нелегко, — она показала на темные пятна.

Он был изрядно удивлён.

— Ты так изменилась. Или мир изменился? Что произошло? Что-то не так. Я хотел рассказать тебе, что нашёл прекрасный способ оставаться здесь намного дольше. Я надеюсь, лауданум не разрушит меня, пока я ищу, как остаться здесь навсегда. Но... Нет, сначала ты. Что изменилось?

Девушка улыбнулась.

— Но ты же узнал меня? Значит не так и изменилась. А что случилось... ничего особенного, одни иллюзии приходят на смену другим. Рушатся стены, — она насмешливо посмотрела на Уилла. — Иногда нужно разрушить чтобы построить новое, не так ли?

Она присела на непонятно откуда взявшийся серый камень.

— Помнишь, что я не Она? Она захотела, чтобы я была такой. Неплохо на мой взгляд.

Налетел холодный ветер и облака совершенно закрыли солнце. Вокруг холма с травой беспокойно волновалось серо-зеленое море. Они внезапно оказались на крошечном островке посреди бескрайней воды.

— Я узнал тебя потому, что это очевидно ты. Ты всё знаешь, нет смысла рассказывать тебе, что и как я успел разрушить. Это хорошо. Это очень хорошо. К чему мне лишний раз оборачиваться?

Он сел в траву рядом с камнем.

— И хорошо, что ты – не Она. К ней я так и не научился просто приходить. И будь такой, какой хочешь ты. Вдруг Она однажды захочет, чтобы ты... А, не суть.

Он смотрел на горизонт, наслаждаясь холодным ветром.

— Ты знаешь всё обо мне. Ты знаешь, что я хочу остаться с тобой. Я больше не буду размышлять о прошлом, когда ты рассыпешься искрами. Можно, ты это будешь делать в большой библиотеке? Я буду искать способ. А может, ты просто сама скажешь мне – как?

Хранитель смотрела на волны. Они медленно подбирались выше и выше по холму, но были еще далеко от ног собеседников.

— Я не имею права утаивать. Это одна из моих обязанностей, рассказать правду и дать выбор.

Она повернула голову и посмотрела на Уилла немного сверху вниз.

— Взгляни, это иллюзорный мир, — она взмахнула рукой, отодвигая картинку как ширму. Теперь не было ни травы, ни моря, ни камня. Они просто висели друг напротив друга в пространстве наполненном туманом.

— Здесь мы можем создать, что хотим, здесь я могу почти все. Здесь я повелеваю материей снов. Но там, — в тумане открылось окно и за ним показались башни замка на высокой скале, город внизу у самой кромки моря, — там мы будем подчинены Ее воле, точнее правилам мира, который Она создает. Там я лишь исполнитель. Хранитель Ее мира. Пока ты здесь, ты можешь вернуться обратно. Но стоит тебе попасть туда, все изменится. Хочешь вернуться – у тебя только два дня. Два дня без еды и питья. Через два дня магия исчезнет. Я захвачу тебя полностью. И ты... если хочешь остаться там — должен забыть. Все.

— Всё? Но захватишь меня ты. Тебя забывать не придётся? Иначе какой смысл...

Он не знал, готов ли он на этот шаг. Забывать вообще всё в изначальные планы пока не вписывалось.

— Мне нужно знать больше, чтобы принять решение. Ты будешь здесь или там? Я сюда прихожу к тебе... Если мне нужно было бы просто убегать, я бы сел на коня и проехал тысячу миль.

Ему надоело висеть в тумане и он создал два дивана. Сидя в привычной позе, думалось легче.

- А Она? Она как ходит туда? Тоже на два дня? А если Она решит перейти туда, и я буду уже там, мы вспомним друг друга? А если перейдёт кто-то ещё, кого я знаю, мы узнаем друг друга? Я задаю слишком много вопросов, но и решение не из простых...

Хранитель подобрала юбку темно-желтого платья и села на другой диван.

— Там я не умею превращаться в ветер, — она вздохнула. — Когда твоя Леди приходит, она становится мною, а я ею. Но... она знает про меня все, а я про нее только то, что позволено.

Она начала задумчиво заплетать белую прядь.

— Я покажусь тебе знакомой, не более. И другие тоже. Вы не будете знать друг друга. Так захотела Она. Я не могу сопротивляться.

Она помолчала, не говоря всей правды. По большому счету так захотел тот, другой, кто соблазнил Гилу возможностью творения. Темный. Кому и приносятся в жертву воспоминания из иных реальностей. Но этого открывать это запрещено…

— Мне тоже будет жаль, если ты меня не вспомнишь.

— Не вини ее. Она хотела забыть. Возможно, потом передумала, но юный мир уже исполнил ее желание. Разве вы не хотите иногда стать другими, все зачеркнуть и переписать? — ее голос внезапно стал глубоким, а сама она оказалась рядом с Уиллом, очень близко, что он мог почувствовать ее тепло. — Я буду тебя помнить. Но никогда не расскажу тому, кем ты станешь. Этого никак нельзя.