Прикасаюсь к его пухлым губам, его такой приятный для меня запах проникает в каждую клетку, я тянусь на носочках выше к нему.

— Правильное решение, Тони! — говорит мне прямо в губы и буквально набрасывается на меня.

По моему телу как будто разряды тока пропускают. Я забываю о Ксюше, о её подружках, об окружающих. Есть только он, его запах, его руки и его губы. А Макс, почувствовав, мою взаимность вытворяет со мной что-то невообразимое.

Нам мешает разница в росте, он подхватывает меня под попу и поднимает на один уровень к себе. Так ещё лучше, зарываюсь в его волосы, подставляю ему шею под поцелуи и боковым зрением замечаю что-то неладное.

Зрение отходит от любовной лихорадки и мой взгляд фокусируется на самой настоящей потасовке. Я шепчу Максу, чтобы отпустил меня.

Сразу ко мне возвращается и слух или Петя сделал сильно тише громкость. Ксюша, которую держит Саша, как сорвавшуюся с цепи собаку, визжит на Аню. Аню в свою очередь загораживает Резо, а Лёха держит Катрин, которая тоже орёт на Ксюшу. А её подружки стоят перешептываются чуть поодаль, бросая на моих девочек злобные взгляды.

Я подбегаю к ним, всё-таки именно я их связывающий мостик.

— Так, женщины, что здесь происходит? Ксюш? — С уверенностью смотрю на неё.

Музыку совсем выключили. Макс с Петей что-то обсуждают.

— Твоя Аня уводит у меня Сашу, — визжит Ксюша, — ты думаешь я буду стоять и смотреть, как моего парня кадрят на моих глазах?

— Да он за Аней всю жизнь бегает и в любви признается, сдался он ей, — громко кричит Катрин.

— Ксюш, мы дружим с трёх лет все. Саша был на каждом моём дне рождении, он нам с Аней и Катей, как брат. Не переживай, — успокаивающе говорю Ксюше.

Её вгляд меня пугает. Если Катя просто возбуждена, потому что защищает Аню, которая сама за себя постоять не может, то у Ксюши что-то другое. Это не ревность, это как будто одержимость. Я её такой ни разу не видела. Плюс ко всему прочему, я прекрасно знаю, что никаких чувств к Саше она не испытывает, а встречается с ним только потому, что у них заведено с кем-то «гулять». Она сама мне так и сказала.

— А он тебе тоже брат? Или я может сестра? Со мной ты тоже дружила, а потом парня увела, дружба тебя не остановила, Тонечка!

— Ксень, ты чего? Тоня мне правда, как сестра, — оправдывается Саша.

— Да я не про тебя, — отмахивается Ксюша от своего так называемого парня.

— Ты это про, — я затыкаюсь и одними глазами показываю ей в сторону Макса, — ты сейчас серьёзно? Сама сказала, что тебе всё равно!

— Один раз, Тоня! Один раз ты могла его поцеловать! Один раз, я сказала, — Ксюша уже даже не визжит, а срывается на истеричные звуки. И при этом машет указательным пальцем так, что мне кажется, что он сейчас отлетит в сторону.

Мы с девочками переглядываемся, не понимая, что с ней. У неё явно сумасшедший вид. И всё это время она брыкается в руках Саши и хочет вырваться.

— Что один раз? — подходит Макс и спрашивает.

— Она разрешила Тоне поцеловать тебя один раз, — встревает Катрин.

Мне становится дико стыдно. Это прям лютый кринж. Что о нас подумает Макс и Резо? Какие-то деревенские разборки, кошмар.

— Резо, ты это слышал, из-за меня тут турнир четырёх барышень, — говорит Макс с искренней радостью и своей фирменной картавостью.

Мы с девочками переглядываемся и сразу наше напряжение падает в ноль, мы смеёмся и не можем остановиться. А Саша под шумок уводит и заталкивает к кому-то в машину всё ещё вопящую Ксюшу. За ней туда прыгают и её подружки.

«Турнир барышень» шепчем мы друг другу и смеёмся до боли в мышцах кора. Какой же он смешной. Не успеваем мы даже успокоиться и обсудить только что произошедшее, как Макс меня похищает.

— Тони, только не говори, что сбегала от меня из-за этой девочки, — с осуждением говорит Макс.

— Ну, — неуверенно тяну я, — отчасти да.

— А меня спросить? — Тон Макса становится игривым, он притягивает меня к себе и вжимает спиной в себя.

— О чём?

— Хочу ли я твоей женской солидарности, Тони.

— Хочешь?

— Сейчас я хочу тебя, — выдыхает мне на ухо.

А я пугаюсь такого напора. Макс не дожидаясь моего ответа начинает меня целовать, переплетает наши пальцы и уводит немного вдаль от тусовки и костра, садится на лавку и сажает меня на себя.

Стягивает с себя футболку, швыряет её куда-то в кусты и притягивает меня обратно к себе.

— А тебя комары не покусают, — спрашиваю, отстраняясь.

Макс лишь улыбается и снова набрасывается на мои губы. Его руки везде. Его губы везде. Он направляет мои руки. Я трогаю его и понимаю, что это куда круче фотографий. Мы, как спичка и бак бензина горим и воспламеняем друг друга.

Где-то в отголосках сознания, я смущаюсь всему тому, что между нами происходит. Он меня зовёт, а я иду. Он предлагает, а я беру. Я не думаю, я только чувствую, ощущаю. Это всё так ново и любопытно, хоть и слишком.

У нас уже срывается дыхание. Мои щеки и губы горят от его жёсткой щетины. Он скользит языком по моей шее, прикусывает, целует, управляет моими руками, а я горю и от смущения и от возбуждения. Мне страшно от этих ощущений. Новых и опасных.

— Тони, сделай мне приятно, — обхватывает моё лицо руками и смотрит умоляюще.

Я теряюсь, я даже стесняюсь подумать о чём он. Как-то всё очень быстро вышло из под контроля. Но больше всего меня пугает то, что я этот контроль потерять хочу.

— Макс, я сейчас приду, пару минут, — слезаю с него и убегаю.

Бегу на костёр и голоса, нахожу девочек, они что-то увлечённо рассказывают Резо и Лёше. Зову их.

— Гёрлс, бежим! Срочно! Потом всё объясню. Надо сматываться.

— Тонь, всё в порядке? — Озабоченно спрашивает Катя.

— Да. Быстрее.

Катя что-то шепчет Лёше и мы сваливаем в темноту.

Мы идём вдоль берега в сторону нашего посёлка, на дорогу пока не выходим, потому что страшно.

— Тонь, что случилось? Тебя Макс обидел? — аккуратно интересуется Катрин.

Я молча бежала от Антропова минут пятнадцать, больше сдерживаться не могу. Я немного успокоилась, и надо срочно всё вывалить.

— Нет, я испугалась своих ощущений.

— Каких ощущений? — с непониманием спрашивает Аня.

— Ну, не знаю, как объяснить. Слишком всё серьёзно, понимаешь?

— Влюбилась по уши? — подсказывает Катя.

— Нет, хотя это тоже. Я готова была распрощаться с девственностью, — признаюсь подружкам, оборачиваюсь, взмахиваю руками и многозначительно смотрю на девочек.

У девочек буквально отвисают челюсти.

— Да ладно? Что прям там? — Катрин первой приходит в себя.

— Даааа, прикинь?

— Вообще не представляю.

— Это любовь, — мечтательно произносит Аня.

— Это не любовь, Зверева, это он просто запустил свои пальцы, куда не следовало, — произношу фирменной интонацией своей бабушки.

Девочки визжат и тут же закрывают рты руками.

— Да, блин, вы чего? Тише, — смеюсь я.

Теперь я уже не чувствую смущения. И моё возбуждение прошло. Чувствую себя первооткрывателем и экспертом. Я всегда была в нашей компании инициатором всего нового. И все авантюрные идеи принадлежали мне. Теперь я осознаю, что и эта серьёзная миссия ложится на мои плечи.

— И как? — с интересом спрашивает Аня.

— Ну, я бы не сбежала, если бы было никак. Это просто что-то с чем-то. Очень приятно, — делюсь впечатлениями.

Мне поскорее хочется, чтобы и девочки понимали, о чём речь. А значит, надо распиарить сие действие и расписать всё по высшему разряду.

— И ты не стеснялась? Как это вообще произошло?

— Кать, я сама не поняла как. Вот так! Раз, и он там. Два, и у меня в руках он…

— Фу-у-у, нет-нет-нет, я не хочу это слышать, — Катрин убегает от меня, визжа.

Аня же смеётся, подходит ближе и просит рассказать всё-всё-всё. Я нарочито громко делюсь своими впечатлениями, Катрин не выдерживает, сдаёт назад и берёт меня под руку с другой стороны.