— А у него есть кто-то?

— Без понятия, а что?

— Мы просто спим, — шепчет мне на ухо, — но подозреваю, что я не единственная.

— А с Максом ты разве не встречаешься? — спрашиваю с удивлением и надеждой.

— С каким Максом? — выпучивает на меня глаза.

— С этим…

— Тонь, это же мой брат двоюродный. У тебя температура? — девушка округляет глаза ещё больше.

Ксюша, блин!!! Дезинформаторша хренова! Внутри просто ураган эмоций: от победного тройного сальто до желания вытряхнуть из этой рыжей всю душу…

Я от радости просто бегу к Максу на качели и плюхаюсь к нему.

— Антонина Сергеевна, вы меня придавите сейчас!

— Я вас вообще придушу сейчас, месье Антропов!

— Месье? Напрашиваешься, Тони, — хватает за попу, — а почему придушишь? Что я сделал?

— Ты не мог сказать, что Маша твоя сестра, а не девушка?

— Все знают, что Маша моя сестра. Ты серьезно думала, что мы с ней встречаемся?

— Да…

— И при этом решила меня склеить у неё на глазах? Тони, — манерно закатывает глаза, — ты меня разочаровала!

— У тебя есть девушка?

— Тони, ты меня уже второй раз крадёшь, кстати! Тебя это будоражит?

— Будоражит…

— О, времена! О, нравы! — притягивает меня ближе к себе.

Как может парень так разговаривать? Кайф, чистый кайф. Забираюсь на качели с ногами и законно наслаждаюсь своей близкой компанией. Даже мир становится прекраснее, я сразу понимаю, что у Макса совершенно другая атмосфера на участке. У нас дом стоит среди вековых лип, он как небольшая усадьба, красивый сад, спуск к воде. Цветочные и плодовые ароматы. Всё чинно и благородно, а у Макса сплошной чилл. Огромный участок в бору, здесь пахнет соснами и лавандой, которую выращивает его мама. Много маленьких строений, светящиеся гирлянды между деревьями, везде какие-то классные лавки, гамаки, мягкие кресла. И у них один совместный участок в два гектара на компанию. Я так понимаю, что тут ещё дома друзей его родителей. И они вот так свободно живут, все вместе отдыхают и развлекаются.

Когда я узнала, что Маша на самом деле сестра Макса, моё настроение сменилось, и вместе с ним и сразу улучшилась общая атмосфера в компании. Мы уже все вместе смеёмся и строим планы. Маша вообще от меня не отстаёт и говорит, что приплывёт к нам с девочками завтра на «сапе»* загорать.

А ещё я уже строю планы по празднованию своего дня рождения. Обычно я в это время уже была где-то на отдыхе и потом просто с девочками нас везли в ресторан, но сейчас никто никуда не едет, все разъехались по дачам, и ко мне смогут и московские друзья приехать, и можно будет много местных позвать. Приглашаю всех присутствующих.

Резо под конец вечера совсем разошёлся, включил бит и начал зачитывать свой рэп. Я чуть с качелей со смеху не свалилась. Интеллигентный мальчик с кучеряшечками из самого дорогого района Москвы, рождённый в профессорской семье и проводящий всё своё время за мольбертом, строит из себя не то гангстера, не то оффника. Макс, как настоящий друг, заткнул меня поцелуем. И мы целовались под это «неповторимое» живое выступление.

В один момент я взглянула на Волгу и поняла, что незаметно рассвело.

— Слушайте, сколько времени, почему светло? Меня уже предки потеряли, наверное…

— Два, — отвечает Лёха, — ну так у нас почти белые ночи. Только с двенадцати до часу сейчас полноценная ночь. Здесь так всегда.

— Круто. Не замечала раньше.

— Малыш, — тянет лениво Макс, — поехали, отвезу тебя.

У меня сел телефон, я родителей не предупредила даже. Чувствую, мне влетит. Фак, я так и без дня рождения остаться могу. А если папа с Сашей на рыбалку уже уехали? Попадос…

Подхожу к машине Макса и начинаю дёргать ручку. Закрыто.

— Что ты дёргаешь? Мы не на тачке, мне нельзя.

Даже достаточно грубая фраза из его уст звучит как какая-то ласка. Интересно, мне когда-нибудь надоест и я перестану замечать эту манеру или всю жизнь буду так реагировать?

— А на чём? — обхожу машину и заглядываю в гараж.

На знаменитом гараже Антропова, который обсуждает вся округа, тоже красуется граффити Резо во всю стену. Но теперь я его не могу воспринимать как художника, исключительно как гангстера. Жаль, телефон сел и я не записала видео для Ани, надеюсь, он выступит на бис…

В гараже стоят квадроцикл, два мотоцикла, кроссовый мотоцикл эндуро, снегоход и садовая техника.

— Ого. Да у тебя полная ачивка, капитан.

— Это ты ещё не всё видела…

— А что ещё есть? — Загораюсь, всегда хотела покататься на болотоходе.

— Гидрик и главный конь.

— Серьёзно? У тебя есть конь?

— О да, — нахально улыбается.

— Я боюсь лошадей.

— Я заметил…

— Откуда? Я пару лет назад упала с лошади сильно. Мне компрессионный перелом диагностировали. Уже положили на реабилитацию, и хирург сказал, что всё-таки просто ушиб.

— Всё-таки наивная. Лан, поехали.

Да почему я наивная? Бесит. То малыш, то наивная.

— Мы поедем на этом? — С опаской спрашиваю, так как он выкатывает мотоцикл. И не более привычный спортивный, а какой-то винтажный.

— Могу ещё газонокосилку предложить.

— Поняла, — киваю и забираюсь за спину.

Всю дорогу я в него крепко вжимаюсь и думаю только о том, как бы не упасть. Представляю, как больно сдирать кожу об асфальт, и по телу бегут мурашки. В чём вообще удовольствие? Больше никогда не поеду, зачем мне такой стресс, скорее бы уже добраться.

К моему облегчению, доезжаем мы нормально. Слезаю с мотоцикла, хочу подойти чмокнуть Макса и вскрикиваю, меня пронизывает просто дикая боль. Я понимаю, что не могу сделать и шагу. Как будто в мою кость вбили гвоздь. В полном недоумении опускаю глаза к месту боли и кричу сильнее. Из глаз брызгают слёзы. У меня сожжена кожа… Как будто кто-то меня клеймил…

Макс вскакивает с мотоцикла, осматривает меня, успокаивает. Вполголоса матерится.

— Малыш, прости меня. Не предупредил, ты обожглась об трубу. Тише, тише, — гладит по голове и старается успокоить.

Я всхлипываю и продолжаю горько плакать. Больно мне только при движении, я не могу поверить, что у меня на ноге такое уродство. Это когда-нибудь вообще заживёт? Обнимаю его и плачу. Что за день такой дурацкий.

Успокоившись, пробую сделать шаг. Очень больно. Макс берёт меня на руки и несёт домой. Дверь на террасе открыта, дома тихо, никого нет. Макс, стараясь не шуметь, тихо проходит в дом, и я ему показываю, что меня надо поднять на второй этаж.

Макс аккуратно кладёт меня на кровать и опять извиняется. Видно, что он очень сожалеет и переживает. Говорит, что хорошо, что я с голыми ногами, была бы какая-нибудь ткань неподходящая, было бы хуже.

— Поцелуй меня, — жалобно прошу.

Макс наклоняется и первый раз целует меня нежно-нежно. Вкус получается сладко-солёным. Я тону в этой нежности, и сразу становится легче.

— Тоня? — Дверь распахивается, и я слышу бабушкин возмущённый голос. — А-а-а-а. Мужчина в доме! Караул! — Верещит ба, как сирена на весь дом.

*Сап/sup board — доска с веслом.

Ну всё… Я даже представить не могу, что сейчас будет…

Но тут Макс встаёт, подбегает к двери и делает то, что никто и никогда не делал…

— Добрый вечер, Арина Сергеевна, — врубает всё своё очарование на турборежим, — я Вам потом всё объясню, — мягко подталкивает мою бабушку и закрывает за ней дверь.

Я думаю, она потеряла дар речи, точнее, её лишили дара речи первый раз в жизни. И мне бы сейчас лежать и трястись от страха, но мы переглядываемся и начинаем ржать на весь дом. Это надо такое и так сказать в данной ситуации. Легенда!

А выражение её лица… Я его никогда не забуду…

— Антропов, я в шоке!

— Я сам в шоке, — смеётся, — что делать будем?

— Вообще-то надо что-то делать с ногой.

— Давай в аптеку съезжу или в травмпункт? Давай ещё раз нормально посмотрим.