Ладно, не суть. Когда случается этот отголосок, я отдаю Мраку и Греху команду действовать самостоятельно. Багровые Стражи достаточно обучены, чтобы справиться без меня, тем более, что буря не чета прошлой. А мне надо попробовать кое-что очень важное.
Как только вижу, что небо на западе начинает приобретать алый цвет, я выбегаю из дома. Даже обувь не надеваю, несусь в домашних тапочках. Мирон пытается остановить меня в прихожей, протягивает ботинки, но я только отмахиваюсь. Нельзя терять ни секунды.
На бегу активирую печать Пожирателя. Оказавшись на улице, выискиваю, где формируются наиболее плотные потоки Хаоса, и несусь туда. Краем глаза замечаю, как вдалеке проносится один из броневиков моего отряда — похоже, получили указания из центрального управления.
Теперь только Коршунов и его приближённые офицеры могут отдавать Багровым Стражам приказы, Фурина отстранили от командования нами. Это ни в коем случае не умаляет моего уважения к Дмитрию Сергеевичу, тем более, нас связывает с ним не только служба в ордене.
Нахожу, наконец, достаточно плотный клубок Хаоса. В этом месте с большой вероятностью откроется разлом, когда Багровая буря наберёт обороты. Моя задача не допустить этого, но на сей раз не просто развеяв энергию. Я придумал другой способ.
Призываю все силы печати Пожирателя и начинаю формировать энергетический канал. Своего рода труба, через которую Хаос будет неминуемо протекать, оказываясь рядом.
Канал, само собой, невидимый, но оттого не менее эффективный. Мне приходится напрячься, чтобы создать его, потому что раньше я ничего подобного не делал.
Эксперимент оказывается успешным — к тому времени, как небо становится полностью багровыми, концентрация энергии Хаоса становится максимальной, канал готов. Энергия протекает через него бурным потоком. Клубок ослабевает в одном месте и возникает заново в другом — там, где удобно мне. А именно рядом с уже открытым и освоенным домашним разломом.
В итоге возле одного портала открывается ещё один. Я смеюсь и вскидываю руки вверх от радости. Получилось! Теперь я могу не просто предотвращать открытие разломов, но и делать так, чтобы они открывались в нужном мне месте.
Это достижение гораздо более полезное, чем может показаться на первый взгляд. Не зря я усиленно тренировался после разговора с верховным. Я ведь обещал ему, что смогу найти способ обезопасить определённые места от разломов. Вот, обещание выполнено. Мне ещё нужно улучшить технику и стать сильнее, но через время я запросто смогу создать в Санкт-Петербурге сеть каналов, которая навсегда решит вопрос с разломами в городе.
Из нового разлома осторожно выглядывает костегрыз и принюхивается. О, давно не виделись! При виде этих тварей, которым я придумал собственное название «жабопсы», я невольно начинаю ностальгировать. Потому что это первые монстры, которых я прикончил в это мире.
— Ко мне, пёсик! — произношу я, хватая монстра струной за морду.
Сначала он в панике визжит, но пытается высвободится, хоть это и бесполезно. А потом он чувствует печать Пожирателя и весь его страх как рукой снимает. Костегрыз относится к монстрам Хаоса, и печать притягивает их сильнее, чем, что бы то ни было. Они готовы сами сдохнуть, но попытаться хотя бы разочек меня куснуть.
Решаю не издеваться над бедной тварью и убиваю её быстро. После чего направляюсь к разлому, из которого один за другим выскакивают другие монстры.
— Всем привет! Добро пожаловать в мои владения! — гостеприимно распахивая руки, говорю я.
Костегрызы рады приглашению, и с яростным рёвом бросаются на меня, надеясь устроить пир. К сожалению, это будет последний пир в их жизни, да ещё и несостоявшийся.
Закончив с теми монстрами, что успели выбраться, я захожу внутрь разлома и зачищаю его. Много времени это не занимает — разлом всего лишь первого уровня, для меня это лёгкая прогулка. Даже скучновато.
Полезных ресурсов здесь тоже немного, поэтому решаю не оставлять разлом открытым. Выйдя из разлома, вызываю группу добытчиков и велю собрать все ресурсы, а затем уничтожить сердце. После чего возвращаюсь домой.
В прихожей меня встречает обеспокоенный Мирон, за спиной которого маячит Багдыр.
— Ваше благородие, ну как же так! Разве можно в тапочках на улицу, да ещё и во время Багровой бури? — причитает дворецкий.
— Да ладно тебе. Я не боюсь пораниться об какой-нибудь камешек.
— Я это знаю, Андрей Алексеевич! Мне жалко тапочки, это же ручная работа!
— Вот оно что. То есть ты переживаешь не за меня, а за какие-то тапки? — совершенно искренне удивляюсь я.
— Конечно. Вас ничего не возьмёт, а вторые такие тапочки мы не достанем. Уникальная работа, я, между прочим, немало времени потратил, чтобы выиграть их на торгах специально для вас, — обиженно говорит Мирон.
Я опускаю взгляд на перепачканные землёй тапки и говорю:
— Надо же. Понятия не имел, что они такие ценные. На будущее, Мирон — не надо покупать подобные вещи. Я понимаю, что ты для меня старался, но мне не нужны вещи, над которыми надо так трястись.
— Буду иметь в виду, ваше благородие, — бурчит дворецкий и забирает потрёпанные тапочки.
Ко мне подходит Багдыр и с поклоном говорит:
— Здравствуйте, Андрей Алексеевич. Как ваши дела? Я видел из окна, вы что-то делали с порталами?
— А ты догадливый, — усмехаюсь я.
— Вы же сами обучаете меня секретным техникам. Я понимаю, что ваши навыки гораздо шире, чем могут подумать те, кто вас не знают, — пожимает плечами алтаец.
— Да уж, мы с тобой немало времени вместе провели. Ты что-то хотел мне рассказать?
— Я закончил готовить лекарство для отца Игната Семёновича. Пришлось потрудиться, чтобы подобрать все ингредиенты в нужной пропорции, потому что его болезнь запущена. Но я создал не только классические зелья, а также одно снадобье по древнему рецепту. В общем, получился целый комплекс лекарств, которые надо давать по определённому способу.
— То есть ты лично отправишься в больницу? — уточняю я.
— Да, ваше сиятельство. Дадите мне на всякий случай людей для охраны? А то, я слышал, князь Чернов до сих пор зол на вас с Игнатом Семёновичем.
— Есть такое. Хорошо, передай Холодову, что я поручил тебя сопроводить. Кстати, ты не видел Ильдара?
— Господин Суворов ещё утром уехал. Сказал, что ему нужно встретиться с какими-то людьми.
— Понял. Ладно, Багдыр, увидимся, — говорю я и отправляюсь в столовую.
Значит, Суворов уехал с кем-то встречаться. Это хорошо. Он уже приводил ко мне одного кандидата в офицеры гвардии, но тот человек меня по нескольким причинам не устроил. Мало того, что раньше он служил одному из петербургских дворян и вполне может до сих пор хранить ему верность. Так он ещё и был замешан в похищении дочери другого аристократа.
Я предупредил Ильдара, что подобные люди мне здесь не нужны. Мои офицеры должны быть не только хорошими командирами, но и иметь здравые моральные ориентиры. А связи с другими аристократами лучше вообще исключить — с петербургскими так точно.
Суворов обещал исправиться, и поэтому поиск людей немного затягивается. С моими требованиями непросто подобрать подходящих кандидатов, но ничего, я никуда не тороплюсь.
На следующий день я отправляюсь в западные владения, где уже вовсю работает моё артефактное производство. Смородин развернулся на полную — первую партию кинжалов для самообороны мы уже выпустили на рынок. Теперь готовятся опытные образцы защитных амулетов, фонарей на мана-кристаллах и других предметах массового использования.
Именно на таком ассортименте Чернов зарабатывает большую часть своих денег. И я намерен выбить почву у него из-под ног, продавая те же товары по сниженной цене. У меня есть такая возможность, благодаря полученным от императрицы-матери льготам и собственным запасам магических ресурсов.
Подло? Да ни капельки. Вполне законный способ отхватить у человека, уничтожившего мой род, часть рынка. Это только начало. Он должен ответить за всё совершенное по отношению ко мне и моему роду. Для начала он ощутит беспомощность, и я заставлю его смотреть в бездну и трепетать от ужаса, когда он будет лететь в нее.
