— В общем, все это совокупно расположили Дмитрия к вам. Что было сильно на руку Надежде. Постепенно, очень осторожно, она начала давать вам наркотические препараты, потихоньку ломая волю, подталкивала к нужным мыслям, оказывала поддержку, успокаивала, когда вам это было нужно. Ровно ту же игру она вела и с племянником.

— Однако в ее дела вмешался очень неожиданный фактор. Самый неожиданный, непредсказуемый и опасный. Андрей.

— Судя по записям, сначала она не видела в вас угрозы. Напротив, зная, что Наталья испытывает к вам чувства, считала это идеальным вариантом. Только вот вы действовали не так, как она рассчитывала. Ваш интерес к Айне она считала сразу…. После первой же вашей встречи, которая, как я понимаю…. Была не очень удачной.

Мы с Андреем переглянулись и одновременно фыркнули.

— Но вы, Андрей, судя по записям, начали чаще приезжать в село, после встречи с Айной?

Андрей покраснел и молча кивнул.

— Это село, ребята, там все, что меняет привычный уклад — становится поводом для сплетен. Отшельник, предпочитающий появляться раз в неделю, а то и реже, внезапно начинает приезжать каждый день…. Странно, не находите?

— Надежда, — продолжила она, — будучи опытной манипуляторшей, подстраивала обстоятельства так, чтобы каждый был на своём месте, но всё же не смогла просчитать чувства и симпатии. Она не ожидала, что человек, отстранившийся от мира, которого вообще не волновали дела села, внезапно увидит в приезжей девушке что-то, что его зацепит. Но… до поры до времени ее подозрения были только подозрениями. Она ведь не знала ни о вашей вылазке в лес, ни о том, что вы нашли капище. Серьезно насторожилась она только тогда, когда Андрей пришел к вам домой. Но и тогда списала это на ваши разборки, хотя уже знала о сделанном подарке. Но вот когда вы ушли к нему…. Тут ее захлестнули эмоции, она запаниковала.

— Это она отравила кошек? — тихо спросила я.

— Да. Не она лично, но по ее приказу. Это действие имело двойной смысл: первый — пригрозить ему. А второй, более глубокий, сакральный. Как я уже говорила: кошки — символ Ворсы — извечного противника Вакуля, а значит и противники села. В селе их терпели, потому как без кошек нельзя, но не любили. А у вас, Андрей, они жили как сыр в масле. Их убийство стало как бы предтечей основному обряду, маленькой жертвой для Вакуля — смерть слуг Ворсы.

— Ну а дальше, Айна, все пошло по ее плану, увы…. Последнюю неделю в вас влили столько наркотиков, что…. Это же показали и пробы веществ, взятых на капище и у вас в бане. Судя по тому, что рассказал мне Андрей Николаевич, во время самого обряда они, не желая рисковать, поили вас обоих с Хворостовым уже чистым концентратом, состав которого мы, наверное, уже никогда не узнаем.

Меня передернуло от одного только воспоминания о том, что выходило из меня после обряда. Этот сладковато-затхлый привкус я помнила слишком хорошо. Как и все остальное. Наркотики затуманили разум, ломали волю, но увы, оставили все воспоминания, даже те, о которых я бы с радостью забыла.

Андрей держал меня за руку, его пальцы были тёплыми и крепкими, словно он старался удержать меня в настоящем, не дать утонуть в этом потоке тёмных воспоминаний.

— А цветок в волосах в колодце? — спросила я, — мальчика кто-то толкнул, он сам сказал. Взбесившиеся волки….

— Я не знаю, Айна, — честно призналась антрополог. — Цветок и для Надежды был знаком, и для всех старейшин. Это не было подстроено и не было частью игры. Совпадение? — она пожала плечами. — Дети могли случайно задеть друга во время игры и он полетел вниз…. Вода…. Ну не знаю, наверное, так бывает, что она снова пробивается в колодце…. Волки… они шли на запах того вещества, что использовали в ритуале. Он их притягивал, манил…. Не знаю, Айна. Я уже говорила, совпадений в этой истории тоже хватает. Совпадений, которые сыграли роль катализатора… в конце концов, когда есть фанатичная вера — любое событие можно истолкавать как знамение.

Мы долго молчали, думая каждый о своем. Я знала, Андрей позже, в свойственной ему манере, поделиться своими мыслями. Когда четко сформулирует их. Сейчас он волновался не меньше меня, что мешало ему сконцентрироваться на речи. Пусть так, меня это совсем не раздражало.

Когда за женщиной закрылись двери, я повернулась к Андрею и обняла за шею. Что-то внутри меня этот рассказ переломил, словно заставив посмотреть на случившееся со стороны, проанализировать, понять. Почувствовать!

Он обнял в ответ. Но этого было мало. Слишком мало. Сердце гулко билось в груди, когда я нашла его губы своими.

— Айна… — выдохнул он.

— Я люблю тебя, — твердо ответила я, глядя прямо в глаза. — Люблю так, как сама это понимаю. Правильно или нет, не знаю.

Андрей посмотрел на меня с нежностью и, казалось, искренним удивлением, словно не ожидал таких слов, даже после всего, что мы пережили вместе. Его руки крепче обняли меня, и в этом объятии было столько тепла и искренности, что, казалось, все тени прошлого мгновенно исчезли, оставляя лишь нас двоих, здесь и сейчас.

— Айна… — произнёс он мягко, едва слышно. Глаза светились радостью и счастьем. — Я люблю тебя….

Большего мне от него было и не надо. Он всегда умел говорить безо всяких слов. А я… я научилась его слышать.

Эпилог

Декабрь.

Я упала на кровать рядом с Андреем без сил. В голове мелькнула одна мысль — проспать бы неделю, головы не поднимая. Где-то за окном выла метель, нашу спальню освещал только фонарь с улицы, скрипящий на ветру.

Андрей лениво приподнял голову. Его глаза, едва открытые от сонливости, всё же светились лёгким, тёплым интересом.

— Закончила? — он тихо спросил, голос был хриплым и тёплым.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как сладкая дрёма уже обволакивает меня, но всё же повернулась к нему, прижимаясь и касаясь его губ в мягком, благодарном поцелуе.

— Да, — прошептала, улыбаясь. — Всё проверено три раза. Все проводки, все записи — всё подтвердилось, Андрей. У меня все доказательства на руках.

Полгода тяжелой работы с документами, проводками и выписками из реестров разных стран, переводы с английского, немецкого и испанского, финансовые отчеты, бухгалтерские проводки, щедро слитые информаторами — Баринов заимел немало врагов — вся схема его махинаций была теперь у меня как на ладони.

Она была тщательно продуманной, но теперь у меня были все нити его империи, и я могла видеть, как деньги передвигались из одной офшорной компании в другую, как подставные фирмы маскировали его сделки и скрывали истинные доходы. Как он не только уходил от налогов, но и использовал деньги инвесторов и акционеров, перегоняя их из офшора в офшор и участвуя в игре на бирже, использовал подложные отчеты для снижения прибыли, отмывал деньги силовиков, да еще этих же самых силовиков и обворовывал.

— Беда в том, Андрей, что ни одно издание в Перми не возьмет этот материал — это раз. Большая часть бизнесов в России построена по похожим схемам — это два. Пока он не нарушает правил — его трогать не будут…. Да и к тому же, я не сделала ему официального запроса с просьбой дать пояснения….

Андрей повернулся ко мне и открыл глаза полностью.

— Посмотри с другой стороны, Айка, — тихо сказал он.

Я задумалась.

— Есть иной способ, Айка. — продолжил Андрей. — Он ведь много кого кидал, так? А многие даже и не догадываются, что он творит с их деньгами.

— Андрей… — я приподнялась на локтях. — Ты предлагаешь….

Он чуть приподнял бровь.

— Пусть пауки жрут друг друга, Айка. А ты понаблюдаешь за этим. Из Австрии, например.

— Это… подло…. Конечно….

— Он с тобой честно играл?

Андрей был прав. То, что сделал со мной Баринов — это был верх подлости. И хоть все, чему меня учили противилось такому решению, внутри, в самой глубине моей души уже загорелся огонек злобного удовлетворения.

— Так как насчет Австрии? — спросил Андрей.

— А? — этот момент я как-то упустила. — Предлагаешь слетать, отдохнуть?