— Риот…

— Ты дрожишь, — шепчет он, проводя рукой по моей спине, но это только подливает масла в огонь, который уже горит во мне. Господи, мне нужно вспомнить, что мы на людях, и взять себя в руки, но когда его рука опускается с моей талии на задницу, эта мысль вылетает у меня из головы.

— Ты меня удивляешь, милая, — шепчет он мне на ухо, в его голосе звучит веселье. — И это при том, что пару дней назад ты была девственницей.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — шепчу я, кусая губы, чтобы сдержать стон. Хотя и сама удивляюсь, что со мной происходит. Этот мужчина что-то сделал со мной: каждое его прикосновение, даже самое невинное, вызывает влагу между ног. Он сводит меня с ума, и я не могу ничего с собой поделать.

— Саша…

— Хочу тебя, — стону я, уткнувшись лицом ему в шею. Боже, как сильно я его хочу, мое тело буквально горит.

— Здесь мы ничего не сможем сделать, — говорит он, немного отстраняясь. На его лице я вижу усмешку, которая, возможно, и должна смутить меня, но мои чувства сейчас на пределе. — Пойдем со мной.

Он берет меня за руку и ведет в укромное место между двумя зданиями. Его губы вновь оказываются на моих, как только моя спина прижимается к стене. Тихо стону, мои пальцы впиваются в его волосы, я тяну их сильнее, а наши языки пускаются в танец страсти.

— Я создал монстра, — шепчет он мне в губы, опуская руку к поясу моих штанов. Я извиваюсь, не в силах сдерживать желание, пока он ловко расстегивает пуговицу и молнию. Его пальцы скользят внутрь, и я прижимаюсь к нему, когда он касается меня через белье. Гортанный стон срывается с его губ, когда он чувствует, какая я мокрая. — Блять, детка. Мне так хочется прямо сейчас сорвать с тебя трусики и трахнуть здесь, но место не подходящее. — Его голос хриплый и низкий, что только добавляет огня к моему желанию.

— Не могу дождаться… — Мои слова растворяются в стоне, когда его палец касается клитора. Я кусаю губу, чтобы не вскрикнуть — во мне все же остается немного здравого смысла, чтобы не привлекать внимания к нашему укромному уголку.

— Позже, — шепчет он, продолжая ласкать меня через белье, медленно растягивая удовольствие до предела. — Когда мы останемся одни в комнате, я так жестко трахну тебя, что ты будешь чувствовать меня еще несколько дней. Накажу тебя за то, как ты меня дразнишь.

— Да, — едва выдыхаю я, пряча лицо у него в шее, пытаясь сдержать крики. Все внутри меня сжимается от нарастающего желания. Когда он наконец проникает под ткань и вводит палец внутрь, моя голова начинает кружиться от удовольствия. Он двигается сначала медленно, но вскоре ускоряется, заставляя меня терять связь с реальностью.

— Ты меня убиваешь, малышка, — рычит он, добавляя второй палец. — Ты такая мокрая, мой член уже горит от желания быть в тебе. — Я кусаю его плечо, когда он начинает тереть мой клитор большим пальцем, и волны наслаждения накрывают меня все сильнее. Мои бедра дрожат, я приближаюсь к кульминации, и только его шепот — «Моя» — заставляет меня взорваться. Мир вокруг меркнет, а перед глазами плывут темные пятна.

Я хватаюсь за его плечи, пытаясь удержаться на ногах, которые готовы подкоситься от силы оргазма. Мои бедра сжимают его руку, тело дрожит, а дыхание сбивается.

Когда дрожь начинает стихать, я поворачиваю голову и касаюсь губами его щетинистой челюсти, впитывая его запах. И понимаю, что влюбляюсь в него все сильнее.

— Спасибо, — шепчу я.

— Блять, малышка, даже не представляешь, как сильно я хочу тебя прямо сейчас, — говорит он хриплым голосом. Но ему и не нужно ничего говорить, все написано у него на лице. — Будь готова сегодня ночью, Саша. Я трахну тебя и уничтожу твою киску.

Его глаза темные и опасные, когда они встречаются с моими, и я могу сказать, что он подразумевает каждое слово в этом обещании… Или это все-таки угроза?

Мне не терпится узнать.

ГЛАВА 9

Риот

— Я так нервничаю.

Я подхожу к Саше в ванной, обнимаю ее за талию. Ее щеки заливаются легким румянцем, когда я касаюсь губами ее шеи.

— Почему нервничаешь? Они же твои родители.

— Знаю, но… вдруг они скажут, что нам нельзя встречаться?

— Тогда я украду тебя из этого дворца, который они называют домом, и мы сбежим. — Она хихикает, но я говорю серьезно. Я уже все обсудил с братьями. Сказал им, что не отпущу Сашу ни за что на свете.

На самом деле, именно поэтому я привел ее вчера в клуб. Хотел, чтобы братья увидели, что я настроен серьезно, и рассказал им о встрече с ее семьей. На кону не только мои отношения с Сашей.

Я не собираюсь отпускать моего удивительного ангелочка, но и не хочу подвергать братьев опасности. Сегодняшний вечер решит наше будущее. Но что бы ни случилось, я уверен в одном: мы будем вместе.

— Не ожидала, что отец так быстро пригласит нас на ужин.

— Может, они уже прониклись ко мне симпатией, — подмигиваю ей, хотя мы оба знаем, что это далеко от правды. В отличие от моей тревожной девочки, я даже рад снова встретиться с ее семьей. Многие бы избегали таких неловких ситуаций, а я наоборот — обожаю их.

— Уже почти шесть. Нам пора ехать, — вздыхает Саша, поворачиваясь ко мне с робкой улыбкой. — Что бы ни случилось, хочу, чтобы ты знал — я люблю тебя.

Вот этого я не ожидал.

— Саша…

— Может, сейчас не лучшее время, но я люблю тебя, Риот. Я хотела сказать тогда, когда ты признался мне, но еще не была готова. А теперь готова. Я люблю тот хаос, который ты привнес в мою жизнь, и то, что ты видишь меня настоящую, а не ту, какой хочешь видеть. Никто еще не делал меня такой счастливой, как ты. Что бы ни случилось сегодня вечером, я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя и всегда буду любить.

А я думал, что мне придется заслужить любовь, доказывать перед ее семьей. Услышав эти слова, произнесенные без всяких условий, мое сердце заколотилось в груди, и все, что я могу сделать, — это наклониться и провести губами по ее губам, наслаждаясь ее мягкостью.

— Я люблю тебя, ангел. Ты мне нужна такой, какая ты есть.

Она улыбается, и я понимаю, что хочу видеть эту улыбку каждый день следующие двадцать, тридцать, пятьдесят лет. Каждый день до конца наших жизней я хочу просыпаться рядом с ней.

— Нам пора. Не хочется опоздать на ужин, правда?

Дорога до их огромного поместья занимает около получаса. Когда мы подъезжаем к массивным воротам, я не могу сдержать смешок — постройка выглядит холодной и отстраненной, в ней нет ни капли уюта.

Когда у нас с Сашей будут дети, мы воспитаем их в скромном доме с белым забором и всем, что полагается. Полный американский рай, где наши малыши смогут бегать, не зная забот.

Я паркуюсь и помогаю Саше слезть с байка, снимая с нее шлем. На ее губах снова появляется нервная улыбка.

— Эй, все в порядке, — говорю я, беру ее за руку и веду к входной двери. Тот же дворецкий, что встречал нас в прошлый раз, провожает нас в роскошную гостиную, где уже ждут ее родители и четверо братьев. Все оценивают друг друга с головы до ног, прежде чем мать Саши, поразительно похожая на свою дочь, вскакивает с места с лукавой улыбкой. Это мое первое знакомство с ней, и в голове тут же возникает мысль, что она вполне могла бы вдохновить на создание пары злодеек для Диснея.

— Добро пожаловать, — произносит она легким, почти воздушным тоном. Подходит к нам, ее длинное платье струится вокруг нее, создавая иллюзию, будто она плывет, а не идет. — Ты, кажется, Риот? — Она берет мою руку, ту, что не держит Сашину, и пожимает ее. — Очень приятно познакомиться.

— Взаимно, мэм, — отвечаю я, поднося ее руку к губам. Она улыбается и поворачивается к дочери.

— Саша, дорогая, помоги мне проверить, все ли готово в столовой, а наши мужчины пока поболтают.

Саша смотрит на меня, ее глаза округляются от паники.

— Н-но… я…

— Все хорошо, иди. — Я сжимаю ее руку, прежде чем отпустить, и она неохотно позволяет матери увести ее, оставляя меня в компании пяти мужчин с каменными лицами. Мысленно закатываю глаза: даже в собственном доме они не могут расслабиться. Видимо, мне придется терпеть эти выражения каждый раз, когда будем навещать ее родню. Но это мелочи ради Саши.