Экспансия на остановилась на Хиве и Ташкенте. Она пошла дальше — вплоть до боев с афганцами в ходе памирских экспедиций отряда генерала Ионова (1891–1894 гг).
Лишь совсем в недавние времена госпропаганда стала стыдиться агрессии. В течение многих веков агрессивность князя или царя считалась его достоинством.
Стоит отметить и слова генерала Скобелева —
«дайте мне 100 тысяч верблюдов — и я завоюю Индию» (1882)
[196]
.
«В уме нашего образованного общества давно уже гвоздем засела мысль, что от нас зависит во всякое время нажать ахиллесову пяту коварного Альбиона в Средней Азии, что здесь-то мы сможем свести наши вековые счеты с Англией, что даже путь в Константинополь лежит теперь не через Вену, как в былое время, а через Индию. Подобные химеры не только роились в голове штабных стратегов, но иногда проводились в жизнь ценою тяжких жертв»
[197]
.
(Упомянутое «былое время» — это намек на слова генерала Скобелева. Побывав в 1879 году на маневрах в Германии, он говорил потом в высоких российских кабинетах и салонах «Путь в Константинополь должен быть избран теперь не только через Вену, но и через Берлин»
[198]
. Уже после франко-прусской войны, «в самом начале 1882 года в Петербург приехала известная французская писательница, издательница журнала «Nouvelle Revue» m-me Adane (Julliette Lambèr). Пламенная патриотка, она жила идеей реванша немцам и, узнав о взглядах на них Скобелева, пожелала с ним познакомиться. Они разговорились, конечно, на тему о
войне. — Я не люблю войны, сказал Скобелев. — Я слишком много в ней участвовал. Никакая победа не вознаграждает за трату энергии, сил, богатств и за человеческие жертвы. Но есть одна война, которую я считаю священной. Необходимо, чтобы пожиратели (les manguers) славян были в свою очередь поглощены… Германия, я это вижу, я это чувствую, я вам это предсказываю, будет когда-нибудь съедена славянами»)
[199]
.
Джамский поход 1878 года, когда в Индию было двинуто 12,5 тысяч солдат, показывает, что Россия по крайней мере готова была демонстрировать свою готовность к движению в этом направлении. Войска дошли до границы Самаркандской и Кашкадарьинской области Узбекистана, в маленьком кишлаке Джам
[200]
, получили приказ двигаться к Шерабаду и Амударье (границе с Афганистаном) но были отозваны (на Берлинском конгрессе по итогам русско-турецкой войны удалось достигнуть взаимопонимания с Англией)
[201]
.
«И
менно неудача "
д
жамской экспедиции" показала военно-политическому руководству империи необходимость искать плацдарм для будущих действий против
В
еликобритании, что привело к Ахал-
т
екинским походам 1879 г. и 1880–1881 гг.,
н
овые территориальные приобретения позволяли иметь удобные районы сосредоточения для армии вторжения в Индию»
[202]
. То есть скобелевская резня в Геок-Тепе в январе 1881 была зачисткой территории при подготовке вторжения в Афганистан и Индию.
В 1904 году «представлялся Государю таврический губернатор Трепов. Государь выражал удовольствие о том, какие чувства выражались во всех частях России по поводу возникшей войны. Трепов сказал, что с такими же чувствами Россия встретит и поход в Индию»
[203]
.
Не срослось. Но желание — то было…
И в Афганистан Красная Армия входила отнюдь не только в 1979-м.
«Планы вмешательства СССР в афганский кризис разрабатывались с конца 1928 года. Планировалось сформировать две армии: одну из верных Аманулле племен, вторую с участием специально организованных отрядов Красной Армии… 21 марта 1929 Политбюро постановило разрешить формирование отрядов РККА для наступления на Мазар-Шериф. Отряд численностью около 800 красноармейцев под командованием Примакова, который должен был действовать под псевдонимом Рагиб-бея…. Ввиду отсутствия официального согласия афганского правительства советский отряд сопровождали афганцы… 22 апреля отряд захватил в Мазари-Шерифе 5 орудий и всю губернскую казну. Местный гарнизон потерял до 250 человек только пленными… Примаков сообщал: «Операция задумывалась как действия небольшого конного отряда который в процессе боевой работы обрастет формированиями, но с первых дней пришлось столкнуться с враждебностью населения»… Поставленный перед угрозой разгрома, Примаков отправил новое сообщение: «Окончательное решение задачи лежит в овладении Дейдади и Балхом. Живой силы для этого нет. Необходима техника. Вопрос был бы решен, если бы я получил 200 газовых гранат (иприт, 200 хлоровых гранат мало) к орудиям»… 5–6 мая авиация Среднеазиатского военного округа несколько раз штурмовала боевые порядки противника. А днем раньше через границу переправился второй отряд из 400 красноармейцев при 6 орудиях и 8 пулеметах. Им командовал будущий генерал И. Е. Петров… 28 мая штаб Среднеазиатского военного округа отдал приказ о возвращении. В этой операции участвовали подразделения 81-го кавалерийского, 1-го горнострелкового полков и 7-го конного горного артиллерийского дивизиона. В документах частей она значится как «Ликвидация бандитизма в южном Туркестане». Несмотря на то, что более 300 ее участников были награждены орденом Красного Знамена остальные — ценными подарками, изложение операции в исторических формулярах было запрещено»
[204]
.
Русско-турецкие войны.
Кто чаще выступал зачинщиком драки в многочисленных русско-турецких войнах?
Турция первой объявляла войну России в 1710, 1768, 1787 и 1809 годах
[205]
.
Но русско-турецких войн было много больше, чем четыре.
Проект покорения далекого и вовсе не русского Стамбула веками обитал в головах русских правителей. К тому вела и «шапка Мономаха», и брак с Софьей Палеолог, и борьба за именование «царем», а не «великим князем»…
Впервые московская претензия на владение Царьградом фиксируется всего лишь через 20 лет после падения Константинополя — в 1473 году.
Великий князь (впервые уже именуемый царем) Иван III отправил в Венецию письмо, содержание которого можно восстановить по документам государственного архива Венеции (Senato, Secreti t. XXVI. 1473–1474 p. 48, 50).
И вот в ответе на его письмо 4-го декабря 1473 года, мы впервые читаемо претензиях и правах русского царя на константинопольское наследство.
Поблагодарив царя за то, что он сохранять жизнь венецианскому послу Тревизану, синьория продолжает: «Мы отправили нашего секретаря (т. е. Тревизана) не с тем, чтобы он переговорами с ханом Золотой орды причинил вашему государству какой либо ущерб или опасность; напротив, вызванное письмом хана, наше посольство имело целью по возможности отвлечь и удалить его от вашего государства и освободить вас от этого тягостного и опасного соседа, направив его силы к областям Черного моря и на берег Дуная на борьбу с общим всего христианского мира врагом, властителем оттоманских турок, захватившим восточную империю, которая, за прекращением императорского рода в мужском колене, должна принадлежать вашему высочеству в силу вашего благополучнейшего брака»
[206]
.
Далее мы видим, как
Иван Грозный желал титула не московского царя, а римского (ромейского, греческого), для чего и родословие свое возводил к императору Августу
[207]
.
