Ответы жены и её такая продуманность, погрузили меня надолго в задумчивость. Я даже и вообразить себе такого не мог, что предложила она. Нет, внутреннего протеста во мне не было. Напротив, даже изрядно льстило самолюбию. Одновременно, я пытался мысленно просчитать последствия такого шага, как он отразится в будущем на наших отношения с женой, её сестрой, тестем? Таить такое от него было бы глупо и недальновидно. Да и информация о внебрачном ребёнке, а я тогда думал, что всё ограничится только одним, наверняка утечёт на сторону, рано или поздно! Потом, попытался понять Полину, ставящую себя в не самое удобное положение. Мне, честно говоря, было вообще удивительно, почему она до сих пор не нашла себе пару, в её то возрасте, когда вокруг полно именитых кавалеров из высшего общества? На этот вопрос, обе сестры лишь пожимали плечами и отводили взгляд.

Так то, желание иметь ребёнка от монарха и в перспективе — императора России, а тогда ещё с этим было не до конца ясно, было вполне понятно. Женская инстинктивная тяга к доминантному альфа самцу. А кто мог сравниться в этом со мной в двух монархиях? К тому же, я был совсем не дурён собой и в прочих моментах весьма приятен для женского общества…

В общем, я согласился. Подозреваю, даже если бы я сказал нет, они бы всё равно своего добились, учитывая наши совместные постельные утехи, от которых я оказался отказаться не в силе.

Александр Островский, которого честно посвятили в нашу интригу, получил в своё ведение целый исследовательский институт с практически не ограниченным финансированием и остался полностью доволен этим. К тому же, у него, сложились вполне себе тёплые отношения со своей формальной супругой, со временем, переросшие формальные. Но, мне было грех ревновать. Лишь иногда, подкалывал свою законную супругу, как хорошо устроилась её старшая сестра, казавшаяся такой скромной мышкой.

Сложнее оказалось с детьми. Формально, это были мои племянники, так что у меня не было никаких проблем с ними видеться и заниматься их воспитанием. Но и от них, с определённого возраста, не стали скрывать, чьими детьми, они на самом деле являются. Естественно, строго предупредив, не трубить об этом никому из посторонних.

— Пап, а почему ты женился на тёте Тае, а не на моей маме?

Вздыхаю, очередной раз, всё тот же вопрос. Только на этот раз от младшенькой. Его мне задавали все мои дети от Полины. Подозреваю, ответ ей уже известен, рассказали, но ребёнок хочет услышать это от меня. Странно что так поздно.

В очередной раз пересказываю уже давно подготовленную историю обильно приправленную романтикой. Самое то, что необходимо маленькой девочке.

— Твоя мама испугалась! Выйти за будущего короля и действующего Великого князя целой страны, это очень ответственный шаг. А твоя мама, очень ответственный человек. Быть королевой, на самом деле, очень не просто. Надо быть идеальной, постоянно следить за собой, выполнять кучу обязанностей даже когда не хочется.

— Пф! — Фыркнула малявка. — Я бы не испугалась! Вот тётя Тая же не испугалась! А она младше моей мамы!

Улыбаюсь. Для маленькой девочки, вся эта взрослая возня и ответственность, пока, понятия довольно эфемерные. А вот возможность выйти замуж за принца, это всё равно что попасть в сказку.

— Ну, тётя Тая оказалась той ещё авантюристкой и к тому же, она с детства была в меня влюблена и мечтала выйти за меня замуж! Об ответственности она тогда совсем не думала. А как только подвернулась возможность, сразу же постаралась меня охмурить. К тому же, мне уже тогда нравилась твоя мама, а её сестра была на неё очень похожа.

Вот и получилось так, что поняв, что Полину пугает роль будущей королевы, я не стал сильно настаивать и переключился на тётю Таю, которая была почти точной копией твоей мамы. Такая же красивая, только ещё легче в общении и многие интересы у нас оказалось совпадают в отличии от твоей мамы. Всё получилось почти случайно, когда мы с Таей выбирали подарок твоей маме на День Рождения.

К тому же, за твоей мамой уже ухаживал твой другой папа и она уже раздумывала стать его женой. Александр Островский, уже тогда был подающим надежды талантливым учёным, а твоя мама сама медик и стать женой врача, было для неё понятнее и ближе. Далеко не все мечтают выйти за принца! Но, как оказалось, у твоего другого папы кое что поломано в организме, так что он, не может иметь здоровых детей. Он потому и пошёл учиться на врача, что бы найти от этого недуга лекарство. Вот только когда оно будет найдено и получится ли его найти, было непонятно. А твоя мама и другой папа, тоже, очень хотели детей. Особенно твоя мама. А так как я для неё тоже был не чужой, она попросила меня, помочь ей забеременеть. Ты же знаешь, что для того, что бы женщина забеременела нужен мужчина⁈ Полина выбрала меня, с согласия твоего другого папы.

Ух, семь потов сошло, пока я всё разъяснил малявке на достаточно понятном для неё языке. Надо же всё было сделать так, что бы не возникло серьёзной обиды у ребёнка на её официальных родителей, на мою законную жену и вообще, какого нибудь иного расстройства. Опять же, не хотелось обижать и самого Островского изменением отношения приёмной дочери к нему, уже привыкшему считать её почти родной.

Похоже, получилось. Дети росли на удивление спокойными и рассудительными. Сказывалось придворное воспитание. Дети Полины росли вместе с моими официальными, получая тоже воспитание. Они и так то считались моими племянниками, так что ничего удивительного в этом никто не видел. А для нас, это было очень удобно. Хотя, слухи всё равно циркулировали. Шила в мешке не утаишь. Особенно когда они стали подрастать и природное сходство стало сильнее проявляться.

Однако, это мне нисколько не вредило, а когда стала известна болезнь князя Островского и его научные достижения — разработка маточного репликатора и геномная коррекция, факт внебрачных детей в этих условиях, как бы ещё больше укрепил мой престиж. Хотя мы, по прежнему не подтверждали данного факта.

Ещё, очень удачно получилось, что у нас, с Островским было одно имя, так что даже с отчеством было не подкопаться. Сёстры, в том числе и по этому критерию подбирали старшей будущего мужа. Иной раз, просто оторопь брала, насколько продуманы и коварны женщины.

Во многом, именно поэтому, я настоял на принятии закона во всех своих монархиях, не исключая Венедии, о записи отцовства в метриках ребёнка исключительно после ДНК теста. Так, исключались на будущее очень многие проблемы, особенно для мужчин, часто страдавших от того, что воспитывают не своих детей. Теперь, записать чужого ребёнка на мужа, без его ведома и согласия, стало совершенно невозможно. Только через акт официального усыновления/удочерения. Как же подгорали афедроны при принятии этого закона у феминисток и прочих женских активисток!…

В результате, у меня от официальной жены были трое детей: старший — Михаил, в этом, 2015-ом, ему исполнялось четырнадцать, второй была дочь София 2004 года и ещё один сын, тоже, как и я Александр 2008 года. От Полины у меня было так же трое, ровесников моих официальных детей, только две девочки и один мальчик: Елена, Владимир и Александра.

Князь Островский, мужу Полины был дарован этот высокий титул за выдающиеся достижения на научной ниве, горел желанием заиметь от жены уже собственных детей. Исследования на ниве редактирования генома и прогресс в конструировании маточных репликаторов, позволявших выращивать детей в искусственных матках, давали все основания надеяться на благоприятный исход данного дела. Я, со своей стороны, всячески поддерживал рвение лично заинтересованного в успехе учёного. Тем более все экспериментальные стадии прошли удачно и новорождённые чувствовали себя отлично.

Мировое сообщество и особенно женская часть, смотрели на усилия учёных в этой области, кто с большой надеждой, а кто со злобой и неприятием. Это открывало просто невероятные перспективы перед человечеством, а женщин, избавляло от родовых рисков, особенно когда такие по факту присутствовали, в силу тех, или иных особенностей организма женщины. Да и просто, что бы не портить фигуру. Многие женщины, я был абсолютно уверен, при успешной отработке технологии и постановке её на поток, будут рады переложить эту тяжкую ношу — вынашивание и рождение ребёнка, на техническое устройство, выступая лишь донором яйцеклетки. Злобствующие же не скрывали утраты женщинами репродуктивной монополии, но тонко апеллировали в своём неприятии к морали и религии.