Однако, немного подумав, Влад решил посвятить, в кои то веки выдавшееся свободное время сну, о чём и предупредил товарища.

— Если понадоблюсь, будите!

Как оказалось, он такой был не один.

Проснулся Влад внезапно, рывком. Вокруг раздавалась многочисленная пальба. Ещё ничего не соображая спросонья, он первым делом нащупал свой автомат и приготовился обороняться, как услышал радостные вопли сквозь продолжающуюся пальбу.

— Монровия капитулировала!

Это было действительно радостное и знаковое событие! Вместе со столицей, капитулировало ещё несколько приморских городов штурмуемых коалицией, а значит, высвобождались значительные части штурмовых соединений, которые должны были довершить разгром всё ещё сопротивляющихся и сидящих в окружении частей вражеских армий. На противника, капитуляция столицы, должна была произвести удручающее впечатление и побудить многих к такой же капитуляции.

Дело оставалось за малым, добить последние очаги сопротивления.

В порту Харпера сильно полыхнуло и загрохотало. Влад уже и обращать перестал на продолжающуюся в городе стрельбу и канонаду, привыкнув к стрельбе, как к обычному фону, а бой ещё продолжался.

— Наши морской десант высаживают! — Позёвывая сообщил напарник и добавил. — Собирайся, нам подвезли новые птички, выдвигаемся на усиление на самую границу. Будем зачищать арту уже на той стороне. Тут и без нас уже справятся. Как ни скоро сказка сказывается, а нам, ещё придётся попотеть!

Влад лишь хмыкнул на последнюю сентенцию и пошёл грузиться в подкативший бронетранспортёр. Настроение, после последних новостей было отличным. Они уже точно побеждают, осталось совсем немного.

Не утихающая на Западе уже который месяц истерика ласкала слух. Америка никак не могла смириться с поражением своего блока в Гвинейской войне. Чисто военным поражением в Сьерра-Леоне и Либерии, всё не ограничилось. Волнения среди военных и мобилизованных прокатились по всей Западной Африке и кое где, вылились в военные же перевороты, которым мы, естественно помогли. А как же иначе? Мы столько к этому готовились!

Ещё бы, те гигантские потери, что понесла Западная коалиция, оказались совершенно напрасны! Почти два миллиона солдат попали в плен. Пытаться отбить территорию и воевать с армией, что только что разбила превосходящую по численности группировку, не было желания не только у рядовых, ждавших своей отправки в Либерию в других странах Африки, среди которых было полно насильно мобилизованных, но и у значительной части офицеров, так же сильно рисковавших на войне. Мало кто знал, что у нас, к концу операции, оружейные склады были почти пусты, а армия дожимала противника на последних, морально волевых измотанная до крайности потерями и усталостью запредельным темпом операции. Впрочем, у противника дела обстояли ещё хуже.

Почти в полном составе погиб штаб коалиционных войск, состоявший из самых профессиональных и опытных офицеров и генералов Запада. Военные, заблокированные в разбитых бункерах, просто утонули. Грунтовые воды по трещинам, после наших ударов, прорвались в бункеры, а система откачи воды, оказалась уничтожена. Вместе с военными мозгами, Запад потерял кучу других профессионалов и специалистов, служивших в многочисленных ЧВК и пока, никак не мог наладить качественное взаимодействие среди своих военных структур в Африке, внезапно, заполыхавшей повсеместной герильей против западных ставленников, корпораций и прочих структур. Тут уже наши ЧВК, дипломаты и разведка отработали на пять, запустив хаос в тылах вражеской коалиции.

В результате, мы получили серьёзное влияние в большинстве стран Сахеля, мгновенно отреагировавших переориентацией в политике с Запада, на Унию, а в Кот-д,Ивуаре, произошло последовательно два военных переворота. Иностранных, прежде всего американских и французских наёмников, грубо попросили убираться из страны.

Вашингтон, парализованный сменой власти в Белом доме, завис в нерешительности. Французы, больше всего пострадавшие от масштабной смены правительств в Африканских странах бывшей французской колониальной империи, не имели достаточных сил без своего заокеанского союзника, что бы что то предпринять серьёзное. Да и потеряли они в последних сражениях слишком много, особенно техники. Зато наши военные и дипломаты, вовсю устанавливали новые союзнические соглашения с освободившимися из под Европейской опеки странами. Надо было пользоваться моментом, пока в Западном мире полыхал финансово-экономический кризис, добавивший головной боли и нерешительности Западным политикам не знавшим, за что им в первую очередь хвататься и как успокоить избирателей теряющих деньги на фондовых рынках, сыгравших в глубокое пике.

Рухнувшие индексы фондовых бирж, обвалы на сырьевых рынках, привели к многочисленным банкротствам, остановкам предприятий и массовым забастовкам. Биржи и банки трясло уже второй месяц. Только многосотмиллиардные вливания центробанков с целью спасения наиболее пострадавших компаний и банков, слишком больших, что бы позволить им рухнуть, как то спасали ситуацию. Но рядовых граждан и мелкого, а так же значительной части среднего бизнеса, это мало касалось. Продажи и кредит рухнули на десятки процентов. Банки стали крайне осторожны. И это в системе, уже давно привыкшей жить в кредит! Какое дело было большинству до дикой африканской периферии? Победили русские? Вот пусть теперь и возятся с этими дикарями! Дела до рядовых пленных, хаоса в местной экономике, сильно зависимой от сырья, не было никому.

А что мы? Пользовались моментом и столбили за собой страны! Тем более разразившийся хаос, снова дал нам возможность хорошо заработать на этом. Так что денежки, что бы оплатить закрепление в новых странах Африки, у нас были. К тому же, я не видел никаких причин, что бы как европейцы, продолжать грабить Африку, навязывая странам кабальные договора и пониженные цены на их сырьё и прочую продукцию. Это, мгновенно располагало к нам патриотическую часть местных властей. А именно таким, мы и помогали приходить к власти. Плюс, до кучи, подробно разжёвывали населению, как их грабили прежде и чем сотрудничество с нами, для них выгоднее.

В Либерии была установлена на четыре года Военная администрация стран победительниц под верховенством Венедии и России. Проводить там какие то выборы, в ближайшие годы было абсолютно бессмысленно. Генеральная ассамблея ООН никак не смогла воспрепятствовать нам, просто не набрав нужного количества голосов. А в Совете Безопасности, у России было право Вето, что бы блокировать неблагоприятные нам решения.

Единственно, с победой в войне, у нас нисколько не сократились расходы на Африку. Но теперь, это были уже инвестиционные вложения, а не пережигание ресурсов на ведение военных действий. Кроме всего прочего, нам требовалось продемонстрировать африканцам, что мы, отличаемся от прочих европейцев, а не пришли в их страны, с целью ограбления. Никогда не понимал этой патологической жадности европеев навязывавших развивающимся странам просто грабительские расценки на их и без того дешёвое сырьё, как это было с тем же ураном у французов. Да и не только с ним, и не только у французов. Все старались максимально обобрать аборигенов совершенно не думая о том, что сами же себе закрывают перспективный рынок сбыта лишая людей дохода.

Но, такова уж суть капитализма. В европейском изводе, он ориентирован на наживу отдельных представителей этого класса. А какое дело торговцу к примеру кофе, закупающему по дешёвке соответствующий продукт в Африке, сколько сможет купить африканец на свой доход товаров, производимых в стране импортёра дешёвого кофе? Это проблемы других. И так во всём!

Уния конечно тоже была страной капиталистической, но сильная монархическая власть, способна была обуздать хищный оскал и неуёмную жажду прибылей отдельных акул предпринимательства. Да и сам монарх у нас, был первым капиталистом, а на государственный сектор, приходилась очень большая доля промышленности и торговли. А потому, мы волевым решением, ограничивали собственную прибыль по отдельным товарным группам, централизованно устанавливая договорные цены на приемлемом уровне на большинство разновидностей сырья, как своего, так и наших контрагентов, но в замен, требовали предоставления нам приоритетного доступа на рынки соответствующих стран увеличивая уже собственный сбыт. В отличии от обычных бизнесменов, ориентированных на прибыль и стремящихся всеми правдами и неправдами к её увеличению, для меня важнее было увеличение благосостояния вверенного мне населения. А какой толк от этой прибыли, если её некуда потратить, вокруг все бедны и всё что остаётся, тратить её на финансовые спекуляции раздувая пузыри фондовых бирж, загоняя стоимости акций и прочих бумаг до совершенно нереальных величин оторванных от реальности, рисуя цифры виртуального богатства, которого в реальности нет. А в это время, миллиарды людей едва сводят концы с концами вынужденные вкалывать от зари до зари, что бы только не умереть с голоду, да не лишиться своего неадекватно дорогого жилья, последнее, в развитых странах, нашедших в этом очередной способ для спекулятивного раздувания стоимости активов. Деньги, для меня и моей семьи, уже давно не были проблемой и самоцелью, при необходимости, я мог их напечатать по потребности, или взять льготный кредит. А для кого они были важны, я ограничивал аппетиты волевым решением. Мои сторонники и так зарабатывали неплохие прибыли, а остальных и вовсе можно было игнорировать.