— Что лучше всего создаёт видимость движухи на складе? — спросил он, толком ни к кому не обращаясь.
Вольфрам пожал плечами, Юми на секунду задумалась, а потом фыркнула — дескать, сам отвечай.
— Поддоны! — глубокомысленно изрёк Виктор. Подхватил один и потащил. — Валяются кругом, попадаются на глаза, все о них спотыкаются… зараза! Сразу видно — движуха. Хуже только рейд спецназа в пять утра.
— Участвовал? — спросила Юми.
— Ха! Организовывал!
И мысленно добавил: «и в результате я здесь».
Комната с пустой тарой оказалась просто кладезью полезностей. Ящики всех форм и размеров, горы упаковочного материала, кое-какой инструмент, забытый археологами Консорциума. И поддоны, будь они неладны. Всё это расставлялось в более-менее реалистичном беспорядке и даже слега заполнялось подвернувшимися под руку артефактами. Потом в ход пошли мётлы — надо было изобразить хотя бы подобие дорожек в пыли, втроём натоптали явно недостаточно. Напылили так, что пришлось надеть шлемы.
Юми активно включилась в процесс. Явно закисла на корабле и жадно цеплялась за любую перемену деятельности. Автомат и броню скинула на Вольфрама. От четырёхрукого помощи было немного — путался под ногами и время от времени подсказывал что где лежит. Виктор подумал — и тоже отдал ему часть газонализатор, будь он неладен — сумка всё время мешала. Рюкзак с радиостанцией оставил — он плоский, а автомат закинул за спину. В армии учили так: в опасной зоне броню не снимать, с оружием не расставаться. Считать станцию безопасной Виктор почему-то не мог.
Вдруг подошел Вольфрам.
— Помочь решил? — проворчал Виктор. Грохнул очередной ящик на пол в хорошо заметном месте, распахнул крышку и задумался, что бы еще такое с ним сделать.
— Решил высказать… опасения. У нас точно есть время на художественные инсталляции?
— Тебя напугать или успокоить?
— Всё и сразу, пока Юми не слышит.
— Ладно, — Виктор хмуро посмотрел на Вольфрама снизу вверх. — Если на чистоту, то время у меня кончается. Радикально. Скорее всего долбанный дон Панталонэ уже про меня вспомнил. Как только появлюсь в обитаемом космосе — могут начаться проблемы. Как бы поступил твой любимый Паук?
Вольфрам поморщился, вспоминая своё криминальное альтер-эго.
— Паук напрямую такой грязью не занимался. Всё делал Бенни… Но Паук бы ему посоветовал назначить цену. Для начала за живого, но с максимальной неучтивостью. Вдруг ты не просто сбежал, а попробовал хоть немного покопать.
— Я и попробовал. И это можно, при желании, отследить. Но сейчас мафия меня потеряла.
— Еще бы, — вздохнул Вольфрам и потер переносицу.
— А когда найдут — будут явно не в духе, — продолжил Виктор. — И я не хочу, чтобы бандиты свалились мне как снег на голову в самый неподходящий момент. Перед возвращением в цивилизацию всё должно быть на мази, распланировано от и до.
— Отсидишься на корабле, — предложил Вольфрам. — Я знаю пару тихих гаваней, где вопросов не задают и досмотра не будет. Купим продовольствие, фильтры, заправимся. Думаю, смогу даже торпеды раздобыть. И нормальный кофе, а не твою любимую гадость.
— Завелись деньги?
— Паук отнюдь не бедствовал.
— Хороший план, — вздохнул Виктор. — Но увы, мне придётся засветиться несколько раз. Два или три, еще не знаю. Иначе победа будет неполной.
— Боишься ошибиться или хочешь финишировать красиво?
— Хочу всё, сразу и побольше, побольше. Так что пару часов на художественную, чтоб её, инсталляцию потратить можно… — он оглянулся по сторонам. — А где Юми? Она обещала найти какую-нибудь большую штуку в этот ящик.
Он включил связь.
— Юми, ты где?
Ответа не было.
— Юми! Отзовись!
— Эм, ребята… — донеслось из наушников. — Я тут поднялась наверх, в музей, хотела взять ту вазу, ну которую…
Девушка говорила очень быстро. И нервно. Виктор напрягся.
— … и потом решила посмотреть в иллюминатор, а там…
— Юми, чтоб тебя! — повысил голос Виктор. — Успокойся и скажи нормально!
— Вокруг станции… — девушка набрала побольше воздуха. — Вокруг станции корабль летает!
Глава 20
— Вокруг станции летает корабль! — повторило радио голосом Юми.
— Только не нервничай… — начал Виктор.
— Вот теперь точно начну! — сорвалась девушка.
— Пригнись, не маячь в иллюминаторах! — повысил голос Виктор. — Отползай к лестнице. И не пользуйся радио! Мы идём к тебе.
Они, не сговариваясь, рванули с места в карьер, перепрыгивая через живописно расставленные ящики. И поддоны, будь они неладны. Два поворота по коридору, и потом вверх по лестнице до музея.
Лестница оказалась пустой.
— Юми, ты где? — спросил Виктор по воздуху. Радио в скафандре он выключил от греха подальше.
Ответа не было. Виктор осторожно двинулся вверх по лестнице, пока его голова не оказалась на уровне пола в музее. Огляделся. И сразу нашел Юми. Девушка сидела на полу спиной к витрине, сжимая в руках автомат.
— Юми, мы тут! Ползи сюда!
— Корабль прямо за окнами, могут увидеть, если оптика хорошая.
— Да чтоб тебя, иллюминаторы на уровне плеча начинаются! Ползи спокойно!
Но Юми, похоже, «залипла». Сидела в положении, которое ей казалось безопасным, и боялась выйти. В армии на теоретической подготовке что-то такое изучали, но Виктор то ли проспал лекцию, то ли за ненадобностью всё выветрилось. И теперь он никак не мог вспомнить, что с «залипшим» бойцом полагается делать.
Положение спас Вольфрам. Протиснулся мимо Виктора, скользнул на пол, и… побежал. Натурально побежал лёжа. Как ящерица. На одной паре рук и носках ботинок, лишь слегка задевая пол магазинными подсумками на пузе. И со страшной скоростью.
«А ведь две руки свободны…» — с усмешкой подумал Виктор — «То есть он одновременно и стрелять может. Боевые крокодилы идут в атаку…».
Вольфрам, тем временем, добрался до Юми. Сначала выдернул у неё автомат и поставил на предохранитель. А потом, не слушая никаких возражений, схватил девушку за шкирку — там на бронежилетах есть ручка для эвакуации раненого — и поволок по полу к лестнице. На ногах и двух руках бежал, третьей рукой тащил Юми, четвертой — придерживал на спине сумку с газоанализатором и оба автомата. Скорость от этого меньше не стала.
— Боевой крокодил-ниндзя, — хмыкнул Виктор. Больше чтобы отвлечь офигевшую девушку.
Юми даже не фыркнула — похоже, шутка прошла мимо неё.
— Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь, — отмахнулся Вольфрам. Усадил Юми на лестницу и вернул автомат. — Корабль не видно?
— Вроде нет, — ответил Виктор. — Надо повыше вылезти…
И тут в галерее резко потемнело. Что-то большое на секунду закрыло солнце.
— Я говорила! — фыркнула Юми.
— Успел заметить? — спросил четырёхрукий. Он был ниже всех на лестнице и потому увидел только тень.
— Покрупнее «Кицунэ», округлые борта, тупой нос, — задумался Виктор. — Больше не успел рассмотреть.
Он пригнулся и сел на лестницу рядом с Юми.
— Выполняют съёмку поверхности, — сказал Вольфрам. — Мы так же делали.
— Или следят, чтобы мы не улетели, — вздохнул Виктор.
— А смысл? — вклинилась Юми.
— Смысл в том, что абордажная партия может быть уже на станции. Высадили и взлетели.
— Армейская школа? — кивнул Вольфрам.
— Вроде того. При штурме здания сначала чистят первый и последний этаж. Чтобы противник никуда не делся. Могли они уже высадиться на борт?
— Я не почувствовал изменение вращения, — ответил Вольфрам.
— Станция огромная, — удивилась Юми. — Разве можно?..
— Можно. Автоматика сейчас не работает, а корабль — всё же заметная масса. Центр вращения немного сместится, это можно засечь. Но при моём теперешнем состоянии здоровья ничего не гарантирую.
— Тогда вопрос попроще, — Виктор поднялся и зашагал вниз по лестнице. — В скольких посадочных шахтах Консорциум поставил тамбуры?
— В трёх, — ответил Вольфрам. Помог Юми встать и повел её следом.
