— Похоже, будет абордаж, — улыбнулся четырёхрукий. — Оптимисты на подходе.

В поле обломков что-то зашевелилось. Хищные продолговатые тела, укрытые радиопоглощающей обшивкой, черной как бездна космоса, тихонько отработали микродвигателями, развернулись, почуяв цель. Они ждали команды… и дождались. Обломки были отличным прикрытием. Любой, кто рискнёт подлететь поближе, получал торпедную атаку со всех направлений одновременно. На дистанции кинжального огня.

«Молотов» в панике дал максимальную тягу, ослепительно вспыхнули ложные цели, трассы автопушек прочертили космос. Но торпеды… прошли мимо и рванулись к краю облака. К другому кораблю. Он успел увидеть атаку, успел обрадоваться, что стреляют не в него, и тут…

«Идущий по облакам» почти смог. Одну торпеду сбил еще «Молотов», еще одна налетела на что-то в поле обломков. Остальные либо промахнулись, либо были сбиты на подлете метким огнём автопушек. Все, кроме одной. Взрыв полыхнул ярче солнца.

«Цель номер один поражена» — объявил компьютер. — «Полная потеря главной тяги. Частичная потеря боеспособности… Вращение по всем осям. Управляющих воздействий от экипажа не наблюдается. Прогноз — выход из строя.»

«Молотов» успел подумать, что выпрыгнул из-под атаки. Из-за резкого манёвра пилот на мгновение забыл об обломках вокруг, и несколько ударили по корпусу. Ущерб был минимален. И вдруг ожили автопушки на мертвом крейсере. Всего две. Но дистанция меньше десяти километров. Кинжальный огонь, не увернешься. Снаряды рвали обшивку как бумагу. Однако разгон сделал своё дело — изрешеченный патрульный корабль выпрыгнул за пределы дальности орудий. И заодно из поля обломков крейсера.

«Цель номер два поражена. Частичная потеря хода, ограничения по маневрированию. Прогноз — дальняя торпедная атака.» — доложил компьютер. Чуть помедлил и добавил — «Фиксирую активность в радиодиапазоне. Прогноз с учетом тактической ситуации — вызов подкрепления».

— И всё равно неплохо, — прошептал четырёхрукий. — Всё равно неплохо.

Мигало аварийное освещение, воздуха в отсеке оставалось всё меньше, сообщения на уцелевших экранах обещали скорый отказ всего и вся. Боеприпасов не осталось, торпеды закончились. Мертвый крейсер дал свой последний бой.

«Обнаружены корабли противника. Пять… поправка — шесть бортов. Курс догонный, в фазе торможения,» — снова объявил компьютер. — «Внимание! Обнаружена сигнатура двигателя корабля линейного класса!»

Его было почти не слышно — воздуха в рубке оставалось всё меньше.

— Класс «Армстронг», я вижу. Не знаю, который из них. Но дай мне три попытки, и я угадаю со второй.

«Армстронгов» было всего три, и один точно стоял в ремонте. Упустить корабль такого размера трудно.

— Серьезно они за нас взялись, — тяжело вздохнул четырёхрукий. — Но ничего, мы справимся…

Он осторожно снял с девушки разбитый шлем и отбросил в сторону. Показалось красивое, но застывшее как у статуи лицо, из-под подшлемника выбилась прядь белокурых волос, широко раскрытые глаза неподвижно смотрели в потолок.

— … они нас не получат… — бормотал четырехрукий, гладя девушку по щеке. — Не того полёта птицы.

«Инициализация прыжкового двигателя» — написал компьютер на экране. — «Приёмный тракт готов… сигнал устойчиво повторяется… Ошибка! Энергии недостаточно, прыжок запрещен! Необходимое время стабильности — пять минут, расчетное — четыре минуты семь секунд.»

— Ничего, меня сложно остановить. Нас. Не думал, что когда-нибудь понадобится, но ради такого случая…

Длинные пальцы одной из свободных рук забегали по пульту управления. И тотчас во всех уцелевших отсеках корабля загудела сирена:

«Внимание! Прыжковый двигатель в небезопасном режиме! Введен уровень доступа — наладчик завода-изготовителя, все защитные цепи отключены!».

— Мы полетим с тобой далеко-далеко… — бормотал четырёхрукий. — Дальше, чем когда-либо, дальше чем кто угодно…

Тридцать секунд до прыжка.

На экране один за другим гаснут факелы двигателей — враги затормозили у края поля обломков и разворачиваются носом вперед.

— … во все концы видимой вселенной, от края до края…

Гаснут экраны, в последний раз моргнуло и отключилось освещение — борткомпьютер в панике выключает всё подряд, пытается наскрести энергии на прыжок. Но её всё равно мало, слишком мало. Десять секунд…

— … но какая разница, куда лететь? — одними губами пробормотал четырёхрукий. — Главное, что мы вместе.

Он медленно провел пальцами по лицу девушки, закрывая её глаза. Три, два, один… прыжок.

* * *

Виктор так и просидел в рубке весь прыжок. Вышло почти ровно сорок минут. Трясло в этот раз редко, но метко — минут пять невесомости, а потом внезапная болтанка секунд на тридцать. По ощущениям — как причаливание к станции, когда Юми работает маневровыми во все стороны. Так что Виктор остался за правым пультом, пристегнув ремни как следует. Решил поберечь рану, или просто устал… а скорее все вместе. Да и за Вольфрамом надо было присмотреть.

Как только «Кицунэ» вывалилась в обычный космос, Вольфрам тотчас развил бурную деятельность. Всеми силами показывал, что он в порядке, бодр и даже немного весел. Виктор от этого насторожился еще больше.

— Вижу маяк, — бормотал Вольфрам. — Дистанция миллион сто.

— Далеко вынесло, — фыркнула Юми.

— У семерых нянек дитя без глазу. В данном случае — у трёх. Маяк нужно обслуживать, а тут всё на самотёк пущено. Работает — и ладно.

— Нам же лучше. Если радар где-то и есть, то рядом с маяком, — ответила девушка. — А так может быть не заметит.

— Если свой включим — заметит сразу же, — напомнил Вольфрам.

— Ой, да не учи учёную! — отмахнулась Юми.

— Степенью учености дамы интересоваться неприлично. По крайней мере в некоторых вопросах.

«Он еще и с ней флиртует» — зло подумал Виктор. А вслух спросил:

— Значит, случалось прятаться от радаров?

Юми удивлённо повернулась к нему.

— С чего ты взял?

— Полицейское чутьё. Я же контрабандистов ловил в основном.

— Ну как тебе сказать?.. — задумалась Юми, подняв глаза к потолку.

Прозвучало это как женская отмазка, вроде «у моей подруги с её парнем…».

— В общем, — наконец сформулировала девушка. — Мне всегда платили легально, со всеми налогами. Документы были в порядке. Но в паре грузов я… сомневалась. И потом попросила кое-кого забыть ко мне дорогу и больше работу не предлагать. На всякий случай.

— И пистолет тогда же купила?

— Да. Тоже легальный абсолютно. С комиссионки.

Похоже было, что сомнительные рейсы Юми в поле зрения коллег Виктора вряд ли попали бы. Или всё шито-крыто и кто надо прикормлен, или ничего серьезного в тех грузах и не было. Судя по тому, что девочке дали соскочить — скорее последнее. Вляпалась бы во что-то поинтереснее — до сих пор возила бы контрабас для серьезных дядь. А потом вместо них бы срок мотала.

И пистолет у неё просто ужасен. Про цену лучше не спрашивать — наверняка втридорога заломили, впарили мусор по цене нового. Надо будет его хоть разобрать, проверить…

Тем временем, появилась тяга. Где-то ноль пять, не больше.

— Докладываю, — заговорил Вольфрам. — Радар дальнего обнаружения есть, работает.

— Нас видит? — спросил Виктор.

— Не уверен. Поэтому начинаем увеличивать дистанцию…

— … но по касательной, чтобы сопряженная с радаром оптика не увидела факел двигателя, — закончила Юми.

— Гражданских пилотов такому не учат, — заметил Вольфрам.

Юми хитро улыбнулась и вздёрнула носик.

Вольфрам потянулся сначала одной парой рук, потом другой, откинулся в кресле и продолжил:

— Предлагаю следующее. Я на вахте, остальному экипажу — подняться в бытовой отсек, убедиться в его герметичности и исправности. Если всё в порядке — снять скафандры, обед и отдых. В грузовой отсек пока не ходить — падение давления продолжается.

— Сильное? — уточнила Юми.

— На грани погрешности приборов, но фиксируется. Заниматься ремонтом будет удобнее на грунте и в спокойной обстановке.