– Как они могли найти вход? – не поверил Павел. – Он же запечатан магией иллюзий!

– Видимо, ваша сестра привлекла слишком много внимания, – почесав ушибленный затылок, пояснил голем Вячеслава. – Она пробежала по всей территории академии с толпой студентов на хвосте.

– Это всё ты виноват, Белов! – указав на меня пальцем, обвинил Мясников.

– А я-то тут при чём? – удивился я. – Это твоя сестра табун женихов утащила за собой, а не я.

– Эта магия должна была воздействовать на тебя! – злобно прошептал Павел.

– Что-что? – я повернулся к нему ухом. – Не слышу! Хочешь признаться, что жульничал?

Павел напрягся не на шутку. Вся эта вакханалия происходила на глазах у посетительниц закрытого клуба. Авторитет Мясникова падал. Нет. Лавиной катился с горы.

– Нужно скрыть проход, пока не поздно, – вскочив со стула, произнёс он.

– А что такого? Ну, увидят преподы наш маленький клуб, – пожал плечами я. – Взрослые люди имеют право на развлечения.

– Ты соображаешь, что несёшь, Белов? – выпалил Павел. – На территории академии запрещены не связанные с учёбой клубы. За это отчисляют! Неужели ты и это забыл?

– Некромантовы труселя, да здесь за всё на свете отчисляют! – воскликнул я. – Тогда чего мы стоим? Нужно забаррикадироваться. Дамы, ну-ка разойдитесь!

Студентки отскочили в разные стороны, освободив мне проход.

Ну и вляпался же я в очередной раз. Только-только разобрался с отчислением и снова нахожусь на грани! Нет, не на того напали. Больше вести переговоры с деканом в мои планы не входит.

Я подскочил к лестнице, что вела к выходу наружу. У фонтана над нами были слышны голоса. И что куда более не приятно, что чувствовал, как преподаватели начали колдовать.

– Они пытаются снять иллюзию с фонтана, – крикнул я Мясникову. – Насколько иллюзия сложная? Много у нас времени?

– Белов, ты чего раскомандовался? – фыркнул Павел.

– Отвечай, кому говорю! – со сталью в голове указал я.

Сейчас не было времени на бессмысленные споры, поэтому я сразу обозначил свою позицию. А что еще делать, если больше никто не ищет решение? Правильно, брать всё в свои руки!

– Эту иллюзию делал не я, – ответил Павел. – Эта магия – дело рук Мастера Тайн.

– Кого? – переспросил я.

– О! А я слышал! Слышал о нём! – встрял в разговор Бродский. – Так прозвали студента иллюзиониста. Он, говорят, по всей академии свои секретные комнаты и загадки рассовал. Он уже давно выпустился, но его иллюзии до сих пор находят студенты.

Ох уж эти маги! Им лишь бы загадки свои клепать. Нет бы серьёзным делом заняться.

– Надеюсь, этот Мастер Тайн был достаточно хорошим иллюзионистом, – сказал я. – Чувствую, как преподаватели уже начинают серьёзно давить на скрытый проход.

– Что нам делать? – разволновалась одна из студенток. – Даже если они сюда не войдут, то будут ждать нас снаружи! Мы не хотим отчисления! Павел, ты же обещал, что закрытый клуб абсолютно безопасен!

– Спокойно, дамы, спокойно! – попросил я. – Не паникуем. Мы с Павлом сейчас решим проблему. Этой ночью никого не отчислят, даю слово.

– Меня отчислят! – чуть не плача, воскликнул здоровяк Вячеслав. – Они моих големов видели!

– Я про дам говорю, а не про тебя, – бросил я и перевёл взгляд на Мясникова. – Павел, тут есть запасные выходы? Хоть какие-нибудь?

– Нет, – помотал головой он. – Только фонтан. Западный двор плохо просматривается преподавателями. Видимо, по этой причине Мастер Тайн и не предусмотрел аварийных выходов.

– Либо вы их плохо искали, – предположил я. – Если этот иллюзионист такой крутой профи, как вы его описываете, значит, он гарантированно сделал дополнительный выход.

Уж в этом я был уверен на сто процентов. Сколько раз сталкивался с иллюзионистами – всегда одно и то же. У них убежище, как матрёшка. Иллюзия на иллюзии и иллюзией погоняет.

– Так, слушайте внимательно, – я взял инициативу в свои руки. – Погребицкий, Слава – вы баррикадируете вход. Если преподаватели войдут, ваша задача – задержать их. Амнезией и толпой големов.

– А с чего ты взял, что можешь нам указывать? – вякнул Погребицкий.

– Павел, заткни свою шестёрку, пока я ему про дуэль не напомнил, – сказал я.

– Делайте, как он говорит, – кивнул Мясников. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Белов.

– Знаю, уж поверь. Николай, Паша, осмотрите служебные комнаты. Если обнаружите что-то подозрительное, сразу зовите меня, – приказал я и обратился к студенткам: – А вы, дамы, мне тоже пригодитесь. Все за мной – в главный зал клуба.

Мы разделились. Все приступили к исполнению моих указаний. Толпа девушек поспешила за мной в опустевшую секцию клуба, где располагался ресторан и танцпол.

Чем-то мы с Марией Мясниковой похожи. За ней бегает толпа мужиков, за мной – десяток дам. Одна лишь разница – я это делаю без вшивой магии.

– Что нам нужно делать? – спросила меня самая инициативная из студенток.

Черноволосая красавица была в белом магическом платье, которое сияло, словно миллионы осколок разбитого стекла.

– Проверьте все стены и пол. Если почувствуете что-то странное, любое малейшее колебание магии – сразу кричите. Здесь должна быть иллюзия, я вам это гарантирую.

Девушки разбежались по комнате. Их отряд перевернул весь ресторан вверх дном. Я же принялся исследовать барную стойку, поскольку рядом с ней мой затылок начинал жужжать. Буквально, будто за ушами вился рой голодных мух.

Где-то рядом была магия иллюзий, причём очень хорошо скрытая.

– Ребята, быстрее! Они скоро прорвутся! – кричал Погребицкий.

И в эту злосчастную секунду в моей голове, наконец, взорвалась бомба замедленного действия. Бомба, которую заложило зелье Николая Бродского.

Его долбанное зелье от головной боли дало свои побочки.

Сначала я подумал, что меня отравил Мясников, но тут же вспомнил, что в закрытом клубе я ничего в рот не брал.

Живот проурчал так, будто пытался сказать мне: «Да что же ты натворил, безумец? Всё, я устал, я ухожу».

Следом за урчанием в животе, меня всего повело в сторону. Голова закружилась так, что я чуть не поцеловался с барной стойкой.

– Бродский, – попытался я произнести фамилию Николая. – Ты что натворил?

Язык работал, как веник. Каким же, зараза, ядом отсроченного действия он меня напоил?

И ведь не отразить! Я, конечно, всякое раньше умел, но желудок свой отражать палёные зелья не обучил.

А зря… Да и не сработало бы это в новом теле.

Мне пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы встать на ноги и подойти к источнику магии иллюзий. Я коснулся висящей горлышком вниз бутылки с вином и использовал отражение.

Комнату окатило тёплым ветерком. Иллюзия развеялась. Стеллаж с винами испарился, будто его и не было. Передо мной появился узкий проход с лестницей, ведущий куда-то вверх – на поверхность.

Я сделал глубокий вдох, поставил свой язык на место и закричал:

– Народ! Нашёл! Все сюда!

Фух. Получилось.

Это было сложно. Но обрывочными фразами говорить всё же получалось.

– Мы тоже что-то нашли! – крикнули девушки. – Тут под столом какой-то люк. Мы его открыли, а там – темнота. Ничего не видно.

– Нет времени, все сюда! – потребовал я.

Дамы рванули в тайный проход. Вслед за ними, толкаясь, пытались пробиться Погребицкий, крепыш Вячеслав и пять его здоровенных големов.

– Да отзови ты их! Они мешают эвакуации! – прикрикнул я на Славу.

Мясников и Бродский бежали последними. За их спинами раздался громкий хлопок. Нехороший хлопок. Он мог означать только одно.

Преподавателям удалось сломать иллюзорный барьер.

– Быстрее! – крикнул я.

Павел проскочил в потайной проход, а Николай… Исчез.

Последнее, что я услышал – его удаляющийся крик. Как сквозь землю провалился!

Стоп. Он что…

До меня дошла страшная истина. Николай Бродский провалился в люк, который нашли девушки.

Да что ж ты за человек-то такой, Коля?

– Белов, чего встал? Заходи! – крикнул мне Павел.