С этими словами он покинул комнату. А я, наконец, дала волю чувствам. Злые слезы лились бесконтрольно, а я все не могла придумать хоть какой-то план действий. В отчаянии повторяла шепотом, что еще не пришло время опускать руки, что нельзя так рано сдаваться. По воле судьбы или какого-то злого ритуала, мне тем не менее подарили шанс на жизнь. Вот только найти хоть один аргумент, чем же такая жизнь лучше смерти, мне никак не удавалось.

Без сил я рухнула на жесткий матрас и закрыла глаза. «Не смей спать». Измученное тело требовало отдыха и забытья, но приказ звучал набатом в голове, стоило лишь начать уплывать в сладкую дрему. Я открыла глаза и поплелась к «пыточному столу» где оставила свою воду и хлеб и принялась без аппетита жевать. Как бы то ни было, а силы мне еще пригодятся…

Корнелиус вернулся утром, чтобы найти меня сидящей на полу прямо посреди камеры с красными от недосыпа глазами. Голова соображала плохо. Ночью я так и не смогла уснуть, но спать хотелось неимоверно. Для человека, привыкшего к телефону, с постоянным доступом в интернет и безграничному потреблению контента, десять часов без сна и без дела превратились в настоящую пытку, хоть я и была благодарна за эту передышку и возможность подумать, на деле задача оказалась довольно сложной. Я металась по комнате, словно раненый зверь, разве что не выла. Изучила все орудия, лежащие на столе, повисела на наручниках, проверяя их на прочность. Подойдя вплотную к двери и ощутив, как оживает ошейник, немедленно отбросила попытки сбежать. Преодолев брезгливость, все же воспользовалась ведром. В отражении одного широкого изогнутого ножа почти полчаса пыталась изучить свое лицо…

Ариана была красивой, это я смогла понять даже по искривленному отражению. Красота была холеной, ухоженной. Большие зеленые глаза с длинными черными ресницами, ровный чуть вздернутый носик, пухлые хоть и в кровь искусанные красивые губы, шикарная шевелюра густых вьющихся русых волос, собранных в высокую прическу, которая успела сильно растрепаться за эти часы. Гладкая без изъянов светлая кожа. Портила все разве что бледность, излишняя на мой взгляд худоба и лихорадочно блестящий взгляд новой владелицы. К утру изрядно перебесившись, я все-таки сохранила остатки оптимизма и придумала некий «план». И была полна решимости воплотить его в жизнь.

– Вставай. – подскочила на ноги моментально. – Пошла ли эта ночь тебе на пользу? Может вспомнилось что-то из твоей прошлой жизни.

– Простите меня Господин, я все еще ничего не помню. Однако, позвольте мне задать несколько вопросов. В наших общих интересах, чтобы я получила на них ответы.

– Какие громкие слова для бестолковой девки. Все еще жаждешь играть со мной в игры?

– Нет Господин, это правда важно. – Корнелиус молчал, и я тихо выдохнула, переходя к задуманному – Скажите, Господин, есть ли шанс, что после этих пыток и после того, как моя магия проснется, я все же выживу.

Под его безразличным взглядом я слегка поежилась, но он все же решил ответить.

– Безусловно такой шанс у тебя есть. Как я уже сказал, магия откликается иногда в самых критических условиях, скажем в отчаянной попытке спасти свою жизнь. И эта попытка вполне может быть успешной.

– А как должна проявиться магия? Как вы узнаете, что мы смогли ее пробудить?

Еще один тяжелый взгляд, но он снова ответил. Мне было важно услышать ответ на этот вопрос, и я затаила дыхание.

– Не совсем пробудить. Скорее открыть тебе доступ к ресурсу, которым ты итак обладаешь. Огромному ресурсу. Как проявит себя магия не до конца ясно, однако в первую очередь это целебная магия недоступная людям. Очень сильная целебная магия. Остальные ее свойства меня не особо интересуют.

Он сделал несколько шагов в мою сторону и остановился, почти нависнув сверху. От него снова смердело кислым перегаром, снова пил? Может мне повезет, и он помрет сам, все-таки он явно немолод… В этот момент огромная лапища опустилась на мою грудь и слегка сдавила ее. Я замерла, боясь пошевелиться и спровоцировать своей реакцией этого монстра на другие действия в этом направлении. Больно ущипнув через ткань мой сосок, он нехотя положил руку мне под грудь.

– Сейчас твоя магия сосредоточена здесь, как огромный ярко сияющий шар. Именно этот шар постепенно сжигает изнутри таких как ты. По правильному, это энергия должна циркулировать по твоему телу подобно крови. Если ты получишь доступ к своему резерву, магия так или иначе начнет растекаться по телу. Я ответил на твой вопрос?

– Да, Господин – ответила чуть заторможено, все еще ощущая легкую боль на левом соске. – ответьте и на последний. Для чего вам нужен доступ к этому резерву?

Медленно подняла взгляд и натолкнулась на черные масленые глазки. Тело снова забилось крупной дрожью. Теперь, помимо всего прочего, в этих глазах я увидела похоть. Сердце выпрыгивало из груди, но я продолжала смотреть в глаза своему тюремщику. Вероятно, стоило хотя бы отшатнуться, но мозг после бессонной ночи соображал с трудом.

– Говорят, что во время соитий эльфийки способны дарить своему избраннику молодость и очень-очень долгую жизнь. Говорят, что их касания исцеляют, а поцелуи дарят силу и выносливость, доступную лишь воинам дроу.

– Г-господин, но ведь вы говорили, что у вас есть рабы эльфы, п-почему не использовать их? – сдержать дрожь в голосе я не смогла.

– Дроу. У нас есть рабы дроу. А речь о магии светлых эльфов, если точнее эльфиек. К их границам мы вряд ли когда-нибудь сможем подступиться, не на моем веку уж точно. Мало того, что поселения дроу поддаются крайне тяжело и сражаются ожесточенно за свои территории, так и светлые эльфы живут глубоко в горах Серафимы, мы погибнем если сунемся туда. Каким же подарком было узнать, что резерв, которым ты обладаешь, способен на то же, на что способна магия светлых эльфов. И если ты сможешь его обуздать, на следующие несколько сотен лет станешь моей постельной игрушкой. Но ты не переживай, по молодости я был настоящим жеребцом, еще спасибо мне скажешь.

С этими словами он нагнулся, крепко обхватил рукой мою талию, второй сжал волосы на затылке и присосался к моим губам. Жирный язык толкался в мои плотно сомкнутые зубы, в нелепой пародии на поцелуй, удушающий запах кислого перегара и какого-то гниения ударил в нос. Выдержать такое я была уже не в силах. Меня вывернуло. В последний момент Корнелиус, словно почувствовав, что происходит, отскочил от меня, но обувь и края штанин я все же испачкала. Успела еще удивиться чем меня собственно вывернуло, ужин то был более чем скромным, вскинула испуганный взгляд на мужа и вот теперь испугалась по-настоящему.

– ТУПАЯ ТВАРЬ! Ты пожалеешь! Ты глубоко пожалеешь! ВСТАНЬ ЛИЦОМ К СТОЛБУ И ДЕРЖИСЬ ЗА ВЕРЕВКУ!

Попыталась устоять на месте, но тело тут же начали окутывать волны нестерпимой боли. Не в силах сопротивляться, развернулась и рванула к столбу. Корнелиус между тем тяжело дыша закрыл дверь изнутри на засов, схватил первый попавшийся на столе нож и грузно пошел ко мне. По его яростному дыханию я поняла, что это конец…

Я услышала треск ткани на спине и почти сразу, почувствовала боль от удара плетью. На месте удара выступила горячая кровь. Корнелиус наносил удар за ударом и грузно дышал, периодически шипя ругательства сквозь зубы. Ударе на пятом мне показалось, что я потеряла сознание, однако веревку не отпустила и сквозь муть в голове все еще чувствовала боль от каждого удара.

Корнелиус выдохся быстро, видимо орудовать плетью долго не позволяла плохая физическая форма и возможно похмелье. Для меня эти несколько минут превратились в вечность. Юбка постепенно намокала, со спины, которая по ощущениям превратилась в кровавое месиво, обильно текла кровь. Мужчина швырнул окровавленную плеть на стол, подошел со спины и снова схватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову и взглянуть на него. По щекам текли слезы, разорванное по корсету платье сползло, оголив грудь. Все еще держа меня за волосы, Корнелиус опустил взгляд и второй рукой принялся больно и жадно сминать мой сосок и шипеть прямо мне в лицо: