В целом все мои шрамы превратились в такие полоски. Тонкие, белые. Доктор при осмотре не выказал удивления, и я сделала вывод, что это не результат действия моей магии, а всего лишь ожидаемый эффект от мази, которую мне выдали.

Когда поинтересовалась у Карлы, почему она такой мазью не пользуется, чтобы сделать шрам менее заметным, она поджала губы и отвернулась, а мне захотелось треснуть себя по лбу. Откуда у нее деньги на такое снадобье. Одна баночка стоила пять серебряных монет, я уже знала, что для прислуги это слишком дорогая цена. Они такую плату получали за месяц, а ведь еще жить на что-то надо.

Извинившись за свой бестактный вопрос, попросила ее рассказать, что она умеет и чем готова заниматься.

– Госпожа, вы в самом деле готовы меня взять или общаетесь со мной, лишь потому что дяде пообещали? Если второе, то не стоит вам тратить на меня свое время.

Такая юная и такая серьезная. Пожалуй, если бы не этот шрам, действительно была бы красавицей. Рыжие кудряшки волос, мягкие карие глаза, веснушки. Черты лица аккуратные и очень мягкие, как у куколки. В ее словах я не чувствовала обиду или злость. Скорее уж горечь от объективной оценки своего положения. Девушка была до крайности честна со всеми, включая и себя саму. Что ж, на честность, надо отвечать честностью.

– Я пока не готова тебя взять Карла, я еще не на все свои вопросы получила ответы, однако я действительно рассматриваю такой вариант. – девушка слегка поджала губы и отвела взгляд, не поверила – Могу я быть с тобой откровенна, Карла?

– Конечно, Госпожа.

– Я вообще никого не хочу видеть в этом доме, однако знаю, что так не принято, да и самой следить за домой будет сложно. – я взяла паузу, чтобы сделать медленный вдох и выдох и решила все-таки быть откровенной до конца – Ты наверняка слышала, что не так давно в этом доме произошла страшная трагедия, после которой я сама чудом осталась жива. Мне до сих пор страшно находиться в этом доме одной, но и впустить сюда кого-то еще мне страшно. Ночами меня мучают кошмары, а днем я пока больше похожа на собственную тень. Помимо всего прочего, я лишилась памяти. Не всей конечно, но многое теперь кажется мне чужим и незнакомым, в голове до сих пор каша и меня часто мучают головные боли.

– Бедная Госпожа, это же ужасно! Ой. Простите, так невежливо с моей стороны. Продолжайте, прошу.

Девушка и впрямь распереживалась, карие глаза казались влажными, а рот приоткрылся в удивлении.

– От чего ты так переживаешь Карла? Я вовсе не ожидала тебя шокировать, хотела лишь объяснить свои ожидания.

– Конечно Госпожа, я понимаю. Просто я слышала про тот случай, да весь город слышал. Но то обычные сплетни, жуткие, но как будто далекие от реальности. А тут вдруг осознала, что вам и правда довелось все это пережить и не сдержалась, жалко вас очень стало.

Удивительно, она вообще говорит все что думает.

– Карла, я знаю, что и с тобой недавно произошло несчастье.

Девушка вздрогнула и поникла.

– Так ведь то со мной, кто я, а кто вы. Вы же вся такая красивая, хрупкая, что статуэтка фарфоровая. А я-то обычная.

Разговор складывался как-то не так. Видела, что девушка начинает замыкаться, видать переживала, что я тоже испугаюсь ее возможной беременности и откажу в работе. Нужно было срочно возвращаться в нужное русло.

– Карла, прости меня. Я не хотела тебя обидеть, и я думаю нам обеим просто очень не повезло. Да и уверена, что мы обе с этим обязательно справимся, поверь, я тоже не такая уж хрупкая.

– Конечно-конечно! Простите Госпожа, я совсем не то хотела сказать!

– Я знаю, не переживай. Я все это к чему начала. Я бы хотела первое время нанять только одного человека в услужение. И за домом следить и готовить. В еде я неприхотлива, несколько блюд на столе мне не нужны. А вот покой и тишина в доме очень даже. К тому же не хочу каждый свой шаг раздумывать, вдруг что сделала не так. Все-таки я еще не совсем пришла в норму. Позднее, может через месяц, мы обязательно возьмем к себе еще прислугу, а тебя, если хорошо будешь справляться, повысим до домоправительницы – видя ее удивленный взгляд, поспешила продолжить – конечно, я понимаю, что это очень большая нагрузка для юной девушки, но обещаю, что долго мое затворничество не продлится, а твои труды мы обязательно отобразим в оплате. Скажем, один золотой в месяц тебя бы устроил?

– Госпожа, да побойтесь Бога! Кто ж такие деньжищи прислуге платит?! А что работать много придется, так я выносливая и старательная! И готовлю я вкусно, и убираться буду тщательно! Да к тому ж меня никто кроме вас и брать то не хочет, боятся, что я беременная окажусь, тогда меня и выгнать нельзя будет…

Вот же бестолочь, зачем спорить то? Почувствовала, что на сердце как-то потеплело от этой непосредственной и искренней девочки.

– Карла, человеческий труд должен оплачиваться по достоинству. А то, что ты могла понести, это ведь еще не известно. А даже если и так, мы как-нибудь управимся. Когда ты готова будешь приступать?

Девушка смотрела на меня неверящими от счастья мокрыми глазами, я почувствовала, что и у меня глаза на мокром месте. А ведь если трезво взглянуть на ситуацию, я ей не подарок сделала, а тяжелую работу предложила, поди убери несколько комнат, да еще еду приготовь. Ладно, возьму недельку передышки и снова возьмусь за поиск прислуги. Мне лишь нужна еще одна маленькая передышка.

– Госпожа, спасибо вам! Спасибо! Да я хоть сегодня готова приступить!

– Не спеши. Я тебе дам адрес и письмо с моей печатью, навестишь моего управляющего. Подпишите контракт на работу, а после приходи с вещами заселяться. Комнату предлагаю тебе взять внизу, гостевую.

– Госпожа, так ведь у вас в доме наверняка есть комната для прислуги.

– Карла, я живу одна и гостей в дом водить не собираюсь, а в комнате для прислуги нужен ремонт. Мебель надо бы заменить, шторы новые повесить. Это все я сообщу управляющему в письме, его кстати зовут сэр Тириус Майли. Как закончим с ремонтом, сможешь перебраться туда, а пока поживешь в гостевой комнате.

– Х-хорошо Госпожа, но не принято так.

– Хороший повод обсудить еще несколько правил. Как я уже сказала, произошедшее сильно на меня повлияло, и, если я буду делать как не принято, я рассчитываю, что ты не станешь рассказывать об этом вообще никому. Если возникнут сомнения, говори их мне лично, договорились?

– Ой что вы! Никакой хороший слуга о хозяине не станет за спиной судачить, да я б никогда не стала!

– Вот и хорошо. И последнее, вечером как разберешься со всеми делами, зайди ко мне в комнату. А уж завтра приступишь к своим обязанностям.

Вечером Карла вошла и выглядела какой-то напуганной. Словно ждала, что я вот-вот передумаю ее брать. С собой принесла контракт, опасливо сообщила что оплату за месяц поставили в один золотой. Вот и хорошо, все инструкции по поводу оплаты, и что мне нужна пауза в поиске слуг, я передала Тириусу. Как и запросы на покупку новой мебели и штор для комнаты слуг.

Карлу я поблагодарила, порекомендовала и об оплате своей не сильно распространятся, а потом попросила сесть в кресло у окна. Девушка села не задавая вопросов, только вопросительно следила за моими действиями.

Достав из туалетного шкафчика выданную мне ранее мазь и гигиенические салфетки, попросила ее не дергаться и бережно обработала ожог на ее лице. Девушка вновь сидела со слезами на глазах, но упорно продолжала молчать.

– Карла, в чем дело? Почему опять плачешь?

– Простите Госпожа, но уж такая вы добрая. Кто ж на прислугу такую дорогую мазь расходует?

– Карла ты в первую очередь девушка и живой человек, а уж потом где-то в конце списка прислуга. Ты ведь такая красивая, жаль будет оставлять тебе шрам, когда у меня есть возможность помочь. Сама подумай, разве ты не поступила бы также на моем месте?

Я видела, что она снова собирается что-то сказать, но с последним аргументом притихла и выдохнула только тихое спасибо. Мы пожелали друг другу спокойной ночи и расстались.