Насколько активно Лобное место использовали для исполнения наказаний и использовали ли вообще – достоверно неизвестно. Скорее всего, дурная слава этого помоста, рожденная ассоциациями с местом казни Христа, сильно преувеличена. Так, долгое время считалось, что на Лобном месте пытали и казнили Степана Разина. Но впоследствии стало известно, что казнь состоялась даже не на Красной площади, а на Болотной. Во времена Петра I на Красной площади иногда выставляли на специальных пиках головы казненных бунтовщиков, но не на самом Лобном месте, а рядом с ним. Поэтому, вероятнее всего, на Лобном только оглашался приговор (с возвышения это делать, как известно, удобнее), а само наказание совершалось где-то поблизости. А с появлением Санкт-Петербурга и передачей этому городу столичных функций на Красной площади вообще перестали осуществлять какие-либо наказания.

Но буйная народная фантазия расцветила историю Лобного места новыми красками. Появилась легенда о том, что в древности на этом месте находилось языческое капище, которое всегда будет требовать жертв, и поэтому, пока в Москве существует Лобное место, в городе будут время от времени происходить бунты и восстания! А еще, утверждают самые охочие до страшных историй москвичи, помост за время своего существования впитал столько крови, что если начать рыть скважину в районе Лобного места, алый поток рано или поздно непременно вырвется наружу! Но это не более чем легенда. Будете на Красной площади – осмотрите Лобное место, если только не будет закрыто на реставрацию. Оно уже совсем не страшное!

На этом месте когда-то находилось несохранившееся дополнительное укрепление – Белый город – и протекала река Неглинка, или Неглинная. Благодаря ей заполнялся водой ров вдоль кремлевской стены, который также до наших дней не дошел. Еще из-за специально устроенных на Неглинке плотин работали мельницы на ее берегах и механизмы Монетного и Пушечного дворов. Но к началу ХIХ столетия необходимость во всем этом отпала и Неглинку было решено по всей ее длине (а это около 7,5 километра) заключить в трубу. Сформировавшуюся рядом с бывшей рекой площадь начали называть Трубной. Здесь шла активная торговля, и многие не подозревали, что совсем рядом – в подземной трубе – протекает превратившаяся в жутковатую клоаку река. Те, кому доводилось спускаться в трубу по долгу службы, с содроганием вспоминали, что туда не только смывается грязь и нечистоты со всех окрестных улиц – там, вполне возможно, навсегда теряются следы и улики множества преступлений.

Несмотря на столь сомнительное соседство, рядом – в самом начале Неглинной улицы – располагался ресторан «Эрмитаж», пользовавшийся большим успехом в среде любителей обильно поесть и как следует покутить. Известно, что в этом заведении ресторатором французского происхождения Люсьеном Оливье был изобретен знаменитый салат, названный в его честь.

В марте 1953 года на Трубной площади произошла давка, вызванная тем, что во время похорон И. В. Сталина практически весь центр города был перекрыт кордонами и массу скопившихся на площади людей было просто некуда перенаправить. Если действительно в мире есть нечто, именуемое энергетикой места, то надо признать, что у Трубной площади она не самая счастливая. Ну а подземная река Неглинка, благодаря которой площадь получила свое название, существует до сих пор.

Помните Сретенский монастырь, основанный еще в XIV столетии? Так вот, Сретенская улица получила название потому, что когда-то монастырь располагался как раз на ней. Нет, монастырь никто не переносил, просто часть Сретенки была превращена в улицу Большая Лубянка и монастырь оказался в этой части.

Когда-то Сретенка играла роль главной московской улицы и была очень оживленной. Здесь располагались церкви и часовни, ремесленные мастерские и торговые лавки, частные дома и трактиры. Для удобства проезда и подвоза товаров вокруг Сретенки формировалось множество переулков, многие из которых сохранились до наших дней: Пушкарев, Колокольников, Рыбников, Печатников – их названия позволяют безошибочно судить о населении и роде его занятий.

К числу выходящих на Сретенку переулков относится Даев. Появился он не позднее XVIII столетия и первоначально назывался Сомароцким – в честь одного из домовладельцев. В XIX веке многие здания здесь были перестроены, появилось большое количество доходных домов, и у переулка несколько раз сменялось название. В итоге он стал Даевским (также по имени одного из владельцев домов), а потом название сократилось до Даева.

Рассказывают, что на углу Сретенки и Даева переулка иногда можно встретить призрачного черного человека ростом около пяти метров: он появляется в виде тени на стене одного из домов, потом отделяется от нее и идет гулять по переулку. В архивах сохранилось упоминание о том, что однажды чекисты, которые вели на допрос арестованного, столкнулись с призраком нос к носу и начали его обстреливать. Призрак исчез, а вместе с ним под шумок сбежал и арестованный. Объяснения этому событию в документах нет, и степень трезвости конвоиров не описывается.

Рассказывают, что иногда припозднившиеся водители, которые двигаются по Ярославскому шоссе в Сергиево-Посадском районе Московской области, притормаживают, увидев у обочины какие-то смутные полупрозрачные фигуры. Приблизившись к ним, они с удивлением видят двух мужчин – одного постарше и одного помоложе – в старинных кафтанах, заляпанных кровью. Мужчины начинают что-то говорить, вежливо кланяясь собеседнику, и снимают шапки. И все бы ничего, вот только шапки они часто снимают вместе с головами, не переставая просить обалдевшего водителя поговорить с государыней, чтобы их разрешили похоронить по-человечески. Многие, кто наслышан о возможности такой встречи на обочине Ярославского шоссе, вообще не останавливаются, увидев у края дороги странные тени – иногда для водителей это заканчивается полетом в кювет при попытке объехать призраков.

Князь Иван Хованский и его сын Андрей первоначально были верными соратниками царевны Софьи, старшей сестры Петра I. Во время Стрелецкого бунта в 1682 году Иван сначала руководил стрельцами, выступившими на стороне Софьи, но потом начал сложные подковерные игры. Он умело интриговал, заставляя стрелецких лидеров выдвигать выгодные ему требования к правительству. Двойной игры Хованским не простили, и в сентябре 1682 года отец и сын были казнены у села Воздвиженское на Ярославской дороге, которая потом стала именоваться Ярославским шоссе. Село это находится неподалеку от Троице-Сергиева монастыря. Тела казненных, если верить упоминаниям в документах того времени, просто утопили то ли в грязи, то ли в болоте, и вот с тех пор призрачные отец и сын Хованские обращаются к встречным с просьбой им помочь.