— Я могу разделать их, — предложила я. — Правда, никогда этого не делала, но…

Принц вынул из-за пояса длинный нож, подкинул его вверх, и оружие вонзилось клинком в дубовую столешницу.

— Вперёд. Я поищу каких-нибудь корешков.

— Ты не мог поймать рыбу? — плачущим голосом продолжал возмущаться Люсьен. — Обязательно надо было убивать животных?

— Будешь вопить, в следующий раз принесу человечину, — пригрозил принц и вышел.

К моему удивлению я легко разделала тушки. Забросила в котелок. Люсьен сидел неподвижно, закрыв лицо ладонями, и, кажется, всхлипывал. Я вышла из дома.

Без корсета, в одной рубашке и обычном корсаже, на улице оказалось очень прохладно. Но я всё равно с удовольствием прогулялась по запущенному саду. Села на покосившуюся лавочку и задумалась.

Как Дезирэ смог так быстро поймать кроликов?

Это довольно хитрые и опасливые животные. Их либо гонят при помощи собак, причём особых, норных пород, ведь кролик никогда не отходит далеко от своей норы. Либо, что намного проще и эффективнее, ловят при помощи силков. Но если второе, то… Что нужно сделать, чтобы четыре кролика вот так стремительно угодили в силки? А собаки у принца с собой нет… Всё это было очень странно. В том числе и то, что я знаю о таких вещах, как силки. И как разделывать кроликов. И как топить печь.

Я зажмурилась.

Королевский парк… Огромный, пламенеющий золотом и багрянцем. Фонтаны. Беломраморный дворец, позолоченные атланты, терраса, широкие ступени, ведущие вниз… Совсем не похоже на тот замок, в котором я проснулась. Тот протыкал небо острыми шпилями и щерился башнями вдаль. Моя комната. Уютная, с вытканными шпалерами, с камином из жёлтого песчаника, с наборным секретером, в котором я прятала дневник… И с зеркалом. Овальным, в эмалированной раме, украшенной драгоценными камнями. А ещё был клавесин…

Папа… Я помню его смутно, совсем смутно. Помню бородку топориком… И всё. А, и блеск золотой парчи. Мама… У неё светлые волосы и глаза. Усталое лицо. И грустная-грустная мелодия: ла-ла, ла-ла-ла… Я пощёлкала пальцами, но не смогла припомнить больше ничего.

Я — их единственная дочь. Надежда и отрада. Наследница. Вечно окружённая фрейлинами и слугами. Мне вспомнилось много-много лиц, платьев, ахов-охов… В этом многоликие лица родных потерялись, как кусочек смальты в мозаике.

Голова разболелась, и я сжала пальцами виски.

— Не старайся, — произнёс надо мной жених, голос его прозвучал почти дружелюбно. — Ты сто лет спала. Немудрено, что многое подзабылось. Вспомнится со временем.

Я удивлённо взглянула на него.

— Спасибо. Кто сейчас правит королевством? И что вообще происходит в мире?

Он сел рядом, вытянул ноги в красных сапогах и, задрав голову, уставился на небо. Солнце уже клонилось к закату.

— После того, как ты заснула, твои отец и мать довольно быстро умерли. Как ты знаешь, наверное, кроме тебя, наследников у них больше не было. Возникла междоусобица, и королевство разделилось на три.

— На три?

Вот это новости!

— Сначала власть захватил твой племянник со стороны матери — герцог де Монфор. Но герцог был слишком слаб и изнежен, к тому же не совсем… м-м… склонен к зачатию детей.

— В каком смысле?

— Богатая и сытая жизнь вредна для людей, — вместо ответа выдал Дезирэ презрительно, — вы начинаете баловаться. В общем, несмотря на то, что рыцари любили своего герцога во всех смыслах этого слова, королевство пало под ударами варваров. Они отхватили себе восточную часть, ту, где Старый город, ваша бывшая столица. Сейчас в ней правит не король — каган всадников с восточных степей. Гильом де Геррон, военачальник твоего отца и твоего племянника, смог остановить варваров, не дав им захватить западную и северную части. Но вернее сказать, что их лошадей остановили горы. Однако единения сил не случилось: каждый стал рвать корону на себя. В ходе войны Троих Геррон захватил север и нарёк его королевством Родопсией.

— Почему?

Принц пожал плечами:

— Название красивое, видимо. От Гильома возникла новая династия де Герронов, до крайности воинственная. А главный ловчий покойного герцога де Монфора — Анрио Дютор отгрыз западную часть, превратив её в процветающее королевство Эрталию. Так вместо одного королевства появилось три. По старой памяти их иногда называют Трёхкоролевствием.

— Вы сказали: война троих. А кто был третьим?

— Фея. Но она погибла.

— Разве фея может погибнуть? — изумилась я.

— Может. И её смерть всегда приносит проклятье тому, кто её погубил: его род истребится до последней капли крови.

— И кто же…

— Ну… она как бы погибла, но как бы и нет. Так что пока проклятье ни на кого не обрушилось.

Я вздрогнула. Потёрла ладонью лоб.

— А кто же теперь я? — вырвалось у меня жалобное. — Кто я в этом чужом мире?

— Моя невеста, — ухмыльнулся Дезирэ.

Ну, спасибо. Утешил. Я всхлипнула. Он вдруг приобнял меня, шутливо похлопал по плечу:

— Да не переживай ты так! Вернём мы тебе престол предков. Отнимем у захватчиков Монфорию. Отберём Родопсию. С Эрталией будет посложнее — ей правит злая ведьма и её любовник. И оба весьма сильны в магии. Законный король брошен в темницу, но вроде ещё жив. Мы его освободим. Если, конечно, он согласится принести клятву верности.

— Ох…

— Не парься. Разберёмся.

Дезирэ резко вскочил, я невольно оглянулась на него. На устах жениха змеилась усмешка, глаза потемнели и возбуждённо сверкали.

— Пройдёт сто лет, и та, что спит — проснётся.

Ярче рябины кровь прольётся.

Вспыхнет пламя до небес.

Ангелу поможет бес.

Тьма из бездны отзеркалит свет,

и король на трон вернётся.

— Ч-что?

— Это было пророчество. Красиво, да? Идём в дом. Я нашёл яблоки. Перекусим, пока рагу греется. И, кстати, в подвале есть вино. Всё, что было кроме него, давно сожрали мыши, но вино они не осилили.

Шиповничек

А это шале

Глава 3

Музыка ветра

Люсьен, голодными глазами мрачно наблюдавший за нашей трапезой, всё же сдался. Да и никто бы на его месте не выдержал таких запахов. Мальчишка сел за стол, молча положил себе рагу, покосился на Дезирэ и принялся есть с видимым страданием на лице. Принц тоже промолчал, но, когда пажу оставалось доесть буквально несколько ложек, задумчиво спросил:

— Ты же знаешь, откуда берётся колбаса?

— Перестань!

— Или, когда ты покупаешь сервелат, то даже не догадываешься, что когда-то он бегал, маленький, розовенький, и задорно похрюкивал, поводя круглым любопытным рыльцем?

— Заткнись! Очень тебя прошу.

Дезирэ послушался. Но спустя несколько минут коварно заметил:

— Вот этот, мне кажется, был рыженьким. Или сереньким? Нет, точно рыженьким…

Люсьен вскочил и выбежал из дома, громко хлопнув дверью. Принц тихо рассмеялся, довольный собой. Поднялся. Глянул на меня свысока.

— Я застелю вам постель в мезонине. Завтра мы будем уже в Монфории. Я проверил: наматрасник и одеяла целы. Но нужно собрать сено и заново набить. И вытряхнуть.

— И как мы будем отвоёвывать…

— Об этом потом. Сейчас отдых: устал, как пёс

— А Люсьен… Вы будете его искать? Мне кажется, тут в горах полно волков.

Жених лениво усмехнулся:

— Знали бы вы, как ужасен Люс в гневе! Они просто побоятся с ним связываться. Не тревожьтесь. Главное, ночью из дома не выходите…

Мне снились волки. Они прятались в кустах и жалобно, по щенячьи поскуливали, поджимая пушистые хвосты. И мне хотелось забраться в стаю пушистой братии и спрятаться, замереть, перестать дышать, чтобы Тот, Кто затаился во тьме, не услышал, не нашёл. Я чувствовала его дыхание, я ощущала его взгляд. У него не билось сердце, и кровь в жилах была ледяная, словно горная река.